— Дело вот в чем, — все еще обиженная Миста решительно выступила вперед. — Моей кузине, точнее ее высочеству принцессе Алькорте, исполнилось шестнадцать лет. И тогда мой дядя, его величество король Иаран Десятый, объявил Турнир Великого Подвига. Это такое мероприятие, когда все рыцари собираются вместе, чтобы принять участие в грандиозном состязании, победитель которого женится на принцессе.

— И при чем тут Заячья Душа? — робко спросил дракон.

— А при том, что рыцарям велели отправиться в вашу пещеру, сразиться с вами и принести во дворец знаменитый артефакт под названием Талисман.

Глаза дракона наполнились ужасом.

— О горе мне! — запищал дракон. — Заячья Душа — несчастнейший из всех летучих ящеров на свете! Значит, в скором времени в мою тихую пещеру нагрянут сотни железных людей?! Да за что же мне все это?

И дракон стал проливать крупные слезы, прозрачные и чистые, как родниковая вода. Со стороны казалось, что из его глаз капают маленькие жемчужины, которые, шлепаясь на пол, со звоном разбивались о золотые монеты.

— Не плачьте. — Тристан унял свой воинственный пыл и подошел ближе к дракону. Ему вдруг стало жалко этого страшного летучего ящера, который на самом деле оказался кротким и безобидным, как овечка.

Он опустился на одно колено и робко погладил дракона по чешуйчатой шее. Миста и Вирель тоже подошли и сели рядом.

— Никогда не видел ничего подобного! — И-гуа, казалось, тоже готов был всхлипнуть. — Такой чувствительный и робкий дракон!

— Чего только не бывает в нашем мире, — изумленным голосом сказал Вирель. — Лошаки превращаются в боевых коней, служанки оказываются принцессами, а драконы плачут как дети. Что дальше? Гномы, делающие скидки на свои товары?

— О, Орлиное Сердце, — лепетал дракон, — может ли Заячья Душа избежать этого нашествия? Заячья Душа боится звона стальных когтей.

— Конечно, может, — выдавил из себя Тристан. — Я обещал, что не трону вас, и сдержу свое слово.

— Заячья Душа верит Орлиному Сердцу, — дракон все еще плакал, — но как быть с остальными железными людьми?

Тристан задумался. Похоже, что его участию в Турнире пришел конец. Все было напрасно. Дракон не будет сражаться, а значит, он точно не сможет его одолеть. Стало быть, не сможет он и выполнить одно из условий… Стоп. Условие-то только одно — принести Талисман. А убивать дракона для этого вовсе не обязательно.

— Заячья Душа признаёт себя побежденным, — рыдал дракон, — но все ли железные люди столь же добры, как Орлиное Сердце? Нет, многие из них коварны и жестоки, они не покинут пещеры, пока голова Заячьей Души не станет украшением их копья.

Его глаза теперь напоминали два водопада. Слезы лились из них с такой скоростью, что на полу уже образовалась солидных размеров лужа.

— Надо бы поскорее его утешить, — буркнул Вирель, — а то мы все тут потонем.

— Ну, тихо, тихо, — Миста ласково погладила дракона по голове. — Поединок отменяется. Ты же слышал слова Орлиного Сердца.

— Правда? Значит, вы не станете со мной сражаться?

— Не стану, — успокоил Тристан. — Я обещал тебе!

— И размахивать стальным когтем не будете?

— Я дал слово.

— А выкрикивать воинственные лозунги?

— И выкрикивать я тоже ничего не буду.

Дракон начал постепенно успокаиваться. Поток слез заметно уменьшился, и вскоре глаза его стали совсем сухими.

— Говорят, — сказала Миста, зачерпнув несколько слезинок в небольшой флакончик, — что слезы дракона обладают массой полезных свойств. Например, человек, который выпьет напиток с драконьей слезой, долгое время не сможет лгать.

Дракон кивнул. Он выглядел несчастным и покорным.

— Желтый металл — великое счастье дракона, — сказал Гивр. — Каждый из моих братьев мечтает найти его и стеречь до конца своих дней. Дракон, не нашедший свой скрум, никогда не познает покоя. Заячьей Душе повезло. Мои братья, изгнавшие меня за трусость, все еще ищут скрум и все еще собираются на лысине леса, под бледным кругом в час пения волков. С того дня, как Заячья Душа, изгнанный своим племенем, нашел эту пещеру, минуло триста листопадов, и все это время Заячья Душа не покидал своего дома.

— Никогда?

— Дракон, нашедший скрум, должен показаться у лысины леса, чтобы рассказать об этом своим братьям. Но я боюсь лететь туда. Они засмеют меня за мою трусость и — такое тоже может случиться — отберут скрум.

— Сокровища продлевают жизнь дракона, — сказал Вирель тихо, — но их природа такова, что дракон, нашедший золото, никогда не покинет его по своей воле. А поскольку пещер с сокровищами не так много, как драконов, то между драконами нередко происходят схватки за право сторожить клад.

— Драконы знают истинную цену скрума, — сказал Гивр. — В них сидит злой дух, который делает души людей черными. Дракон сторожит желтый металл, чтобы человек не сделал зла самому себе.

— Странно, — сказал Вирель, — я никогда не думал об этом. Мне всегда казалось, что драконы сторожат золото просто потому, что сторожат. Мне не приходило в голову, что это имеет глубокий смысл.

— Звонкий Ручеек мудр, — сказал дракон, — ибо не каждый человек способен понять дракона.

— Можем ли мы поискать среди ваших сокровищ Талисман? — спросил Тристан.

— Разумеется, друзья мои, — расчувствовался дракон, — конечно, ищите. Заячья Душа отдаст вам все, что вы пожелаете, в благодарность за вашу доброту и, как вы это называете, человечность.

— А как же злой дух, который делает души людей черными? — не без ехидства спросила Миста.

— Заячья Душа слаб духом и