их чистенькие лайковые туфельки. Видел этих очаровательных юных леди из престижных семей, о прошлом которых слагали истории, а будущему которых завидовали.

Что ж, по крайней мере, теперь Арджун знал, что беспокоит Филиппу Монтроуз.

А еще он знал, как больно терять родных. С каждым прожитым годом его воспоминания о времени, проведенном с матерью и отцом в Бомбее, становились все более туманными. В голове точно сгущалась дымка. Может, она и была виной тому, что в воспоминаниях Арджуна все так чудесно. Может, отец и не был таким уж хорошим поваром. Может, мать не так уж и часто улыбалась, да и не рассказывала ему волшебные сказки. Сказки, которые, как осознал Арджун, наверное, и не были результатом ее воображения.

Нет. Даже если со временем воспоминания Арджуна становились теплее, он все равно дорожил детством и горевал о его утрате. Годами он обижался на мать. Если бы только она позволила им остаться в мире смертных… «Что тебе не нравилось? – хотелось ему закричать. – Почему ты всё испортила?»

Очень долго Арджун считал, что причиной его горя стали ее амбиции. Что мать покинула смертный мир, потому что не могла стать в нем настолько влиятельной, насколько позволяла ей ее должность в Сильван Уайль. А теперь его мать еще и была главной охотницей Летнего королевства, важнее которой лишь сама леди Силла. Генеральша Рийя. Обидная мысль вдруг начала формироваться в голове у Арджуна. Быть может, неправильно заставлять женщину отказываться от своих желаний лишь потому, что того требует общество. Селина и Пиппа, и Одетта, и Гортензия, и Мэделин… Они имеют право на собственные желания.

И мать Арджуна ничем не отличается от них.

Пиппа заерзала на его груди, положив руку рядом с щекой.

Она уже столь многим пожертвовала ради других. Она не заслужила того, чтобы жертвовать и своим будущим тоже. Арджун чувствовал себя беспомощным после того, как поговорил с жертвами жуткого оружия Сильван Уайль. И даже если он обратится с этим вопросом к матери, что можно сделать, чтобы излечить изувеченные тела и разбитые души? Эти мысли не давали ему покоя всю ночь.

Тем не менее, быть может, он мог кое-что сделать для Пиппы.

Арджун очень осторожно поднялся с кровати, однако койка скрипнула, отчего он нехотя вздрогнул. Затем он вышел из покоев и зашагал по коридору изо льда и камня.

Найти логово Сюнана не составило труда. Из-за обветшалой двери его покоев виднелись отблески синеватого пламени, мерцающие на ледяных стенах, как маяк в ночи. Арджун вошел в комнату с куполообразным потолком и увидел, что Сюнан ждет. Будто бы знал, что Арджун придет его искать.

– Тебе потребовалось больше времени, чем я рассчитывал, – сказал Сюнан.

Арджун остановился.

– Я не мог уснуть, – сказал он.

– Как и я, – признался Сюнан. Он взмахнул рукой, и появился табурет, к которому Сюнан жестом пригласил Арджуна. – Сюли не верил, что тебя тронет все то, что ты сегодня увидел. Он был уверен, что твоя верность матери останется непоколебимой. Но снова я победил. – Его смех вышел тихим и печальным. – Не понимаю, почему он вообще до сих пор продолжает со мной спорить.

Арджун посмотрел на синеватое пламя, поблескивающее в центре комнаты. Оно отбрасывало жутковатые тени.

– Этот огонь настоящий? – спросил он. – Или вы создали его, как и табурет?

Сюнан пожал плечами.

– Все реально, если ты в это веришь.

– Слова истинного мастера иллюзий, – хмыкнул Арджун.

– Я больше не извиняюсь за то, что я делаю, учитывая мое прошлое, – сказал Сюнан, и черты его гоблинского лица помрачнели. – Много веков назад я брал то, что мне не принадлежало. Наслаждался жизнью в ущерб другим. Когда я становился причиной чужих неприятностей, то с помощью иллюзий обращал листья в золото, песок в хлеб, а боль в смех. – Он вздохнул. – И я не задумывался о том, что после себя оставляю лишь печаль и разруху. Я брал и брал и заботился лишь о себе и своих желаниях. А потом… я повстречал колдуна с волшебным зеркалом. – Он глядел на синее пламя, и оно отражалось в его зрачках. – Когда я узнал, что это зеркало позволяет владельцу путешествовать между мирами и даже между временными рамками, то понял, что хочу владеть им.

Сердце у Арджуна забилось чаше.

– Оно позволяет владельцу путешествовать сквозь время?

Сюнан кивнул.

– Представляешь, каково это? – Он печально усмехнулся. – Получить возможность изменить судьбу. Узнать будущее. Для мастера иллюзий вроде меня эта мысль оказалась чересчур заманчивой. Поэтому я украл зеркало, когда подстроил смерть его прежнего владельца. – Он сделал паузу. Одарил Арджуна новой печальной улыбкой. – Сюли остался единственным членом моей семьи не без причины. Восемнадцать моих братьев и сестер, их семьи, наши родители, их родители, моя возлюбленная, наши дети… все сгинули в этом зеркале. – Его лицо посуровело. – Однако эта история для другого раза. Урок же остается неизменным: когда играешь с иллюзией времени, ты уже никакой не мастер, потому что это время становится мастером, играющим с тобой.

Арджун подался вперед, внезапно все осознав.

– Вот почему Бастьян искал вас, – сказал он. – С подобным зеркалом он мог бы изменить судьбу и больше не быть вампиром.

Сюнан кивнул.

– Да, такое возможно, – сказал он. – Однако чего это будет стоить? – Он снова вздохнул. – Я даже не могу описать, как все может обернуться. – Он повернулся и посмотрел Арджуну прямо в глаза. – Но ведь ты пришел ко мне не для того, чтобы поговорить о моем прошлом.

– Нет, – согласился Арджун. – Не для этого.

– Позволь мне говорить с тобой начистоту. Ты поможешь мне спасти тех, кто остался в Сильван Вальд? – спросил Сюнан. – Поможешь нам сохранить равновесие между тьмой и светом?

Арджун посмотрел маленькому синему гоблину прямо в глаза. Хотя он и пытался собраться с мыслями, те все равно неслись в разных направлениях. Зеркало Сюнана его заинтриговало. Портал, приподнимающий завесу времени. На что только такое зеркало было способно? Арджун с его помощью мог бы вернуться в Бомбей и восстановить утраченные воспоминания отца. Мог бы вернуться и остановить Эмили Сен-Жермен, которая чуть не лишила Одетту жизни навсегда.

Однако какие ужасы могли бы произойти тогда вместо этого? Избежав одной беды, ты лишь навлекаешь на себя другую. Жизнь научила Арджуна тому, что ничего никогда не бывает так, как ты этого ожидаешь. Когда он покинул Новый Орлеан и прибыл в мир фейри, он уж точно не ожидал, что женится на смертной девушке.

На девушке, которая всего за несколько дней пробрала его до самой души так, как он