не более чем фантазии ребёнка. Я даже сомневаюсь, что Рокель понимал, что такое брак в том возрасте. Мы решили, что с годами у него это желание пройдёт, но всё вышло наоборот. В юношестве он действительно в тебя влюбился, – с прямолинейным бесстыдством сдал чувства брата Зоран. Ена едва дышала, впитывая каждое услышанное слово. – Думаешь, позволили бы ему так косу твою трогать? Большинство на дворе знали, что он женихом тебе станет. Но отец продолжал сомневаться, запретил Рокелю тебя обнадёживать и тем более прикасаться до твоего восемнадцатилетия. Но всё испортило внимание Злата к тебе.

– Ты пытался его отвадить! – неожиданно поняла Ена. – Я слышала, что ты обо мне говорил… думала, ты меня презираешь.

– Извини за все сказанные грубости, я испробовал разные способы, чтобы переубедить Злата, но ничего не вышло.

В дверь постучали, не дав Ене расспросить подробнее. Зоран позволил войти дружиннику, а тот в свою очередь доложил князю о необходимости его присутствия на совете. Зоран вновь обнял Ену, которая с трудом сдержала слёзы, наконец осознав, что он действительно не испытывает к ней неприязни. Ена осталась одна, обмякла, свесила голову, не в силах справиться с головокружением из-за открывшейся правды.

Рокель её любил. Собирался взять в жёны.

Она вспомнила его полный ненависти взгляд перед изгнанием из Визны. Тогда он впервые посмотрел на неё с тем выражением. И если он любил её и даже собирался жениться, то предательство, должно быть, разбило ему сердце.

Ена утёрла внезапно выступившие слёзы. Грудь заполнили облегчение, радость и счастье, но они поглотили её, как огромная волна – берег, накрыв с головой. Ена тихо проплакала ещё некоторое время, ощущая, как к ней возвращаются силы и позабытое желание жить, и совсем не тем жалким существованием, которое она влачила, отравляя себя местью и убийствами.

* * *

– Вам здесь не выжить, уходите на запад за гряду, – уверенно заявила Морана Зорану, когда на следующий день Ену привели в роскошные палаты под конец какого-то обсуждения. Тему разговора она не знала, Зоран зачем-то позвал за ней.

Помимо Мораны и князя присутствовали Алай, Ценета с остальными возрождёнными девушками, семеро выживших сеченцев из отряда Рокеля, двое незнакомых Ене воевод и Рокель.

Ена глаз почти не смыкала, просидев большую часть ночи у его кровати, в итоге лечец погнал её хоть ненадолго прилечь. Сон сморил Ену до середины дня, она помылась и собиралась вернуться к Рокелю, как внезапно ключник за ней от Зорана явился. Найдя младшего княжича здесь и на ногах, Ена застыла, позабыв все слова.

Увидев её, Рокель тяжело поднялся с лавки, вид у него по-прежнему был измученный, однако улыбка согревала сердце. Не раздумывая, Ена оказалась в его объятиях и уткнулась лицом в кафтан на груди. Она судорожно вдохнула запах мороза, похоже, княжич выходил во двор.

– Ты солгал и не вернулся, – недовольно пробубнила Ена, сильнее стискивая его талию.

Рокель издал безрадостный смешок.

– Я был в пути, но ты нетерпеливая.

Ена ничего не ответила и не отодвинулась, слыша разговор за спиной. Все притворились, что не заметили их объятий.

– Когда ты очнулся? И как себя чувствуешь? Помнишь, что произошло? – спросила Ена, немного отодвинувшись, но Рокель не дал отойти далеко, положив руку ей на плечо.

– На рассвете. Немного слаб, а в остальном прекрасно. Воспоминания были отрывочные, но Алай рассказал.

Ена проследила за кивком в сторону царевича подземного царства, и если остальные деликатно притворялись, что на Ену и Рокеля не смотрят, то Алай таращился, не стесняясь. Их взгляды встретились, и Алай заулыбался шире, словно знал всё, что Зоран ей поведал вчера вечером. Ена невольно зарделась и прикусила язык, не сумев задать Рокелю следующий вопрос.

Ей хотелось от самого княжича узнать, насколько правдивы слова его брата о любви к ней и намерении жениться, но выдавить вопрос она не могла, горло сдавило смущение.

– Ситуация будет ухудшаться. Сейчас нечисть тянется на восток, на юге их мало, однако это лишь вопрос времени. Нам не спасти эту половину, но горная гряда сдержит переход мертвецов на запад, – твёрже пояснила Морана, пытаясь убедить Зорана.

Князь кивнул:

– Мы этим и занимаемся, каждый день я высылаю отряды с жителями к гряде. Делим их на небольшие. Такие и передвигаются быстрее, и меньше внимания привлекают. Ещё несколько недель, и город опустеет. Главная трудность была в перевале. Он один и на севере…

– Туда нельзя, – моментально отозвалась Морана, на что Зоран согласно кивнул.

– Нас предупредили, что откуда-то с той стороны и пришла нечисть, но нам дали карту пещер в центральной части. – Зоран прочертил пальцем линию по изображённой местности и продемонстрировал вторую карту, судя по всему, с пещерами.

Вперёд резко подался Алай.

– Откуда вы их знаете? – В его голосе звучало напряжение.

– Путь не верный? – забеспокоился Зоран.

Золотые глаза Алая шарили по рисункам, он вглядывался в каждую линию, будто не мог поверить в увиденное.

– Верный. Это… мои туннели, – неловко пояснил Алай, растерянно взглянув на Морану и Ену, ища поддержки, но богиня не поняла его смятения. – О них не знают даже мои родители… я создал их, чтобы наблюдать за внешним миром, оставаясь в безопасности. Я никому о них не рассказывал, но карта точна. Кто мог о них узнать?

– Я о них не знала, – мотнула головой Морана.

– Зато я знала, – раздался знакомый голос из дальнего конца помещения.

Все обернулись к новой собеседнице, Зоран не высказал удивления или протеста против лишних ушей на собрании. Милья ответила на изумлённый взгляд Ены заговорщической улыбкой, Морана же глядела на знахарку с упрёком.

Женщина не скрывала волос под головным убором, каштановая коса была украшена золотыми нитями, дорогое очелье позвякивало при повороте головы, пока синие глаза сверкали знакомым озорством. И всё же изысканно расписанный кафтан был слишком дорогим для простой знахарки, хотя Ена не могла отделаться от ощущения, что в ней не осталось ничего простого.

– Ты знаешь, кто она? – сухо уточнила Морана у Зорана.

– Знает, я представилась, – насмешливо встряла Милья, явно забавляясь тем, что подпортила настроение богини.

– Тогда пришло тебе время объясниться. Озем с Сумерлой виноваты, но и без твоего вмешательства не обошлось.

От Ены не укрылся брошенный знахаркой взгляд в её сторону, но девушка не сумела выдавить и слова, ощущая подвох в происходящем. Они говорили на равных, как знакомые.

– Ты права, но моё вмешательство было случайным и оказалось благословением. Я знаю, как это всё завершить.

Недовольство Мораны сменилось слабой заинтересованностью.

– Произошедшее напоминает заразу, ты борешься с последствиями, я же нашла корень болезни. Вылечим её, и