Значительное место среди торговых городов Галлии принадлежит также Арелату и Нарбону. В отличие от Лиона и Трира они занимались не снабжением рейнской армии, а главным образом экспортом галльских товаров в Рим и другие города Италии и даже в восточные провинции. Многие граждане этих городов нажили большие состояния, создав предприятия, соединявшие в своей деятельности оптовую торговлю и транспортировку товаров.[201]

Начавшись однажды, коммерческая жизнь Галлии, естественно, должна была со временем достигнуть высокой степени интенсивности. Разбогатев благодаря развитию торговли, сельского хозяйства и промышленности, страна стала значительным потребителем отечественных и иноземных товаров, которые беспрепятственно распространялись, достигая самых отдаленных уголков Галлии и даже Британии. Но предприимчивые галльские купцы могли расширять сферу своей деятельности, не ограничиваясь пределами своей провинции. Возобновились и получили дальнейшее развитие старинные торговые связи с Германией. Изделия галльской промышленности благодаря своей дешевизне и добротному качеству успешно продавались по всей империи, несмотря на то что не отличались изяществом; этими изделиями, а также вином и зерном Галлия оплачивала свой импорт из Италии и стран Востока.

Торговля Испании, Африки и Британии не могла сравниться с галльской торговлей. Рынок для продукции этих стран был не очень велик, и возможности ее сбыта, кроме экспорта в Рим и Италию, ограничивались главным образом торговлей местными товарами на внутреннем рынке. Единственными конкурентами Галлии в западной части империи были портовые города Адриатики, и в первую очередь Аквилея. Плодородные земли Северной Италии и благоприятное географическое положение Аквилеи, связанной естественными путями сообщения с главными реками дунайского бассейна, давали ей, как и всей этой области, такие большие преимущества, что Галлия не смогла полностью завладеть дунайским рынком сбыта. Этим и объясняется расцвет Северной Италии, одновременно с которым Средняя и Южная Италия все больше приходили в упадок. Аквилея была таким же коммерческим опорным пунктом дунайской армии, каким Лион и Трир были для рейнской. Города, расположенные в устье Дуная, вряд ли могли составить конкуренцию Аквилее, поскольку у них не было ни развитой промышленности, ни работающего на методической основе сельского хозяйства.

Такой же процесс эмансипации от Италии, вернее сказать, возрождение условий, существовавших еще до римского господства, происходил и на Востоке. Здесь, как и на Западе, восстановлению экономической жизни провинций и торговых связей в значительной мере способствовало государство. Войска, располагавшиеся в среднем и верхнем течении Евфрата, были выгодными заказчиками для жителей Сирии и Малой Азии. Другим важным рынком сбыта для торговли Востока был Рим; товары местного производства, а также товары, импортируемые из Центральной Азии, Китая и Индии, в большом количестве отправлялись в Рим. То же относится и к Египту. Египетские гарнизоны были, правда, слишком малочисленными, чтобы их потребительский спрос мог составить достаточно весомую статью в торговом балансе такой богатой страны, но зато Рим был значительным потребителем поставляемых из Египта товаров: зерна, льна, папируса и продукции александрийских мануфактур, сырье для которых поступало из Центральной Африки, Индии и Китая. Растущее благосостояние городов Римской империи вызывало увеличение спроса на товары высокого качества, имея в виду не только предметы роскоши, но и товары, обеспечивающие комфорт повседневного быта: цветные шерстяные и льняные ткани, изделия из кожи хорошего качества, произведения прикладного искусства в виде домашней утвари, посуду из тонкого серебра, духи и помады, предметы туалета, пряности и т. п. Для городских жителей империи все это постепенно превратилось в предметы первой необходимости, поэтому нет ничего странного в том, что все эти вещи во все большем количестве импортировали из немногих мест их производства в различные города Востока и Запада. Так, например, в полугреческих городах южнорусских областей археологи находят поразительно большое число предметов, произведенных в Александрии, притом что эти города не представляют собой какого-то исключения. Торговля Востока с городами империи была главным источником дохода восточных провинций и Египта.[202]

Восточная торговля, которая раньше была сосредоточена в руках римских и италийских купцов, теперь поменяла хозяина. На протяжении I в. по Р. Х. италийские купцы постепенно исчезали с восточного рынка. Причины этого явления уже обсуждались выше. Разочарованные неблагоприятными условиями, которые складывались на Востоке во второй половине I в. до Р. Х., и привлеченные новыми рынками, открывшимися на Западе, италийские купцы перенесли свою деятельность с Востока на Запад. Когда же наконец наступили спокойные времена, явившиеся к шапочному разбору италийцы не сумели выдержать конкуренцию с оборотливыми восточными купцами, которые никогда не давали западным пришельцам утвердиться на пороге восточной торговли — в Александрии и портовых городах Финикии и Сирии. Оттуда сирийские и египетские купцы отправляли в III–II вв. до Р. Х. своих торговых представителей на Делос, а оттуда — дальше в Путеолы, и никогда, даже в трудные времена гражданских войн, они не забрасывали основанные там подворья (stationes), сопоставимые с позднейшими «фондачи» (fondachi). После наступления мира эти stationes, естественно, завладели торговлей между Востоком и Западом. Восток потерял свою привлекательность для италийцев, так как они уже не надеялись победить своих конкурентов. Все это кончилось тем, что они исчезли из этих стран, вытесненные оттуда так же, как и с Запада, а восточные купцы не только монополизировали у себя всю торговлю, но все больше осваивались в портовых городах Италии и западных провинций.[203]