Я поняла, что он действительно ожидал, что я приму его предложение. Как он мог подумать, что я скажу да? Я подняла глаза и изучила его профиль. Его нос был немного длиннее, чем у Талина, скулы немного более выражены, но если отлить Сирена в бронзе, это был бы очень похожий силуэт.

– Что случилось с короной? – поинтересовалась я.

– Хмм? О, я боюсь, что она получила небольшие повреждения в нашей маленькой стычке.

– Что наденет твоя королева, когда ты ее выберешь?

Его губы скривились в усмешке.

– В последнее время меня отталкивает мысль о браке.

– Если ты выиграешь эту войну, тебе придется завести семью. Трону понадобится наследник.

Он напрягся, и я была рада узнать, что у меня все еще есть возможность вывести его из себя. Это означало, что ему все еще было небезразлично, что я думаю, и в какой-то момент я могла бы использовать это в своих интересах.

– Я буду беспокоиться об этом, когда придет время. В любом случае, каков план Талии? Осада? Она должна знать, что у меня достаточно запасов в этой горе, чтобы хватило на долгие годы.

Талия никогда ничего не говорила об осаде. Я предполагала, что она нападет на гору, уничтожив войска у ее подножия, прежде чем начать восхождение.

– Я не знаю ее плана, – призналась я. – Она была не совсем откровенна со мной.

– Конечно, Талия никогда не была приветлива ни с кем, кто не был ее кровным родственником.

Я знала, что Талин видел ту сторону Талии, которую я никогда не увижу. Но то, как она дистанцировалась от всех, кроме своих детей, значительно мешало бы ее росту ее авторитета как правителя, даже просто как регента правителя, пока Зои не достигнет совершеннолетия.

– Каков твой план? Остаться в горах и править отсюда? Продолжать наращивать свою армию, пока не сможешь победить армию Талии?

– Это будет зависеть от нескольких вещей, – уклончиво сказал он.

Мы добрались до туннеля, ведущего в подземелья. Сирен жестом велел мне идти дальше, так как туннель был слишком узким, чтобы идти бок о бок. Повернуться спиной к Сирену было все равно что повернуться спиной к акуле, но у меня не было особого выбора.

– Я подожду тебя здесь, – сказал Сирен, останавливаясь, когда мы достигли первой группы стражников.

– Почему? – спросила я, удивленная и не особенно трепещущая от идеи отправиться в подземелье в одиночку.

– Чтобы предоставить вам личное пространство. Но постарайся вспомнить, что твой отец все свое время либо спал, либо нырял. Он не знает ничего, что могло бы помочь Талии или ее делу. На твоем месте я бы просто наслаждался временем, проведенным вместе.

Я проигнорировала его и поспешила по коридору, освещенному факелами ложного огня. Они отбрасывали зеленый свет на стены туннеля, и тени стражников вырисовывались, как гиганты, когда я пробиралась мимо них. Наконец я добралась до той части подземелья, где заключенных держали в маленьких камерах.

– Папа? – крикнула я в темноту.

– Нора?

У меня перехватило дыхание, когда я поспешила к его камере. Дверь была деревянной, но в ней было маленькое окошко, забранное стальными прутьями. Подойдя к двери, я увидела, как его пальцы просунулись сквозь прутья решетки, и я тут же схватила их в свои.

– Нора, – сказал он. – Я не могу поверить, что это и правда ты.

Я могла видеть только его темные глаза и часть его гордого лба, но даже этого взгляда было достаточно, чтобы заставить меня ахнуть. Его кожа была покрыта морщинами, которых я никогда раньше не видела, а под глазами пролегли темные круги. За несколько недель он постарел на десять лет.

– С тобой все в порядке, папа?

– Я в порядке, дитя. А ты? Как ты здесь оказалась?

Я рассказала ему обо всем, что произошло с тех пор, как я видела его в последний раз, так быстро, как только могла.

– Я освобожу тебя, – заверила я его. – Ты знаешь, у кого из стражников есть ключи?

Он покачал головой.

– Они никогда не приносят факелы, когда приходят, поэтому я их не вижу. Они даже не разговаривают.

– Ох, папа. – Я сжала его пальцы в знак поддержки. – Как тебе ужасно одиноко.

– Ты видела свою маму? Как там Зейди и Сэми?

– Все в порядке. Все варинийцы были освобождены, когда я пришла. – Все, кроме нас, с горечью подумала я. – Папа, у Зейди и Сэми все прекрасно.

– Это все, что имеет значение, – пробормотал он.

– Ты имеешь значение, – сказала я ему. – Не отказывайся от меня.

– Послушай меня, Нора. У нас мало времени. – Он понизил голос. – Иногда, когда Сирен был далеко от замка, его контроль над камнями ослабевал. Варинийцы смогли прорыть туннель, ведущий наружу, пока они добывали камни. Я подозреваю, что это тот самый, через который ты сбежала раньше. Обещай мне, что если у тебя будет шанс уйти, ты им воспользуешься. Я буду в порядке, зная, что ты в безопасности.

Я поцеловала его пальцы в знак благодарности. Если отец был прав, это означало, что у нас был шанс. Но если он думал, что я смогу уйти без него, то он совсем меня не знал, и я ему об этом сказала.

– Как мне удалось вырастить такую решительную дочь? – Он задумался, в его тоне была смесь гордости и смирения.

Я улыбнулась, изображая жизнерадостность.

– Мне нужно возвращаться. Я навещу тебя снова, как только смогу.

Он сжал мою руку и отпустил ее, и внезапно мысль о том, чтобы оставить его, стала слишком болезненной, чтобы ее вынести.

– Нора?

Это был Сирен, зовущий меня через коридор. Я повернулась к отцу.

– Я так сильно тебя люблю.

– Я тоже люблю тебя, Нора. Просто знание того, что ты рядом, делает меня сильнее.

– И меня тоже, – прошептала я. Я знала, что каким-то образом одолею Сирена. Потому что, даже если любовь была моей самой большой слабостью, она также была тем, что придавало мне сил.

На следующий день меня пригласили встретиться с леди Гиацинтой за чаем. У меня не было желания видеть ее; она заведовала частью плана по эксплуатации варинийцев для ныряния за жемчугом, и у меня было чувство, что она стояла за идеей добычи кровавого камня. Но она также была главой военного совета Сирена, что означало, что она как никто из всех людей должна была знать его план нападения.

Однако мне нужно было вести себя с ней осторожнее. Своим поведением она вводила в заблуждение, как скат: большую часть времени мягкая и спокойная, но вполне способная воспользоваться своим шипом, если спровоцируют.

– Леди Нора, – сказала Гиацинта, когда я вошла в ее покои. Как обычно, ее естественная красота была скрыта под строгой наружностью. Волосы у нее были туго стянуты на затылке, а платье с длинными рукавами и высоким воротом открывало только руки и лицо. Ее глаза были густо подведены тушью – необычный для Варинии стиль, благодаря которому она выглядела еще суровее.