Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты в порядке? – спросил Гарет, заметив ее отстраненное выражение.
– Да-да, все хорошо, – заверила она, улыбнувшись в ответ.
В конце концов от гигантского костра остался только остов тлеющих головешек, и учителя начали собирать своих подопечных. Каждый повел свою группу в их дома, и поле постепенно опустело, пока не остались только Тея с девочками и несколько других учителей, отвечающих за уборку.
– Нам пора! – крикнула Тея девочкам. – Фенелла, можешь найти Сабрину и Морган? Кажется, они были у столов вместе с ребятами.
Кивнув, Фенелла отправилась на поиски. Когда все наконец собрались, вместе они отправились к школьным воротам.
– А теперь все наверх! – скомандовала Тея, запустив их в дом и подталкивая к гардеробной. Пока все шумно переодевались и поднимались в свои комнаты, Тея ждала внизу, и тут вдруг раздался скрип: приоткрылась дверь в кухню. – Кто здесь? – позвала она. – Дама Хикс, это вы? – Тея не видела настоятельницу целый день и уже начала беспокоиться, куда она пропала.
В ответ раздался какой-то звук, но это был явно не человек.
Глава 46
Сейчас
Надсадно мяукая, из двери выскользнула кошка.
– Исида! – удивилась Тея, наклонившись погладить ее. – Эй, где твоя хозяйка? – Почесав кошку за ушком, она нащупала что-то, прикрепленное к ошейнику. Сложно было разглядеть в тусклом свете, но Тея, найдя конец узкой ленточки, развязала узелок. Исида раздраженно зашипела и, высвободившись, прошмыгнула мимо, оставив в руках Теи тяжелый предмет вроде монетки.
Проведя пальцами по поверхности, она поднесла находку к глазам, рассматривая.
Брошь дамы Хикс. Тея никогда не видела, чтобы женщина ее снимала. Скинув покрытые грязью ботинки, она быстро прошла к комнате настоятельницы в дальней части дома. У двери Тея помедлила. Вдруг дама Хикс просто рано легла спать? Беспокоить ее не хотелось. Из-под створки пробивался слабый свет, и Тея решила, что не ошиблась.
Она вернет брошь утром.
На завтраке настоятельница не появилась, так что, проводив девочек в школу, Тея вновь подошла к ее комнате и постучала. Подождала, постучала снова, но ответа не было.
Разочарованно подергав за ручку, она с удивлением обнаружила, что дверь не заперта, и мягко толкнула ее.
– Ау?
Оклик эхом разнесся по пустой комнате. Заглянув внутрь, Тея закашлялась, вдохнув ледяного воздуха, и с удивлением огляделась.
Если не считать мебели и свернутого покрывала в изножье кровати, мало что указывало, что в комнате вообще кто-то жил. В комнате витал слабый запах трав, и, взглянув в сторону окна, Тея увидела горшочек с мазью поверх книги в вытертой обложке из красной кожи. А рядом белел клочок чего-то еще.
– Шелк! – Тея взяла его в руки и посмотрела на свет. Ткань казалась почти прозрачной, вытканные цветы словно висели в воздухе.
Тея бережно подняла с подоконника книгу с грозящим оторваться корешком. «Действенные травы и растения». Открыв ее, Тея вздрогнула. На форзаце выцветшими чернилами было выведено каллиграфическим почерком: «Роуэн Кэзвелл». Положив книгу на место, Тея беспомощно огляделась. Куда же делась настоятельница? В новый дом их должны были переселить только на следующей неделе, так почему же дама Хикс уже освободила комнату? И как у нее оказалась книга, принадлежащая бывшей горничной? Книга, которой несколько сотен лет?
Какая-то бессмыслица.
В главную дверь постучали, и Тея пошла открывать. На пороге стоял долговязый рыжеволосый мужчина, и она заморгала, пытаясь вспомнить, где могла его видеть.
– Джефф, – напомнил он и улыбнулся, показывая неровные зубы.
– Ну конечно, вы наш фотограф! Здравствуйте, как ваши дела? Боюсь, девушки сейчас на занятиях.
– Нет-нет, я принес вам снимки. – Он протянул ей большой коричневый конверт. – Простите, что так долго, завалили работой. Начало года, ну вы понимаете, – извинился он, отбрасывая волосы с лица. – Там по фотографии для каждой из девочек. Пришлось немножко поколдовать с обработкой, – сконфуженно добавил мужчина.
– А что такое?
– Непонятная тень на всех кадрах. Один оставил как есть, он сверху.
Попрощавшись, Тея провела пальцем по клапану конверта, открывая. И действительно, фотография сверху отличалась от других. На том месте, где стояла дама Хикс, когда они фотографировались в саду, белело размытое пятно. Единственный след, что она вообще там была.
И все кусочки головоломки с щелчком встали на место.
Видела ли она когда-нибудь настоятельницу с кем-то еще? Кроме того утра в саду, она никогда не оказывалась в комнате одновременно с девочками, ни за ужином, ни когда они отправлялись утром в школу, ни когда готовились ко сну. Упоминал ли о ней вообще кто-нибудь из школы? Или Мойра и другие женщины, работающие на кухне? Клэр? Директор Фокс? Тея пыталась вспомнить, но ничего в голову не приходило.
Неужели она была такой слепой?
Не могла же Тея просто выдумать ее, ведь дама Хикс принесла ей мазь, разговаривала с ней, подбадривала… но касалась ли хоть раз? А сама Тея – чувствовала ли тепло кожи и вообще живого человека под одеждой?
Она потрясла головой, пытаясь сопоставить, что же было реальным, а что нет, убедить себя, что не сошла с ума – хотя бы не совсем.
Не удосужившись взять ключи, Тея вышла из дома и побежала по тропинке в Саммерборн. Ей вдруг невыносимо захотелось выбраться из давящих стен, вдохнуть свежего воздуха, увидеть небо, смыкающееся на горизонте с холмами. В конце главной улицы путь ей преградила авария, маленький автомобильчик серьезно пострадал от столкновения с внушительным внедорожником. Полицейская машина уже стояла на месте, медленно мигая спецсигналами, и хотя сбившиеся в кучку пассажиры еще были в состоянии шока, похоже, обошлось без серьезных травм. Тея решила обойти место происшествия через церковное кладбище, подумала, что, возможно, даже встретит там Фиону и сможет немного успокоиться, поговорив с ней.
Из открытого окна лилась музыка, хор репетировал реквием: афиши с программой концерта повесили еще несколько недель назад. Мелодия парила в воздухе, голоса брали то высокие ноты, то низкие, придавая месту безмятежную атмосферу, и главная улица с ее гудящими машинами и шумом колес будто осталась далеко-далеко. На одной из могил покоился букет лилий. Из любопытства Тея подошла ближе. Скромный надгробный камень, небольшой, округлой формы, от возраста покрылся желто-зеленым лишайником.
Выбитую на нем надпись с трудом, но можно было разобрать, и у Теи перехватило дыхание.
«Незабвенной памяти Роуэн Кэзвелл. Любимой супруги Томаса Дина. Матери Люси, Уильяма и Грейс. Родившейся 31 октября 1754 года и скончавшейся 5 ноября 1804 года в возрасте 51 года».
Тея провела пальцем по высеченным в камне словам, словно доказывая
