— Если честно, — признался капитан, — топонадобятся сухожилия и коленная чашечка из гиперуглерода. А если вы и вдальнейшем планируете совершать прогулки при пяти g, то лично я порекомендовалбы вам сразу парочку таких чашечек.

Она улыбнулась. А в следующее мгновение к ней вернуласьстрашная картина тех мгновений, которые она пережила во время атаки черныхдронов. Трупы в командном отсеке. Капли крови в воздухе.

— Сколько пострадавших, сэр?

— Всего погибших — восемьдесят один человек, — ответилЗай. — Все трое пилотов в командном отсеке и стрелок Уилсон.

Восемьдесят один. Море крови. За время трех боевых операций— освобождения заложников, первого боя с риксским крейсером и последней атакичерных дронов — «Рысь» потеряла больше трети экипажа.

— Надо мне было послушать вас, Хоббс, — сказалЗай. — Удаление брони с командного отсека могло стоить нам всего фрегатацеликом.

— Нет, сэр. Это была моя ошибка. Нельзя было даватькоманду переходить на ускорение в шесть g. При том, что наша система искусственнойгравитации и так уже барахлила, это было слишком много.

Хоббс зажмурилась, снова вспомнила все. Если бы она далаприказ медленно набирать три g, система искусственной гравитации, пожалуй, ивыдержала бы.

— Вы не могли этого предвидеть, Хоббс, — успокоилее капитан. — План у риксов был блестящим — обоюдное уничтожение. Крейсервыпустил сто двадцать восемь дронов как раз перед тем, как риксы взорвали его.Этих «чернушек» более чем хватало для того, чтобы разнести «Рысь» на мелкие кусочки.Нас спас главный аналитик Кэкс. Он нес дозор, когда все мы уже праздновалипобеду. Он заметил черные дроны и предупредил Тайер.

Хоббс сдвинула брови. Разве Кэкс не ослеп?

— И вы тоже нас спасли, Хоббс, — продолжалЗай. — Это вы вытащили нас, не дав дронам разодрать нас в клочья. Каждыйкилометр расстояния между «Рысью» и «чернушками» сберегал кому-то жизнь. Отперегрузок не погиб никто.

У Хоббс на миг стало легче на душе. По крайней мере, из-заее поспешности никто не пострадал.

— Но травмы наверняка были. Не поверю, что ни одной,сэр?

— Из-за перегрузок в чистом виде? Что-то около сотнинебольших травм. Но ваша коленка — это самое серьезное из ранений. Большеникому из членов вверенного мне экипажа не взбрело в голову вставать с креслапри ускорении в пять g.

В ответ на шутку капитана Хоббс смущенно улыбнулась. Еемысли о том, чтобы взбунтоваться против капитана, теперь совсем угасли,затуманились. Тот яростный конфликт, что бушевал в ее сердце, сейчас казалсяиллюзией, скорее реакцией на стрессовую ситуацию, чем просто проявлениемслабоволия.

— И еще одна новость: мы его сцапали, — сказалЗай.

Хоббс не сразу поняла, о чем речь.

— Объект, сэр? Капитан Зай кивнул.

— Теперь у нас снова работает система искусственнойгравитации, как вы, наверное, заметили. А эту пакость мы тащим на буксире.

Хоббс изумленно вздернула брови. Сверхмассивные объектыразмером с планету без труда притягивали к себе легкие гравитоны. Но нечтовроде риксского объекта, масса которого составляла всего около несколькихмиллиардов тонн, пожалуй, можно было использовать с плюсом, — догадаласьХоббс.

Но тогда получалось, что фрегату теперь было чрезвычайнотрудно вообще продвигаться вперед.

— Какой у нас вектор, сэр?

— Практически никакого, — ответил капитан. —Но на Легисе полным ходом идет сборка четырех мощных тягачей. Как только ониподцепятся к «Рыси», мы сможем разогнать объект почти на единицу g. Хоббспонимающе кивнула. Мощный двигатель был главным преимуществом фрегата. Если быможно было не опасаться за жизнь находившихся внутри «Рыси» людей, если бы несуществовало ограничений в работе системы искусственной гравитации при высокихперегрузках, то, в принципе, этот корабль мог бы разгоняться как дистанционноуправляемый дрон. С помощью нескольких грузовых тягачей и дополнительныхзапасов антиматерии фрегат мог сдвинуть с места небольшой планетоид.

— Объект в данный момент движется в сторону имперскойграницы со скоростью две тысячи километров в секунду, — сообщила Хоббс,запросив и получив над кроватью изображение с тактического дисплея. — За годмы сумеем довести его скорость до девяти десятых константы.

Зай улыбнулся, видя, что его старший помощник уже приступилак работе.

— На это потребуется уйма топлива, Хоббс. Вам быследовало в ваших вычислениях учесть антиматерию.

— Но где мы можем ею запастись, сэр? Вы думаете о базена Тренторе?

— Мы летим на Родину.

Хоббс широко раскрыла рот. На Родину... Она видела, какимтихим счастьем светятся глаза Лаурента. Кем бы ни была его тайная возлюбленная,она находилась в имперской столице.

На путь до Родины потребуется десять абсолютных лет. Дляэкипажа «Рыси» за это время война могла закончиться.

Правду сказать, для многих война закончилась уже теперь.Кэтри стала гадать, много ли удастся воскресить из тех, кто погиб смертьюхрабрых, и сколько из тех, кто ушел навсегда.

Вдруг она снова ощутила ужасную усталость, несмотря на то,что получила пять циклов гиперсна. Ее разум отказывался воспринимать какую быто ни было информацию. Простых фактов оказалось чересчур много, и они утомилиХоббс. «Рысь» уцелела, выполнила возложенную на нее миссию и захватила такойбоевой трофей, с помощью которого развитие науки и техники в Империи моглонавсегда изменить свой курс. Лаурент Зай был жив, он остался возвышеннымгероем, а Кэтри Хоббс не стала изменницей.

Все оказалось намного лучше, чем она могла предполагать.

Но Хоббс понимала, что когда проснется снова, ей придетсястолкнуться с подробностями сложившегося положения дел: необходимостью ремонтабесконечного числа компонентов, подготовкой к долгой дороге домой, помощью ввосстановлении инфоструктуры Легиса. А еще ей придется заново учиться ходить.

И прочитать список погибших. Друзей, коллег, товарищей поэкипажу. Она закрыла глаза и решила, что пока не будет просматривать этотскорбный перечень утрат. С этим можно было подождать.

— Простите, что потревожил вас, Хоббс, —проговорил Зай. — Вы, наверное...

— Я устала, сэр. Но спасибо вам, что навестили меня.

— Вам спасибо, Хоббс.

— За что, сэр?

— За то, что никогда не сомневались во мне, —негромко ответил Зай. — Никогда — на протяжении всего этого безумия.

— Никогда, сэр. И никогда больше.

РЯДОВОЙ

Когда пленницу привели на борт «Рыси», она совершенно несопротивлялась.

Она вышла из люка шлюзовой камеры с чужеродной грацией. Такуюпоходку, как у нее, рядовой Бассириц видел у куртизанки в каком-то фильмо-снена своей родной планете. Но в следующее мгновение Бассириц понял, что маленькиешажки, которыми ступает пленница, — не символ унижения, что она так ходитиз-за того, что на ногах у нее — кандалы. Лодыжки этой женщины были связаныдвумя переплетенными между собой лентами гиперуглеродного волокна. Ее рукипрятались под одеянием, обернутым вокруг тела наподобие смирительной рубашки, иказалось, она обнимает себя, потому что ей зябко. Шея пленницы была закована внейропарализующий ошейник. Охранник из легисской милиции, сопровождавшийженщину, шел, держа перед собой на вытянутых руках пульт, с помощью которогомеханизм действия ошейника включался и отключался. Впечатление было такое,словно этот пульт для него — что-то вроде амулета, отгоняющего злых духов.