Молчание в трубке.

Наконец, Темпер каким-то чужим голосом спрашивает:

– А раньше, до этого, Торговец не показывал тебе крылья? Кроме тех случаев, когда они были ему необходимы? Не бывало такого, что он, ну, понимаешь, разгуливал с развернутыми крыльями? Хвастался ими, как новой побрякушкой?

– Ну… было, – медленно отвечаю я, чувствуя, как внутри что-то сжимается от нехорошего предчувствия. – А что?

Она тяжело вздыхает.

– Подруга.

– Что?

– Только в одном случае феи и эльфы обожают показывать свои крылья и размахивать ими перед собеседником, когда надо и не надо. Особенно это касается мужиков.

Она молчит.

– Темпер, ну давай, не тяни, – раздраженно бурчу я. – Говори, что у тебя там.

– Эльфы демонстрируют крылья только тем, с кем помолвлены.

Май, семь лет назад

Наверное, мне все это снится.

Всего час назад у меня не было пары, не было бального платья, не было билета на майский бал.

А сейчас у меня есть и первое, и второе, и третье, и все благодаря Десу, который стоит рядом со мной.

Мы ждем в очереди у дверей бального зала Академии Пил. Я украдкой бросаю взгляд на Десмонда и чувствую, как подгибаются колени.

«Бог существует, и он любит меня», – говорю я себе, не отводя глаз от Деса. Мне никогда особенно не нравились мужчины в смокингах – но ведь до сегодняшнего дня я не видела Деса в вечернем костюме.

Он снял кожаный шнурок, которым обычно завязывает волосы, и они рассыпались по плечам.

Он с невозмутимым видом проводит рукой по волосам, но я могу поклясться, что ему не по себе.

Возможно, потому, что сегодня окружающие его видят.

Когда мы вышли из спальни, все, кто в этот момент находился в коридоре, застыли, как вкопанные. Каллипсо Лиллис, симпатичная, но странная девчонка, угрюмая дикарка, идет на майский бал, и не просто идет, а под руку с обалденным красавчиком. По крайней мере, так я представила себе мысли девиц, которые таращились на нас круглыми глазами.

Может, на нас глазеют просто потому, что Дес выглядит как «плохой парень» – об этом говорят его небрежные, но грациозные движения, походка, черты лица. Татуировок не видно, но невозможно замаскировать угрозу, исходящую от него.

Подходит наша очередь, мы отдаем билеты и входим в зал.

Я чувствую на себе взгляды множества глаз, и это неожиданное внимание раздражает. Я в старшей школе, и учащиеся здесь преуспели в искусстве не замечать изгоев. Я долго была невидимкой, и меня это устраивало. Вполне устраивало.

Но я уже понимаю, что сегодня меня не будут игнорировать – совсем наоборот. Я иду под руку с чертовски привлекательным и опасным мужчиной. Я одета в облегающее платье из блестящего серебристого шелка. На шее – чокер, украшенный бриллиантами. Вырез на спине заканчивается гораздо ниже талии. Его поддерживают две бретельки, усыпанные стразами. Шлейф тянется по полу. Это платье подошло бы кинозвезде или королеве. Или фее. Но не мне.

Но выбора у меня не было. Нельзя сказать, что мой шкаф забит вечерними платьями. Так что мне вновь пришлось подчиниться Десу.

Минуты не проходит после того, как мы переступаем порог старинного зала, как к нам подлетает Триша, моя соседка по этажу.

– Каллипси! – пищит она.

Чтоб мне провалиться! Эта идиотка назвала меня их дурацким имечком.

– Каллипси? – вполголоса повторяет Торговец.

– Молчи, – нехорошим тоном предупреждаю я. – Если тебе дороги твои яйца, лучше ничего не говори.

В начале учебного года одна девчонка с нашего этажа ни с того ни с сего начала меня так называть; уменьшительное Калли их, видимо, чем-то не устроило. И с тех пор это Каллипси намертво ко мне приклеилось.

Торговец хихикает.

– Как скажешь… Каллипси.

У меня нет возможности реализовать свою угрозу и оторвать Торговцу яйца, потому что Триша не отходит от нас.

– А я и не знала, что ты придешь! – восторженно лопочет она и обнимает меня.

Очень странно, как минимум. Триша – одна из тех девиц, которых я, должно быть, в какой-то момент обидела или оскорбила. Ее хобби – старательно не замечать моего существования.

Но только не сегодня.

Я целую ее в щеку и молюсь про себя, чтобы она меня отпустила – мне очень хочется понять, что за чары наложили на нее для того, чтобы заставить ее заговорить со мной. Более того – назвать меня Каллипси. Я думала, что она понятия не имеет об этой кличке – ведь она почти год делает вид, что я пустое место, и при встрече смотрит исключительно сквозь меня.

Триша оборачивается к Торговцу и бросает на него хищный взгляд. Ничего себе!

Я беру Десмонда под руку и теснее прижимаюсь к нему. Мне очень не хочется делить его внимание с кем-то еще. Мне нравится представлять, что он принадлежит только мне, хотя я понимаю, что это иллюзия. Однако в этой толпе он действительно только мой. Никто здесь его не знает, никто не видел, как он заключает сделки или требует расплаты. Никто, кроме меня, не пил с ним виски и не играл в покер, не болтал за чашкой чая с пирожными. Никто не смотрел с ним кино всю ночь, не вел разговоров по душам. Никто из присутствующих не знает о том, что он и добрый, и жестокий, и коварный, и забавный… и еще многое, многое другое.

Тем не менее, судя по выражению лица Триши, она считает, будто сможет завоевать Десмонда, оставшись с ним наедине на пару минут. И мне уже кажется, что я поступила неразумно, придя с ним на танцы. Возможно, пары минут действительно хватит. Я не знаю этого и боюсь узнать.

– Хм, – бормочу я, – это мой друг…

– Дин, – подсказывает Торговец и протягивает ей руку.

Триша пожимает протянутую руку, как во сне. От души надеюсь, что я во время посиделок с Десом не делаю такое лицо. Но, скорее всего, я ошибаюсь…

– Как вы познакомились с Калли? – спрашивает Триша, разжимая пальцы. Она застенчиво улыбается, как милая невинная девочка, но я насквозь вижу эту кокетку и не знаю, что делать: рассмеяться или разозлиться.

Я искоса смотрю на Деса. В голову приходит безумная мысль: а вдруг он сейчас скажет правду?

О, ничего особенного. Мы встретились в ту ночь, когда она убила отчима. На самом деле она довольно кровожадное создание…

Дес смотрит на меня влюбленным взглядом и обнимает за талию.

– Я спас ей жизнь – по крайней мере, она так считает, верно, херувимчик? – И с этими словами он слегка прижимает меня к себе.

В глазах Торговца пляшут веселые огоньки. Он просто издевается над нами обеими, и это, судя по всему, доставляет ему огромное удовольствие.