заботливым богом. Сын главы гонял его не меньше, чем Миту, но со стороны ей было отлично видно, каким вниманием был пропитан каждый укус или толчок лапой.

Внезапно Митьяна ощутила укол в груди и растерянно прижала уши. Она проследила, как после очередного неудачного прыжка Катар кубарем покатился по траве. Лик выпрямился и обнажил клыки в насмешливом оскале. Было в нем что-то снисходительное и нежное одновременно, и от этого в груди у Миты защемило еще сильнее. Она одернула себя и зарылась носом в растущий под елями мелкий хвощ. Боги, она что, ревнует?..

— Ты выбираешь верную тактику, — вырвал ее из мыслей голос Лика, — но исполнение все еще не дотягивает. Впрочем, справляешься гораздо лучше, чем несколько дней назад. Уже не похоже на неуклюжую перепелку, которая пытается взлететь.

— Я почти не падал! — похвалился Катар.

Мита про себя хихикнула: светлую шкуру волчонка облепили сухие иголки и травинки, как если бы он от души извалялся в них.

— Главное — всегда подниматься на ноги. Брюхом кверху — верная смерть перед врагом. — Янтарные глаза волколюда уставились на травницу — он обращался и к ней.

— Надеюсь, на ближайшей охоте мне простят подобную оплошность… — попыталась пошутить волчица.

— Я бы на это не надеялся.

— Почему? Это же охота, а не битва.

— Охота — это всегда битва. Любое животное попытается дать отпор в попытке сохранить себе жизнь.

— Под отпором ты подразумеваешь побег?

Лик криво улыбнулся.

— Звериная охота сильно отличается от человеческой. Вы предпочитаете бить с расстояния, что совершенно не играет на лапу добыче. Вот она и убегает, потому что это единственный способ защититься. А мы всегда вступаем в ближний бой. И побег — самое безобидное, что ты можешь встретить, хотя и это не всегда так.

— А что тогда страшно? — спросила Мита.

— Когда увидишь вблизи оленьи или лосиные рога, или же их копыта — поймешь, о чем я. Твоя очередь, ты отдохнула достаточно. А ты, Катар, отдохни.

— Я не устал! — выпятил грудь волчонок.

— Я велел отдохнуть. Или ты уже забыл, что обещал меня слушаться?

Катар опустил уши.

— Помню…

— Если не хочешь валяться в тени, сбегай домой и принеси нам всем чего-нибудь перекусить, — предложил Лик.

— Это я могу! — обрадовался Катар и стрелой сорвался с места.

Лик проводил волчонка взглядом и повернулся к Мите.

— Ты сам-то не выдохся? — поинтересовалась волчица. — У тебя же до сих пор тело болит.

— Мне уже легче, — отрезал он.

— Не загоняй себя из-за меня.

— Если я не смогу научить тебя хоть чему-то за эти пару дней, это будет пятном на моей чести. Не пытайся отлынивать. От этого зависит и твое будущее тоже.

— Я знаю. — Митьяна вздохнула. — Знаю, но… как-то странно для меня все это.

Лик подошел ближе и осторожно коснулся носом ее щеки.

— Давай для начала разберемся с охотой. А потом со всем остальным.

* * *

На закате в лесу раздалась перекличка: несколько голосов слились в стройный вой, который дополняли короткие подвывания. Катар, который до этого прыгал по поваленной ели, поскользнулся и шмякнулся на землю. Лик навострил уши и недовольно проворчал:

— Охотники…

Митьяна, выползавшая из кустов после неудачной попытки атаковать Лика, выплюнула попавшие в рот ветки и переспросила:

— Охотники?

— Филлат и Кама. Скорее всего, собирают молодняк, чтобы этой ночью устроить им последнюю тренировку перед большой охотой. Отец, видимо, дал добро, а значит, никто не должен мешать им сегодня — присутствовать дозволено только тем, кто ведет ночной обход. — Он поднялся на лапы и махнул хвостом. — Идем. Даже несмотря на то, что охота тренировочная, к вечернему костру должен собраться весь клан.

— А… — изрекла волчица, но послушно отряхнулась и потрусила за ним.

— Лик, а мне можно не присутствовать на охоте? — спросил волчонок. Он в два прыжка догнал старших и теперь бежал чуть позади Лика, слегка прижав уши.

— А почему ты думаешь, что должен?

— Ну… меня ведь обучали как охотника, до того, как я стал твоим учеником.

— Сейчас ты один из будущих воинов клана и отвечаешь на наш с Тайрой призыв.

— Получается, в клане такое значительное деление на охотников и воинов? — удивилась Митьяна.

Волколюд скосил глаза.

— До недавнего времени оно не было таким сильным… Впрочем, нет. Последние несколько лет напряжение между нами только растет. Сомневаюсь, что до нашего с Тайрой рождения было иначе.

Мита благоразумно промолчала: вызнавать детали было неудобно и даже страшно. Еще страшнее сейчас было показаться на глаза всему клану: до этого ее видел едва ли десяток волколюдов, но сейчас таких десятков будет несколько.

К костру Лик привел Митьяну в человеческом обличье. К моменту, как они ступили в круг, большая часть клана уже собралась. Под косыми взглядами травница ежилась и непроизвольно жалась к Лику: одни были любопытными, другие — откровенно неприязненными и, тем не менее, одинаково ее пугали. Даже Зверь внутри нее притих, правда, ненадолго. Стоило Мите пересечься взглядом с высокой статной женщиной с неровно остриженными взъерошенными волосами, стоящей по ту сторону костра, как в ответ на ее презрительную ухмылку по всему телу прокатилась волна раздражения. Волколюдка смотрела прямо на травницу, изредка косясь на замершего рядом Лика. Пламя костра плясало в ее глазах, отчего она действительно походила на порождение Аозара, каковыми считали волколюдов деревенские.

— Кто?.. — начала было Мита тихо, но Лик опередил ее вопрос:

— Кама Зрячая, первая охотница клана. — Его голос был низким, похожим на рычание. — Мнится мне, они с Филлатом нарочно решили вывести своих малолеток на пробную охоту.

— Зачем?

— Чтобы отнять у нас время для подготовки.

Что ж, злость, внезапно вскипевшая в Митьяне, теперь казалась объяснимой. У травницы было чувство, что Кама не даст ей покоя и на самой охоте.

Когда у костра появился Рууман, остальные притихли. Он заговорил, и голос его был зычным, раскатистым; он словно накрывал всю поляну, заставляя прислушаться всех и каждого. Мита почти не улавливала смысла его слов: что-то про важность предстоящей охоты, про роль молодых в будущем клана и про правильность решения первых охотников клана. От мощи его голоса Мита дрожала и ничего не могла с собой поделать. Про правила пробной охоты, она уже не слушала, только глядела себе под ноги и молилась всем богам и Всевидящей, чтобы это наконец закончилось.

За всю свою речь Рууман ни разу не взглянул на Митьяну. И та была ему за это благодарна.

* * *

— А ты уверен, что это хорошая идея? Нам не влетит?

— Правила гласят, что во время тренировок нельзя охотиться самим или как-то мешать охоте. Если хочешь провести последнюю