— Но, Ваша Светлость, — нерешительно возразилкапитан, — патриарх Макова приказал мне охранять этот дом. Позволите ли выпослать к нему за подтверждением вашего приказа?

Долмант на мгновение задумался.

— Нет, капитан. Выполняйте приказ немедленно.

— Но, Ваша Светлость!

Долмант повелительно хлопнул в ладоши, и его отряд взялкопья на перевес. Патриарх подозвал командира своих солдат и сказал:

— Будьте так любезны, препроводите капитана и егосолдат в их казармы.

— Слушаюсь, Ваша Светлость, — ответил офицер.

— И пусть они пробудут там, пока не приведут себя вподобающий вид.

— Конечно, Ваша Светлость. Я лично прослежу.

— Да, тщательнейшим образом проследите. Солдаты недолжны оскорблять своим видом честь воинства церкви.

— Ваша Светлость может положиться на меня.

— Бог да вознаградит вас, сын мой.

— Я живу, чтобы служить Ему, — ответил офицер,кланяясь.

Во время этого разговора, ни Долмант, ни его офицер неулыбнулись, да и ни чем другим не выдали себя.

— Да, кстати. Приведите сюда того нищего мальчика.Пожалуй мы оставим его на попечение славных братьев этого Ордена, — сказалДолмант.

— Да, Ваша Светлость, — ответил офицер и щелкнулпальцами. В ответ из строя солдат, появился дородный краснолицый воин, зашиворот подтащил упирающегося Телэна к патриарху. После этого сомкнутый стройсолдат Долманта припер копьями к стене капитана и его людей. Их быстроразоружили и под надежным конвоем отправили в казармы.

Долмант нежно похлопал по холеной шее своего мула икритически посмотрел на парапет.

— Ты еще не покинул Замок, Спархок? — спросил он.

— Мы как раз заканчиваем сборы, Ваша Светлость.

— Дни проходят, сын мой, а ленью дела с места несдвинуть.

— Я буду иметь это в виду, Ваша Светлость, —сказал Спархок. Он прищурился, разглядывая сверху Телэна, и приказал: — А ну-каотдай это назад!

— Что? — с болью в голосе спросил Телэн.

— Все до последнего.

— Но, Спархок…

— Сейчас же, Телэн.

Недовольно ворча, мальчик принялся извлекать из самыхнеожиданных мест своей одежды монетки и всякие драгоценные безделушки,складывая их в руку остолбеневшего патриарха.

— Теперь доволен, а, Спархок? — мрачно произнесон, глядя на парапет.

— Доволен я буду, когда ты окажешься здесь, и я тебяобыщу.

Телэн вздохнул и, порывшись в самых потайных карманах,добавил еще несколько вещиц в уже переполненные руки Долманта.

— Я полагаю, ты берешь мальчика с собой? — спросилпатриарх, ссыпая полученное добро в седельную сумку.

— Да, Ваша Светлость, — ответил Спархок.

— Хорошо, я буду спать спокойнее, зная, что он нескитается по улицам. Поторопись с отъездом, сын мой, и Бог да пребудет с тобойв пути.

С этими словами Долмант развернул своего мула и поехал назадпо улице.

— И в конце концов местные лэморкандские бароны,измученные беспрестанными нападениями этих разбойников, пришли к нам в Замокпросить помощи, — продолжал Тиниэн бесконечный рассказ о приключенияхсвоей молодости. — Нам к тому времени уже изрядно надоело объезжатьграницу Земоха, и мы согласились. Откровенно говоря, мы смотрели на это как наразвлечение — несколько дней прогулки верхом, и под конец — небольшая драка,так, для разминки.

Спархок не прислушивался особо к голосу Тиниэна, мысли егобыли далеко от рассказов альсионца, бесконечным потоком изливающихся с тех пор,как они пересекли границу южного королевства Каммория. Сначала истории эти былизабавны, но потом Тиниэн начал грешить частыми повторами. Послушать его, таквыходит, что он участвовал во всех крупных битвах и в огромном количестверазных стычек по всей Эозии за последние десять лет. В оправдание Тиниэну надосказать, что он был вовсе не бессовестным хвастуном — им руководили совсемдругие побуждения. Талантливый рассказчик, он просто ставил себя в центркаждого описываемого события, чтобы придать своему рассказу жизненность ияркость настоящего свидетельства очевидца. В общем-то, благодаря его рассказамдорога в Боррату проходила как-то быстрей и незаметней.

Здешнее солнце грело жарче, чем в северных королевствах,свежий ветер с моря разгонял тучи с ярко-голубого неба, и порой казалось даже,что в воздухе уже запахло весной. Дорога узкой белой лентой ныряла в долины,вилась между холмами, покрытыми непобитой морозами зеленой травой. Погода былаблагосклонна к путешественникам, и Фарэн рысил во главе отряда, преисполненныйвосхищения самим собой.

Спархок уже немного присмотрелся к своим компаньонам. Тиниэнсвоей веселой беспечностью напоминал Келтэна, но мощный торс и приметныенаметанному глазу ухватки говорили, что, несмотря на беспечность, Тиниэн —прекрасный боец, и случись чего — в драке не подведет. Бевьер был наиболеечувствительным из его спутников. Рыцари Сириника славились своим благочестием инепримиримостью в вопросах рыцарской чести. С ним надо было обходитьсяподеликатнее. Спархок решил, что нужно поговорить с Келтэном — его привычку кдвусмысленным шуточкам надо было обуздать, по крайней мере тогда, когда онизадевали Бевьера. Молодой сириникиец тоже будет большой подмогой в бою.

Молчаливый гигант Улэф оставался загадкой. ПоручительствоМагистра Комьера не оставляло места для сомнений, но Спархоку не приходилосьраньше иметь дела с генидианцами из далекой северной Талесии. Генидианцы былиизвестны как неустрашимые воины, Спархока смущала лишь легкая кольчуга рыцарявместо стальных доспехов. Об этом он решил как-нибудь поговорить с Улэфомнаедине. Спархок слегка придержал коня, чтобы Улэф поравнялся с ним.

— Приятное утро, — любезно обратился он кгенидианцу…

Улэф ухмыльнулся — не так-то легко было вовлечь его вразговор. Однако на этот раз он был на удивление разговорчив.

— В Талесии сейчас двухфутовый слой снега наземле, — сказал он.

— Не сладко.

Улэф пожал плечами.

— Ко всему можно привыкнуть. К тому же, когда лежитснег — самая охота на кабанов и оленей. Да и на троллей тоже.

— Вы действительно охотитесь на троллей?