— Тебя какая-то женщина, — сказала она мужу, не узнав Елену Ивановну, что естественно после стольких лет.

Зато Виктор Тимофеевич сразу ее узнал и даже обрадовался.

— Это по работе, — бросил он короткую фразу жене, хотя ту давно уже не интересовали ни его дела, ни он сам. Вроде бы семья сохранялась, но каждый жил сам по себе, в отгороженном друг от друга мирке. И объяснение Колесникова скорее удивило Наталью Михайловну, чем вызвало любопытство. Она недоуменно покачала головой и удалилась в другую комнату.

— Жду через пятнадцать минут у соседнего с твоим дома. Успеешь? — оповестила трубка долгожданным голосом Елены Ивановны.

— Без проблем, — отозвался Колесников громче обычного, что лишний раз подтверждало его настроение после звонка.

Знакомую иномарку он увидел издалека, как только вышел из подъезда.

— Безумно рад, но, по правде сказать, уже и не надеялся, — сказал Виктор Тимофеевич, удобно расположившись на пассажирском сиденье, рядом с водительским.

— Сложности, вытекающие из нашего последнего свидания, — улыбнулась Самойлова. От ее прошлого высокомерия не осталось и следа, она не скрывала, что сама стремилась к встрече.

— Татьяна напакостила? — догадался собеседник.

— Она, — процедила сквозь зубы Елена Ивановна. — Но сегодня муж уехал по каким-то делам в район на целый день, у нас есть время до вечера.

В глазах Виктора Тимофеевича промелькнул испуг.

— К тебе домой я не поеду.

— Мы отправляемся на дачу, моя падчерица там бывает редко и то только с отцом. Неужели она тебя так напугала?

— Она-то нет, но охранники, которых натравила, неплохо поработали над моим телом, используя его в качестве груши, — пожаловался горе-любовник.

— Это ей с рук не сойдет, — пообещала женщина. — Даже если в дальнейшем произойдет какой инцидент, подобного не допущу. Могла бы и догадаться, что эта сволочь выкинет какой-нибудь фортель, — пожурила она сама себя, выруливая на загородную трассу.

«Мерседес» подкатил к загородной вилле, поражающей своим величием.

Застолье, сауна, бассейн, любовные игры — все по программе, составленной хозяйкой. Они забыли обо всем и обо всех на свете, целиком отдаваясь друг другу. Тем временем Станислав Витальевич готовил им ловушку. Ни в какой район он не поехал, а был в городе, у знакомого по бизнесу. Доверенным лицам он поручил проследить за женой и был в курсе ее развлечений. Любовникам он выделил определенный промежуток времени, чтобы застукать их в самый разгар любовных утех.

Разгоряченный Колесников, покрытый красноватыми пятнами, буквально вылетел из сауны и нырнул в бассейн. Прохладная и освежающая вода приятно обволакивала тело. Он проплыл под водой, пока не уперся в стенку. Только тогда вынырнул и с удовольствием набрал полные легкие воздуха. Женщина последовала его примеру и вынырнула прямо перед ним. Несколько нежных поцелуев разбудили страсть. Казалось, никто не должен был нарушить их уединения.

— Так, значит, на тебя подействовали мои предупреждения и напутствия! — прогремел бас пожилого мужчины, неожиданно ворвавшегося в помещение.

Любовники вздрогнули одновременно. Но когда Елена Ивановна обернулась, то уже взяла себя в руки.

— Я не просила тебя следить за мной, — попрекнула она мужа, словно не она сама, а он перед ней провинился.

Чтобы не позориться, Самойлов прибыл на дачу один, не считая водителя, который остался в машине.

— Немедленно вылезай из бассейна и накинь что-нибудь на себя, бесстыдница! — приказал Станислав Витальевич. — А ты, — эти слова уже относились к онемевшему Колесникову, — убирайся отсюда и, ради всего святого, никогда больше не попадайся мне на глаза. Отнесись к совету серьезно для своего же блага.

Прикрыв руками интимное место, вдоль бортика Виктор Тимофеевич засеменил к лестнице. Но Елена Ивановна настигла его и придержала.

— Мы уйдем отсюда вместе с ним, — заявила она мужу и посмотрела с вызовом.

Они вместе поднялись на площадку, и если мужчина прикрывался и прятал глаза, то женщина вела себя вызывающе нагло, и Самойлов перехватил ее за руку.

— Пойдешь со мной, — потребовал он.

— Отвали, старая развалина. — И она влепила ему еще и пощечину.

У того закипела обида не столько от нанесенного оскорбления, сколько от упоминания разницы в возрасте. Они уже давно спали отдельно. Кровь отхлынула от лица Станислава Витальевича, он приложил руку к левой стороне груди и осел на скамейку.

— Свинья неблагодарная, — произнес он заметно осипшим голосом.

— Может, ему требуется помощь? — спросил Колесников.

— Пришлем кого-нибудь из его свиты, — сказала женщина, застегивая молнию на юбке. — Кем бы ты был, если бы не мой папочка? — попрекнула напоследок она мужа.

— Забыла, кто тебя обеспечивал… не будь меня, давно бы обанкротилась…

Было заметно, что слова Самойлову даются с большим трудом.

— Посмотрите на него, какой незаменимый! — воскликнула Елена Ивановна. — Нашлась замена в постели, найдется и в бизнесе.

Последняя реплика подвела жизненную черту Самойлова, он раскрыл рот и начал лихорадочно хватать воздух.

Но любовники этого уже не видели, они ушли, оставив его одного. Перед тем как уехать, женщина сказала водителю, чтобы тот забрал своего шефа.

— А то влажный воздух на него плохо действует, — произнесла она напоследок не без иронии.

— На этот раз мы влипли серьезно, — сказал Виктор Тимофеевич по дороге в город.

— Что ни делается, все к лучшему. Теперь мы станем встречаться открыто.

Дальнейший путь преодолели молча, каждый думал о перспективах и потерях.

Самойлова высадила любовника на том же месте, где забрала, со словами:

— До скорого. — И подставила щеку для поцелуя.

Колесников неловко ткнулся в щеку губами и вылез из машины.

…Елена Ивановна вязала в своей спальне шарфик. Она редко утруждала себя таким занятием, но оно успокаивало нервы, а сейчас это было необходимо.

Дверь спальни неожиданно и резко распахнулась. Словно вихрь, влетела Татьяна и бросилась с кулаками на мачеху.

— Сдурела, скотина! — От первых ударов женщина увернулась, но нападки продолжались и последующие достигали цели, пока взбешенная Елена Ивановна не отшвырнула падчерицу. Та упала на ковер и заголосила:

— Это ты, ты убила его!

— Кого убила, умалишенная? — уставилась на нее мачеха. — Объясни вразумительно.

— Убийца! Из-за тебя умер мой папа! — И девушка застучала ладонями по ковру, у нее начиналась истерика.

— Так он что, умер? — не поверила жена и отбросила спицы в сторону. Теперь уже и вязанье не могло успокоить.