– Она – моя мама. А ту тетку я первый раз в жизни увидела. Кому мне было верить? Отец вечером пришел домой, подтвердил слова мамы и запретил даже думать о той женщине. Сказал, чтобы я держалась от нее подальше.

– А ты че?

– Я тогда была послушной девочкой…

Спирин выругался и сплюнул на грязный пол.

– Откуда ты узнала адрес Сухомлининых? – вмешался Лавров.

– Тетка сказала. Липецк, улица Новаторов, дом пять. Мне каждое ее слово намертво в память врезалось. Она мне по ночам снилась, ей-богу! Лягу, глаза закрою, а она тут как тут. Стоит, улыбается и манит к себе… Я нервная стала, уроки забросила. Мне в голову ничего не шло! Мать злится, отец ругает, а мне по барабану. Потом привыкла… принимала как должное. Что сон, что явь… все перепуталось. Днем я одна, а ночью – другая. Будто бес вселился!

– Она в тебя и вселилась, – буркнул Спирин. – Тетка та, Елизавета. Она – оборотень. Как пить дать!

Лавров был менее подвержен мистическим воззрениям, поэтому задал девушке простой вопрос:

– Зачем ты посылала Гошу в Липецк?

– Хотела удостовериться, есть у меня тетка или та женщина вправду была мошенницей. Тогда отец еще не зарабатывал столько денег, но мы не бедствовали. В принципе, какие-нибудь аферисты могли подослать ко мне мнимую родственницу. Только зачем? Заманить меня в Липецк и там закрыть в подвале, требовать выкуп?

– Больно сложная махинация… – хмуро прокомментировал Спирин.

– Вот и я так же рассудила.

– Столько лет тебе не приходило в голову съездить в Липецк? – усмехнулся Лавров. – Чего вдруг этой весной приспичило?

– Я решила забыть ту встречу. Типа ничего не было. Я гнала от себя воспоминания о тетке, а она все равно являлась мне. Будто глюки одолевают! Перед свадьбой особенно. Я замуж собиралась выходить.

– И че? – не понял Спирин.

Он принимал живейшее участие в разговоре, словно был на стороне Лаврова. Временно, пока речь шла о причудах Лилит. Когда еще представится повод заставить ее вывернуть душу наизнанку?

– Это родители нашли мне жениха, а я согласилась с их выбором. Надеялась освободиться от их опеки. Думала, заживу свободно, в свое удовольствие. Уже и день бракосочетания назначили. А мне все тетка мерещится, спасу нет. И про набалдашник напоминает. Мол, твое это наследство! Зря ты за ним не приехала!

– Какой-то набалдашник? – нервно захихикал Спирин. – Что за хрень, Лилит? Ты че несешь?

В отличие от байкера, Лавров отнесся к ее словам серьезно.

– Почему ты еще раз не поговорила с матерью? – недоумевал он.

– О чем? О глюках? Она и без того меня к психиатру норовит отправить. Дескать, я не совсем нормальная. Я в дурку не хочу. А меня точно туда запрут, если я во всем признаюсь.

– Запрут, – подтвердил Спирин. – Сто пудов.

– Значит, ты послала Гошу в Липецк искать тетку? – вернулся в исходную точку Лавров.

– Да, – кивнула девушка. Она была дивно хороша даже в спортивной одежде, растрепанная, с измазанным лицом. – Гоша позвонил мне оттуда и сказал, что ее нет в живых. Я сразу подумала о Полуденном Демоне.

– Больше некому убить человека, кроме этого вашего Демона?

– Он перерезает горло косой…

– Ты точно сбрендила! – вскинулся Спирин. – Втянула меня в аферу… а я повелся, как последний лох…

– Заткнись! – сверкнула глазами Лилит.

– Ладно, ладно… все! Проехали!

– Полуденный Демон приходит с того света, весь в белом и с косой. Из-за него моя мамаша якобы и потребовала избавиться от набалдашника. А тетка типа была против.

– Бред… – покачал головой Спирин. – Демоны… набалдашники… Я че, сплю? Или обкурился?

Лавров примерно о том же спрашивал себя. Он спит или накурился? Могила Елизаветы Сухомлининой оказалась пустой. Стало быть… она жива?

– Бред, – согласился он с байкером. – А какого рожна тебе было надо от Ветлугина? За что ты его убил?

– Я его не убивал. Я за ним наблюдал…

– Это по моей просьбе Гоша отыскал Ветлугина и следил за ним, – пришла к нему на выручку девушка. – Меня мучило любопытство. При каких обстоятельствах погибла моя тетка… или не тетка…

– Будем называть ее Елизавета, – ввернул Лавров.

– …и куда делся набалдашник, – продолжила Лиля. – Хоть бы одним глазком взглянуть, что за штуковина такая! А тут Ветлугина кто-то убил…

– Никак Полуденный Демон, – вмешался Спирин. – А потом он и садовника того… чик-чирик. Теперь, кроме матери, тебе никто про набалдашник не расскажет.

– К ней я зареклась обращаться. Опять истерику закатит, разорется. Ну ее! Сколько себя помню, она вечно что-то скрывала. Про родню – ни слова; что у нее на душе – никогда не поделится. В последнее время между ней и отцом будто кошка пробежала. Но мать молчит. Вижу, что переживает, а рот держит на замке. Все в себе носит. Я ненавижу тайны! – вырвалось у девушки. – От них… смертью веет!

– Ты почему со свадьбы сбежала? – осведомился Лавров. – Могла ведь по-другому разрулить ситуацию.

– Хотела предкам досадить. Достали они меня!

Спирину стало обидно, что Лилит не по любви с ним сошлась, а из чувства мести. Сам-то он души в ней не чаял. И то правда: кто ей еще поможет в таком щекотливом вопросе. Предков позлить – дело святое. Он ни о чем не жалеет.

– У меня нервы сдали, – потупилась девушка. – Когда Гоша про садовника рассказал, мне стало страшно… по-настоящему. Я решила домой вернуться, поговорить с матерью… начистоту. А как увидела ее… сразу поняла: лучше помалкивать. Они с отцом каждый в своем варятся. С ним что-то творится, с ней. И молчат, будто языки проглотили. День прошел, второй… до меня дошло, что мы на разных берегах. И я позвонила Гоше. Встретились… он признался, что мой отец задумал его за решетку упечь. Из-за меня!

– Это не совсем так, – заметил Лавров.

Лилит его не услышала.

– Отлично, да? Гошу – на нары, меня – в психушку. И все довольны. Нетушки! Мы решили сами все выяснить. Про Полуденного Демона, про набалдашник…

Она обвела взглядом полутемный сарай и всхлипнула. Без слез. Одним горлом. Свирепый вид мужика с косой вызвал у нее нервную икоту.

– И для этого вы залезли на частную территорию?

– Мы только хотели припугнуть хозяйку… – ответил за Лилю байкер.

– Ворваться к ней ночью, угрожать?

– Сейчас не ночь, а поздний вечер, – возразил Спирин. – Надо же как-то заставить ее говорить…

– Иначе… ик! она пошлет нас подальше… ик! – добавила девушка.

– О чем вы собирались ее спрашивать? – устало осведомился Лавров.

Эта беседа здорово утомила его. Похоже, он опять попал впросак. Повязал молодежь, бросил на произвол судьбы Марианну с матерью. Хорошо, если с ними ничего не случится, пока они тут втроем тусуются. Калитку в конце сада он нарочно оставил незапертой… по просьбе Глории. Чтобы они с Сантой могли беспрепятственно и незаметно попасть на территорию ветлугинской усадьбы. Сегодня ночью.