Когда мы с папочками перенеслись порталом, то Арана и Сторма в том коридоре не было. Вывалились они перед нашим носом лишь спустя минут пять: в разодранной в лохмотья одежде, опухшие от побоев, но зато выпустившие злость.

Ректор подлечиться силушки не имел, и, как бы на меня жалостливо не смотрел, я не далась! Кремень, а не девушка — сама собой любуюсь!

Аран солидарно не стал залечивать раны, а вот одежонку им обоим восстановил магией. Заботливый братец, и его оригинальная опека.

Но я была даже благодарна за эту заминку, потому что моя голова на минуту взорвалась болью после перехода через портал, даже замутило!

Спать надо, Ника! И есть! И не впитывать в себя всяких соседей! И без того «фасолинка» не добавляет здоровья!

Но вернемся к нашим баранам. Точнее, к королевской аудиенции.

На ней как раз король неожиданно посмотрел на Рика и подозвал ближе, доверчиво шепнув:

— А ты не боролся за правду?

— Я скальпелем защищал вашу честь, поэтому никак внешне не пострадал. Только мозоль натер, — некромант раскрыл ладонь и продемонстрировал королю давнишние мозолистые холмики: — Вот!

— Люблю твой юмор! — стукнул кулаком по подлокотнику трона король, явно пребывая в прекрасном расположении духа.

— А это была не шутка, — удерживая каменную маску на лице, пожал плечами бесстрашный Рик, и король захохотал так, что даже охранники обеспокоенно засуетились.

— О, услышали нас! Защиту забыл поставить! Как ты вовремя меня развеселил! Хитрюга, ты всегда находишь сокровенный промах, да? В самое нутро смотришь?! — король погрозил пальцем, а потом посмотрел на придворного мага и кивнул: — Хоть намекнул бы, Виртель!

Маг слегка улыбнулся, молча склонив голову, и хлопнул в ладоши. Нас на секунду накрыло сверкающим куполом, но он тут же стал невидим, не доставляя нам никакого дискомфорта.

— Это моя работа, ваше величество! — Рик продолжал скромно купаться брассом и кролем во внимании короля.

— Ладно, хватит о пустом. Разве я не говорил, чтобы не показывались всем составом так открыто?

Ректор взял удар на себя и вышел вперед:

— Ваше величество, дело не терпит отлагательств. Наше расследование привело нас в королевский дворец, и у нас есть подозрения, кто же будет следующей жертвой. Поэтому мы поспешили к вам.

— Да? И кто же?

— У нас три кандидатуры, за которыми мы хотим устроить слежку. А наше прибытие прикройте, пожалуйста, докладом о зомби-авторе, которую мы поймали.

— Меня?! — Кэтрин Шпэтрин захлебнулась воздухом. — Вот ирод, а?!

— Кто эта нахалка? — король подозрительно посмотрел на зомби.

Тролльчиха не растерялась: гордо приосанилась, поправила платьице и поклонилась королю:

— Ваше величество, Кэтрин Шпэтрин к вашим услугам.

— Сама Кэтрин Шпэтрин! Так это правда?! Вы правда пишите теперь с того света?! — король вскочил на ноги, бросившись к зомби. Схватил ее за руку, а кисть так и осталась в его руках.

— Ох, простите! Вы такая хрупкая!

— Я же дама! Конечно, я хрупкая! — ничуть не растерялась автор детективов, прикрепила кисть обратно и размяла пальцы: — Хорошо левая, нерабочая!

— Вот, я чуть не лишил королевство потусторонних детективов! Какая оплошность! Простите меня! И в знак искреннего раскаяния останьтесь со мной на обед! — король хотел было положить руку Шпэтрин на плечо, но в последний момент остановился и одарил комплиментом: — А вы хорошо сохранились!

— Плесень!

— Подать Кэтрин Шпэтрин плесень! — заявил король, но никто из слуг его не услышал — завеса же!

Мы всей пятеркой растерянно переглядывались. Ну как эта зомби-женщина умела тут же завоевывать сердца?! Обзавидоваться можно!

— Ах, точно! Я совсем потерял голову от счастья, что мой любимый автор жив и все это не мошенники, которые хотят нажиться на вашем имени!

— Нет, это я, — нескромно кивнула госпожа Троллье Очарование.

— Сторм, жалую тебе три тысячи золотых за такую гостью к моему двору! Ты знаешь, чем порадовать!

— Ваше величество, рад служить. Вот и тема для нашего визита.

— Я распоряжусь подать обед, за ним и обсудим, что вы нарыли! И плесень, мне нужна плесень, много плесени! — король посмотрел на королеву детективов влюбленными глазами фана: — Кэтрин Шпэтрин, у вас хороший аппетит?

— Отменный! — нагло заявила эта зомби-женщина.

И ее слова не разошлись с действиями!

— Госпожа Шпэтрин, как вам эта голубая плесень? — государь был готов собственноручно кормить писательницу с ложечки, но та проворно избегала этой престижной участи.

— Аристократична! — нашла нужное слово автор детективов, смакуя лазурный пушок на хлебушке.

Король возгордился и с похвалой посмотрел в сторону слуг:

— Как и все во дворце! — махнув рукой на роскошное убранство столовой, сказал он.

— Но я больше люблю обычную, черную плесень, — не побоялась добавить Кэтрин. — Ту, которая от сырости, знаете?

Плечи короля поникли, взгляд потух, он расстроился не на шутку, даже у слуг стали позвякивать подносы от страха.

— И чем же вас так привлекает такая обычная вещь? — с горечью спросил он, поднимая обиженный взгляд. — Ведь ее везде достать можно, а эта особая, редкая, голубая! Выращенная на хлебе из особых сортов, только для членов королевской семьи!

— Не скажите, что простая! В каждой такой плесени есть вкус истории, людей, судеб. Ешь такую и понимаешь, какие люди обитали в доме, что ели, о чем мечтали, чем дышали. А эта, — Шпэтрин подняла кусок хлеба с голубым пушком в воздух. — Эта слишком безупречна и чиста, как белый лист бумаги.

— Какие слова! Какое сравнение! Сразу видно, что вы писатель! Так вот где вы сейчас находите вдохновение, да? В черной плесени людских домов? — оживился монарх.

— Нет, все же мое сегодняшнее вдохновение — это заслуга вот этой компании! — Кэтрин показала на нас толстым корявым пальцем, не забывая ткнуть в каждого. У меня аж кусок еды поперек горла встал.

Я пристально посмотрела на тролльчиху: а серьезно ли она потеряла память? Ведет себя так, будто уверена в ситуации на все сто!

— Ваше величество, поставьте еще раз защиту, мне нужно доложить, — привлек к себе внимание перламутровый дракон.

Король недовольно посмотрел на Сторма, а потом моргнул, будто сбрасывая пелену очарования, и кивнул:

— Правильно, Вильгельминский, дело прежде всего! А госпожа Шпэтрин у меня еще погостит! — заявил государь.

Это мало походило на приглашение, скорее на приказ остаться.