Я приподнял руку в прощании, застоявшийся арбогастр красиво поднялся на задние копыта, передними замолотил по воздуху, затем мощно рванулся по дороге из города.

За спиной слышен грохот копыт, разведчики стараются не отставать, а я придерживал Зайчика, приятно слышать этот успокаивающий гул, в нем сила и сдержанная мощь, под такой шум спится спокойнее, чем под дождь…

Башня проступила на фоне безоблачного неба неприятно хилая и кривая, густо окружена строительными лесами, со всех сторон облеплена, как дохлая жаба муравьями, плотниками и каменщиками.

Нас заметили, из группы охраняющих стройку всадников отделился на статном коне сэр Норберт и помчался в нашу сторону, ровный в седле, как свеча.

Милфорд сказал с уважением:

– Он и ночевал здесь! Без него так бы не управились…

– Достойный командир, – согласился я. – Всегда безупречен.

– Как и его усы, – сказал Милфорд. – Вон с той стороны делают помост, чтобы можно было и коней завести на самый верх.

– Проверь насчет готовности, – велел я. – Негоже гонять могучую Звезду Зла по мелочам. Бояться перестанут.

Он отсалютовал и унесся, я выждал, когда подъедет Норберт, сказал первым:

– Благодарю, сэр Норберт!.. Работа идет быстрее, чем я ожидал.

Он ответил вежливо, но без улыбки:

– Пришлось стимулировать.

– Как?

– Когда увидел, что работают без охоты, велел сперва построить виселицу на пять человек. И объявил: каждый день буду вешать тех, кого сочту самыми медленными.

Я сказал с одобрительным смешком:

– И работали так, что вы даже не смогли определить, кто работает быстрее, а кто медленнее?

Он кивнул с тем же непроницаемым выражением.

– Двух все же пришлось повесить. Они нашептывали, что с постройкой причала придет конец их вольностям.

– Понятно, – ответил я. – Вы на их примере показали, что вольностям в самом деле конец. Как наверху площадка?

– Пока маловата, – сообщил он, – отряд не поместится. Но багер задерживается здесь достаточно, чтобы успели подняться и загрузиться до последнего человека.

В кабинет заглянул Хрурт, сперва посмотрел, чем я занимаюсь, потом сказал таинственным голосом:

– К вам тот толстый… граф Варессер!

– Впусти, – велел я.

Лорд-канцлер переступил через порог с вынужденной неспешностью, неспешный и все еще неповоротливый, все еще с резной тростью в руке, однако только для важности и величия, вельможный и с мощными седыми усами вразлет с бодро загнутыми кверху кончиками.

Парик эпохи империи Германа, локоны по всей голове, ниспадает до плеч, а две пряди справа и слева на грудь, белоснежный воротник, такой же белый платок от шеи и почти до пояса, в общем, как носили предки, настоящее олицетворение старомодного покоя и благополучия, лорд-канцлер и должен выглядеть так, мы в старине инстинктивно видим стабильность и надежность.

Я тоже ощутил исходящее от него спокойствие и величие державного значения. Мне кажется, лорд-канцлер империи и должен быть крупным, массивным с тяжелой и широкой челюстью, хотя и аристократически удлиненной, с вельможным лицом и мохнатыми седыми бровями.

Он поклонился, не доходя двух шагов до стола, я сказал приветливо:

– Сэр Джулиан!

– Ваше величество, – произнес он прочувственно, – позвольте поздравить вас с очередной победой…

Я отмахнулся:

– Да какая это победа? Пустячок.

Он покачал головой:

– Не скромничайте, ваше величество. Вы проявили великую мудрость и далеко идущий расчет, что просто удивительно для вашего возраста.

– Правда? – спросил я с интересом. – Да вы садитесь, дорогой граф. А в чем же еще и расчет?

Он с рассчитанной неторопливостью сел, императора нельзя заставлять ждать, но и грузное тело не заставишь двигаться быстрее, положил шляпу на колени и прямо взглянул мне в глаза.

– Ваше величество! Все при дворе и в столице уверены, что вы ринулись спасать мужа вашей любовницы, чтобы та не утопала в слезах! Это красиво и благородно. Об этом все судачат, придумывают подробности, преувеличивают детали.

– Гм, – сказал я, – а на самом деле?

Он хитро улыбнулся.

– На самом деле в том герцогстве, как я понимаю, что-то важное для империи, не так ли? Вы крупный государственный деятель, ваше величество. Потому сразу вознамерились прибрать к рукам стратегически важные земли, чем-то уникальные и особенные!.. И сделали это, пока все восхваляют ваше человеколюбие, внимание к своим подданным и защиту их интересов!

Я посмотрел на него, как баран на ворота Царьграда.

– Чё, вот такой… расклад?

– Да, – ответил он почтительно. – Даже если некоторые и начнут догадываться об истинных ваших мотивах, что вряд ли, кто их будет слушать? Вы с таким совершенством все проделали, что все в восторге. Какая эффектная дымовая завеса скрыла истинные цели!.. Вы настоящий государственный деятель, ваше величество! И теперь, чтобы не выглядеть глупцом, даже те, кто догадался, будут говорить, что вы все это проделали ради того, чтобы утереть слезы прекрасной женщине!

– Ага, – сказал я чуточку заторможенно, – ну да, а чё такого… Я же гуманист, младших братьев никогда по голове, а только по жопе… Репутация – это тоже капитал. Это хорошо, что понимают в лучшем смысле слова…

– Как и должно быть, – подтвердил он. – Это войдет в анналы!

Я насторожился:

– Куда войдет?

– В анналы, – повторил он. – В историю, так сказать.

– А-а, – протянул я – Ну если войдет, а не попадет, то пусть. Это попасть в историю не весьма зело. А войти с барабанным боем…

Он сказал с удовольствием:

– Кому нужна правда? Правда всегда серая и скучная. А вот красивая романтическая история делает жизнь лучше. Особенно для бедных!

– Да, – согласился я, – бедным нужна красивая сказка про золушек, пещеры Али-Бабы, Синдбада и всякие говорящие щуки и медные лампы…

– И никто не вспомнит, – сказал он, – для чего все это было. А вот волнующая повесть, как вы ринулись спасать мужа своей любовницы… о, да менестрели сами слезами изойдут, сочиняя сердцервущие песни! История, ваше величество, пишется не историками, а бардами и менестрелями, увы… Так что вас там заинтересовало? Спрашиваю ввиду государственных интересов, ваше величество.

Я вздохнул.

– Еще не разобрался, дорогой лорд-канцлер. Просто насторожило, что заговорщики пытались взять под контроль земли этого герцогства. Ничем не примечательное, золотых или серебряных копий нет, медь тоже добывают на другой стороне империи…