Филиппович сообщил всё то же самое, о чём Платов уже знал, и даже рассказал кое-что Булгакову. Поэтому был готов ответ:

– Профессор! Мы вашу озабоченность понимаем, и, поверьте, делаем всё возможное, чтобы исправить положение. Морально-нравственному воспитанию молодёжи уделяем первостепенное внимание.

– И в чём же, простите, это выражается?

– Ну как же? У нас есть министерство культуры, Фонд кино, Общество словесности и ещё много общественных организаций, работающих в этом направлении. Мы финансово поддерживаем церковь, наше телевидение активно занимается агитацией и пропагандой, воспитывая в людях любовь к своему отечеству. Кроме того, мы ежегодно награждаем наиболее достойных деятелей искусства и культуры, выделяем премии талантливым молодым писателям. Такой комплексный подход позволяет нам рассчитывать на положительный результат.

– Позвольте спросить, а лично вас устраивает состояние культуры? К примеру, вы можете хотя бы одного из нынешних писателей поставить в один ряд с Достоевским, Гоголем, Толстым?

«Да что они, сговорились, что ли? И Булгаков, и Сурков, и этот залётный – все твердят об одном и том же. Ну сколько можно? Где я им Достоевского возьму?»

– Профессор! По-моему, вы сгущаете краски. Не всё так плохо, как вам кажется. Пройдёт ещё двадцать, ну тридцать лет, и всё наладится. Будут у нас и свои Толстые, и Булгаковы.

– Боюсь, вы ошибаетесь. У вас нет даже двадцати лет.

– С чего это? Откуда у вас такие цифры? – спросил Платов, поплотнее запахивая халат, а всё потому, что немного зазнобило.

– Дело в том, что наши учёные проанализировали изменение нравственного состояния общества на всей планете за последние двести лет, вплоть до 2100 года, и пришли к неутешительному выводу. Если вы не сумеете изменить вектор развития человечества за шестнадцать лет, цивилизация погибнет. То есть гомо сапиенс фактически перестанет существовать.

– Неужели я в этом буду виноват?

– А как прикажете оценить результаты вашей деятельности? Прошлые поколения пытались что-то изменить к лучшему, ну а вы явно не справляетесь. Грустно, но это неоспоримый факт.

Платов поначалу опешил, не зная, что сказать. Обычно в подобных случаях принято выставлять встречные претензии:

– И почему же раньше нас не предупредили?

– Наши возможности ограничены, увы.

– Но сможет ли Россия изменить вектор развития всего человечества?

– Если вы добьётесь приемлемого результата на своей территории, появится надежда. Россия – это альтернатива западному пути развития, и она должна стать лидером движения в нужном направлении.

Платов привычным движением пригладил волосы на затылке, поджал в задумчивости губы, затем помотал головой и, глядя куда-то в пространство, пробормотал:

– Но это же почти нереальная задача.

– А кто сказал, что будет легко?

Произнеся эти слова, фигура профессора исчезла, даже не попрощавшись – видимо, время поджимало. А Платов остался наедине с проблемой, о существовании которой он и прежде догадывался, но не предполагал, что всё так безнадёжно, что всё так далеко зашло.

Понятно, что этой ночью уже не уснуть. А потому, что профессор нагнал изрядно страху, хотя никаких доказательств не привёл. Кто знает, из каких соображений он всё это придумал? Теперь вот сиди и размышляй – то ли правда, то ли плод чьей-то нездоровой фантазии. Преображенскому вроде бы можно доверять, однако хотелось сформировать собственное мнение о том, что нас ожидает, и главное понять – почему такое стало возможным? Самый надёжный способ, который Платов использовал для решения сложных проблем: надо проанализировать события с самого начала. Впрочем, за последние сто лет столько всего произошло, что до утра с этим наверняка не справиться. Поэтому логично было бы ограничиться последними десятью годами.

А началось с того, что от него пытались избавиться. Во-первых, было несколько попыток покушений – слава богу, что спецслужбы справились. Затем это невнятно выраженное намерение преемника сделать уступки либералам и властям Соединённых Штатов. Далее, проплаченные митинги протеста – это уже три. В том же ряду и скандал в Сколково – не исключено, что Аксельборг с Докутовичем пытались финансировать оппозицию.

Четвёртое доказательство – это коллективные санкции Запада. Рассчитывали, что народ оголодает и выйдет на улицы, как в феврале семнадцатого года. Но просчитались – реакция была совсем иная. Да все опросы показали, что большинство населения поддерживает президента!

Ещё один раз власти США наступили на собственные грабли, когда обвинили Россию в том, что она вмешалась в президентские выборы, обеспечив победу Тренду. Сколько копий было сломано, а воз и ныне там – только пустые обвинения и бранные слова.

Наконец, шестое доказательство. Несомненно, это загадочное отравление Стригаля и почти одновременно гибель Глушкова, бывшего компаньона Бориса Березовского, причём всё там же, в Великобритании. Кому это нужно было накануне президентских выборов в России – тут к бабке не ходи, всё ясно. Тем не менее, крови изрядно нам попортили.

И вот теперь – заговор, неудавшаяся попытка госпереворота… Семь доказательств, как говорится, налицо. И всё это подтверждает слова профессора – мир явно катится куда-то не туда!

Но кто же эти люди, которым наплевать на мнение большинства народа, на мнение тех, кто поддерживает власть? Что заставляет их строить козни? Жажда власти? Это ещё можно было бы понять – есть такие горе-политики, которые уверяют, что способны обеспечить народу процветание, если получат в свои руки власть. Однако на чём основана их уверенность, этого они не могут внятно объяснить. «Я знаю, как!» Это мы слышали ещё в начале 90-х. Скорее всего, в основе их действий – алчность, желание занять высокий пост только для того, чтобы набить свою мошну. Наверняка они уже имеют достаточно высокий доход, но хочется ещё, ещё, ещё! И этой жажде денег нет предела. Честь, совесть, нравственность – для них это пустые слова. Увы, в лихие 90-е возникла и с тех пор успешно размножается категория людей, которые способны привести нас к катастрофе. Ну а на Западе такие люди составляют большинство.

Да, судя по всему, процесс деградации зашёл так далеко, что нужно что-то срочно делать. Дошло до того, что среди молодых работников культуры, удостоенных президентской премии, нет ни одного писателя, поэта, драматурга. Пора всерьёз заняться тем, что входит в понятия «нравственность», «культура». Мир катится в тартарары, и остановить этот процесс можно только совместными усилиями. Вопрос заключается в том, кто его захочет поддержать, кто захочет вместе с ним искать решение проблемы. К примеру, с Булгаковым он готов встречаться каждый день и продолжать незавершённый спор. Вот и Понтий Пилат с Иешуа Га-Ноцри наверняка сумели бы договориться, будь у них побольше времени. Но что-то подсказывает ему, что с нынешними мировыми лидерами эту тему бесполезно обсуждать.

Итак, прав профессор,