заслушать еще раз. Без знания элементарных правил техники безопасности отправлять отряд на полевые работы нельзя.

«Какой плохой человек этот ГэГэ! – подумал он о тэбэшнике, – всю обедню мне испортил. А ведь так хорошо все начиналось…»

Он предлагает взять резиновую лодку, но Дубовик долго отказывается, ссылаясь на загруженность. Однако, несмотря на его возражения, в протоколе записывают, что полевой отряд будет допущен к проведению перегона только при наличии резиновой лодки грузоподъёмностью не менее 500 кг. И вдруг он видит, что лодка, которую он не хотел брать, налетает на зализанный рекой валун и опрокидывается. Весь его отряд барахтается в воде. От холода судорогой сводит мышцы одной ноги, потом прихватывает вторую. Берег совсем рядом, но его сносит течение к середине реки. Впереди перекат, а за ним вода закручивается воронкой. Водоворот, – как молнией ударило в голову. Из последних сил он плывет к берегу, его догоняет волна и накрывает с головой. В холодном поту Александр проснулся и увидел склонившегося над ним Романа.

Всю ночь Роман просидел у костра, оберегая тревожный сон начальника. Время от времени тот порывался куда-то бежать, нервно вздрагивал и норовил поближе передвинуться к огню. Несколько раз его приходилось даже отодвигать от костра.

Только перед самым рассветом, когда Дубовик успокоился, Роман ненадолго забылся. Почудилось, что он идет по шаткому подвесному мостику, который перекинут через бурлящую реку. Мостик раскачивается и прогибается под его весом. Вот он наступает на толстую жердь, под ногами раздается треск, и он не успевает даже сообразить, что нужно сделать, как жердь летит в пропасть. Ещё мгновение – и он последует за ней. Парень проснулся и, убедившись, что жив, трясет головой.

За ночными воспоминаниями и в беспокойном сне они не заметили, как прошла короткая бледно-розовая северная ночь, запылала утренняя заря, и на горизонте, как на холсте художника, выступили зубчатые силуэты гор. Геологи снова поднялись на хребет, с которого спустились, и по нему пошли вверх. Увидав недавно отбитые обломки гранитов и грейзенов, Дубовику стало все понятно. Вскоре они подошли к коренному выходу камней, образовавших крупный развал на противоположном берегу ручья Енюк. Рядом с ним поднимался дымок и, смешиваясь с предрассветным туманом, стелился вдоль русла ручья. Роман хотел побежать к костру, но Александр его остановил.

– Не спеши! Там может быть тот неизвестный. У него оружие.

Они тихо перешли ручей, и подошли к человеку, сидевшему возле костра. Тот дремал. На нём был геологический костюм, на голове накомарник с поднятой вверх сеткой.

– Антон, – тихо окликнул Дубовик.

От неожиданности человек вскочил, и перед ними предстал тот, кого они искали.

Глава 33

На «Оборонном»

К полудню геологи вышли из леса на широкую поляну, усыпанную болотной калужницей. Под ногами зачавкало, началась марь, покрытая ярко-зеленым мхом с островками карликовой березки.

Солнце стояло высоко, с самого утра было жарко. Хотелось снять с себя пропотевшую робу и подставить тело ласкающему ветерку, но полчища комаров вились над головой, преследуя на каждом шагу, ни на секунду не давая передышки. Впечатление было такое, что вместе с кровью они пытаются высосать последние силы геологов. Дубовик давно снял свою лыжную шапочку и так же, как все шел в потерявшем свой цвет бело-сером накомарнике. Когда комары набивались под сетку, он сдергивал его с головы и вытряхивал.

Цветы и марь остались позади, а выше по долине Кыллаха совсем исчез лес. Пошли невысокие кусты тальника вперемешку с таким же низкорослым ерником. Между кустами стелился сухой мох, и кое-где встречались целые острова рыжего суглинка с мелкими обломками разных пород, выдавленных на поверхность мерзлотой. Сколько геологи ни смотрели по сторонам, ничего не указывало на присутствие человека. Нигде не попадались шуровочные линии или канавы, обычно сопровождавшие разведываемые участки полезных ископаемых, не было видно даже порубок или следов от старых стоянок, которые похожи на долго не заживающую рану. Неожиданно долина Кыллаха резко расширилась и стала не похожей на ту, оставшуюся далеко внизу. Пологие склоны подходили к самой реке, а в истоках замыкались в виде цирка.

– По этой лощине мы выйдем к Беккему и далее – к Оборонному, – на ходу бросил Дубовик. – По сравнению со Снежным перевалом тут равнина, если можно так сказать об этом сглаженном водоразделе. Самую высокую горную гряду мы уже давно преодолели, но ее видно даже отсюда.

– Так что, мы уже подошли? – не дослышав, спросил Стас. С начала перехода он потеснил ребят и теперь держался вплотную за Дубовиком. Так было спокойней и главное – безопасней. Это он понял после происшествий, случившихся с лошадьми.

– Осталось немного, потерпи, – по-своему понял его Дубовик. – Лучше запоминай дорогу. После «Оборонного» нам придётся возвращаться назад, ручей, по которому пойдём на базу, мы уже прошли. Хорошо, что это недалеко, а то пришлось бы пилить по своим следам. Ух, какой простор! – воскликнул он радостно. – Не могу сидеть на одном месте, моя душа просит постоянной смены обстановки. Из-за этого, Стас, я подался в геологи.

Посвистывая косыми крыльями, прямо над ними пролетела стайка диких уток. Сделав небольшой круг, они повернули и полетели обратно.

– Ух ты, утки! – вырвалось у Дубовика, и он невольно схватился за карабин. – Значит, Беккем уже близко.

Выбирая получше дорогу, перегонщики разбрелись по всей широкой долине Кыллаха. Теперь не надо было смотреть на хвост впереди идущей лошади и выдерживать дистанцию, чтобы не «прилетело» её копыто. Вдруг Роман резко остановился.

– Смотрите! – крикнул он от неожиданности. – Я нашёл рваный ботинок. А вот ещё один.

От времени ботинки стали пепельно-серого цвета, подошва оторвалась, и оттуда, как из разинутой щучьей пасти, торчали острые рыжие гвоздики.

– Видно, кто-то натер ноги и разулся, – пнув рванье, пошутил парень. – В чем же он пошел? Я думаю, в то время эти бутсы были еще ничего и сработаны они нормально, по моде пятидесятых годов. По-моему, это рабочая обувь.

Вскоре он наткнулся на выгоревший и полуистлевший ватник, валявшийся рядом. Роман поддел его ногой, на месте остались куски прелой грязно-серой ваты. Подошёл Дубовик.

– Тут, наверно, кого-то раздели, – показал Роман очередную находку. – Не иначе, как напали злодеи.

– Ну да, в форме