первую очередь против меня. Алёна – просто избалованный ребёнок. Она может быть опасной, потом начать колебаться, затем перейти на нашу сторону. Другое дело – Воропаев. Он вурдалак со стажем. Для него люди – всё равно что мясные консервы. В общем, любая странность в моём поведении, любой косой взгляд – вырубай шокером. Договорились?

– Ладно, – нехотя согласился Стёпа. – А как ты собираешься Асю спасать?

– Ещё не знаю, но вот в этом сообщении явно есть ключи. – Я показал другу расшифровку послания на тёмных фотонах.

– Мне кажется, это по твоей части…

– Хочешь сказать, мне нужно скормить какому-то адскому монстру много страшилок? – уточнил я.

– Если в сообщении вообще есть хоть какой-то смысл, то – да, именно это тебе нужно сделать и надеяться, что Ася обретёт свободу, – ответил Стёпа.

– Угу. Я уже придумал простейший алгоритм кодирования видео в лазерный сигнал. Правда, встаёт вопрос о пропускной способности нашего прибора…

Мой друг понимающе кивнул:

– Лазер – это, по сути, один световой поток, а сейчас любое видео минимум семьсот двадцать точек. Обычный полуторачасовой фильм будет передаваться полтора месяца.

– Чисто технические трудности. Думаю, мы с ними справимся. Можем, например, увеличить скорость передачи и количество лазеров. Меня больше волнует стабильность эффекта. Есть какой-то способ освободить Асю навсегда и прикрыть эту лавочку? С точки зрения теоретической физики, конечно.

– Боюсь, что мы тут имеем дело с классическим котом Шрёдингера, – осторожно проговорил Стёпа.

– Не нравится мне это сравнение.

– Мне тоже… Думаю, долгое пребывание в таком неопределённом состоянии может привести к смешению Аси и Алёны в нечто новое.

– Ладно, – я почувствовал неожиданное раздражение, – не хочу даже представлять себе такое. Моё дело – попытаться освободить Асю, а ты смотри в оба и будь готов применить шокер в любой момент.

«Если повезёт», – добавил Воропаев где-то в глубине моего мозга. Я вдохнул поглубже, чтобы успокоиться и прогнать его.

– Хорошо, – Стёпа как-то странно посмотрел на меня.

– Это ещё не оно, но близко. Пусть электрошокер постоянно будет с тобой – всё серьёзно.

– Теперь придётся в пиджаке ходить, – проворчал Стёпа.

Следующие несколько дней я полностью посвятил новому проекту под кодовым названием «Калейдоскоп ужасов». Я заказал в интернете простенький ноут с мощной батареей, несколько разноцветных лазерных указок, ворох проводов и соединительных кабелей. С программной точки зрения система получилась слегка избыточной. Она умела искать в Сети видео по ключевым словам, выкачивать записи, кодировать и передавать с помощью мерцающих лазеров. Такой подход обеспечивал непрерывное проигрывание неповторяющегося видео.

– Надеюсь, тебе понравится бесконечное кино по запросу «Страх и ужас», – удовлетворённо проговорил я, когда моё детище наконец-то запустилось.

Нужно было отдохнуть хотя бы пару часов, замедлить бег мыслей в голове, затем заняться тестированием и правкой ошибок. Я решил немного прогуляться и вышел во двор интерната. Тёплый августовский вечер только начал разбрасывать по крышам апельсиновые блики заката. Город устало гудел автомобилями и пешеходами. На мгновение мир показался мне не таким уж опасным и отвратительным. Наверное, потому, что Алёна несколько дней не попадалась на глаза и её папаша тихо сидел в моей голове. От этих мыслей настроение сразу же испортилось. На обратном пути я решил добавить в систему внешнюю веб-камеру, доработать систему регистрации тёмных фотонов и дешифровку сообщений с того света. Все необходимые наработки у меня имелись, оставалось только заказать камеру и подключить её к ноуту.

Через день всё было готово. Я позвал Стёпу и показал, как включать оборудование и пользоваться программой.

– Ты понимаешь, что ты создал? – спросил он.

– Интерфейс можно было бы ещё доработать, – ответил я. – Из меня дизайнер так себе, а привлекать никого не хотелось.

– Уточняю, – серьёзно проговорил Стёпа, – ты разработал чат для общения с загробным миром.

– Ага. Думаешь, стоит добавить смайлики и аватарки?

– Я серьёзно. Не думал, что кто-то воспользуется твоим изобретением для сомнительных целей?

– Нашим изобретением. Если честно, не думал. Нам бы Асю вытащить и покончить с этой историей. Потом все данные уничтожим, а железки распродадим по частям.

– Хорошо, – кивнул Стёпа.

– Кстати, если со мной что-то случится, тебе придётся об этом позаботиться.

– Не случится.

– Значит, не придётся.

Повисла тишина. Прошло, наверное, минут пять, прежде чем Стёпа спросил:

– Когда будем испытывать?

– Чего нам ждать? Сегодня и начнём.

– Отлично. Я заведу будильник на час ночи.

– Лучше на два, чтобы Алёна точно спала.

Ночь обещала быть весёлой, так что я завалился в кровать сразу после ужина. Задремать удалось довольно быстро, но сквозь сон в голову лезла всякая муть – я продолжал программировать свой загробный чат, периодически получал сообщения с того света и безуспешно пытался их расшифровать. Когда будильник, наконец, прозвонил, я мгновенно вскочил с кровати и выключил его прежде, чем Стёпа успел открыть глаза.

– Пора, – прошептал я. – Самое время запустить наш чатик.

– Я буду сканировать пространство фотометром, а ты развернёшь оборудование, – предложил Стёпа.

– Ты, главное, шокер далеко не убирай. Для ноута у меня рюкзак есть, а тебе стоит держать руки свободными.

Быстро собравшись, мы отправились к тому месту, где я обнаружил квантовый переход в прошлый раз. Трещину в стене уже успели зашпаклевать и закрасить, так что мы потеряли свой главный ориентир.

– Придётся искать по приборам, – сказал я и включил фотометр. Впрочем, и это не помогло – зелёный лазерный луч даже не думал гаснуть и истончаться. Показания оставались в норме.

– Видимо, переход закрылся, – предположил Стёпа. – Надо искать другой.

– Думаешь, где-то рядом есть ещё?

– Почти уверен в этом. Пока сохраняется присутствие мёртвых в нашем мире, где-то должны быть квантовые переходы.

– Будем искать.

Я пошёл по коридору, внимательно следя за показаниями фотометра. Так мы прочесали весь первый этаж, но не обнаружили ничего необычного. Когда поднялись на второй, я заметил, что цифры прибора пришли в движение. Они то уменьшались, то увеличивались, даже если я стоял на месте хоть под лампами, хоть вдали от них.

– Что-то новенькое, – произнёс я. – Показания скачут. Есть идеи, что это значит?

– Понятия не имею, – ответил Стёпа. – Но если мы двинемся по вектору увеличения флуктуации, то приблизимся к её источнику.

– Ты хотел сказать, что нужно идти туда, где показания скачут сильнее?

Он кивнул. Я попробовал путь от лестницы влево по коридору, но цифры на электронном табло практически сразу успокоились.

– Что бы это ни было, оно там, – я развернулся и указал направление. Там не было ничего, кроме редких дежурных ламп и дверей спален. Мы пошли вперёд. Стёпа достал шокер. Я смотрел, как увеличивается разброс показаний фотометра – с единиц до