– Назад, чтоб вас! – продолжал Торион. Он оценил окружение. – Зачистите эти здания, быстро!

Но крики, донесшиеся изнутри, оповестили генерала о том, что спасать жителей было уже поздно. Ругаясь, он продолжил отступать, а затем остановился и на мгновение уставился в ближайшее окно.

– Ты, там! – окликнул Торион испуганного солдата. – Твоя лампа! Быстрее!

Едва не вырвав лампу из рук воина, генерал Торион швырнул ее в окно. Медный светильник разбил его и разбился сам, выплеснув внутрь дома масло. Там тут же вспыхнул огонь, моментально сожрав занавеску на разбитом окне.

Огонь позволил генералу впервые рассмотреть ближайших пауков как следует. Торион никогда прежде не видел таких, хотя они и имели некоторое сходство с легендарными прядильщиками. Впрочем, генерал понимал, что перед ним некий вид демонов… а раз огонь заставил отродья отступить, значит ему нужно поджечь все, что способно гореть.

Пусть даже ради этого ему придется сжечь весь Вестмарш.

– Еще одну лампу! В это здание! – Он не заботился о тех, кто находился внутри, поскольку они уже были мертвы или того хуже.

Пламя вздымалось по обеим сторонам улицы. Несколько мерзких арахнидов сгорели, другие разбежались.

Торион молился, чтобы непрерывный дождь не погасил огни, а с ними – и его надежды. Похоже, план генерала работал: поток чудовищных пауков прекратился. Они толпились вокруг, будто бы не зная, что делать дальше.

Затем один из воинов крякнул и упал. Позади него находилось то, что сперва показалось просто другим солдатом. Только когда фигура вновь подняла глаза, Торион увидел, что шлем на ней сидит неплотно, как если бы человек пытался что-то под ним спрятать.

Прежде чем кто-нибудь мог бы ему помешать, одержимый солдат сорвал шлем с человека, которого он оглушил. Со спины стоящей фигуры спрыгнул паук. Он приземлился на распростертого часового и сразу же вонзил свои конечности в его голову.

Торион внезапно осознал, что опасность для города была намного серьезнее, чем он себе представлял. Этот солдат не выходил из ворот. Он присоединился к отряду намного раньше.

Генерал набросился на парочку, пронзив горло стоящего прежде, чем тот успел среагировать, а затем вонзил клинок в голову несчастного на земле и паразита на нем. Другой солдат прикончил паука, застрявшего в шлеме первого.

Высвободив клинок, Торион уставился на живой поток, который снова стекался к ним.

– Отступаем! Чтоб их, отступаем! Я хочу, чтобы каждый мужчина прижал шлем к голове! Любой, не сделавший этого, будет казнен! Ясно?

Генерал не стал проверять, насколько воины поняли его приказ. Дождь по-прежнему оставался достаточно легким, чтобы факелы возымели хоть какое-то действие, но здесь битва была проиграна. Торион выругался, понимая: подкрепление, в котором он так нуждался, находилось гораздо глубже в центре столицы. И оно отправлено туда по его собственному приказу, согласно велению короля.

Король!

Торион схватил одного из солдат за плечо.

– Бери лошадь! Скачи во дворец и предупреди его величество! Скажи ему, что весь город в опасности! Скажи, что нам нужны все свободные воины, особенно те, кого он просил для завтрашнего собрания! Мы постараемся продержаться как можно дольше!

Как только он отослал гонца, крики донеслись из других частей города.

– Они повсюду, – пробормотал бывалый ветеран. – Они повсюду…

Но пауки, казалось, наступали именно с той стороны, о которой говорила леди Несардо. Торион почти сожалел о том, что не велел гонцу привезти ее, чтобы разузнать побольше об этом коварном вторжении, но затем представил, как Сейлин становится жертвой паука. Нет, он никогда бы не стал так рисковать. Пусть лучше леди остается во дворце. Там она хотя бы в безопасности.

К тому же, как только Юстиниан получит сообщение, помощь с его стороны не заставит себя ждать…

Первый отдаленный крик заставил Сейлин в ужасе вскочить на ноги. Если уж она смогла услышать его здесь, в замке, это не сулило городу ничего хорошего.

Юстиниан схватил ее за руку, и, хотя женщина попыталась призвать силу, которую применила на Торионе, ничего не вышло. Король потянул ее обратно к трону, заставляя сесть рядом с ним.

– Вам действительно стоит успокоиться! Все, что нам нужно сделать, так это подождать здесь, пока не придет подходящее время! Тогда все будет в порядке. Вот увидите…

– В порядке? Но ваше величество, а как же люди? Все эти люди, которые страдают? Что насчет всех этих смертей невиновных?

На мгновение неуверенный Юстиниан, которого она помнила, внезапно появился вновь. Его рука задрожала. Он быстро взглянул в ту сторону, где парил призрак Корнелия. Корнелия, который вещал не собственную мудрость, а гнусности Карибдуса.

Послышался новый шепот, и снова леди Несардо ничего не разобрала. Зато лицо Юстиниана быстро покинула тревога. Выдохнув, он посмотрел на Сейлин.

– Теперь вы видите? Вы даже меня заставили на мгновение напрячься! Как я и говорил, все будет в порядке! Отец так сказал, а он знает. Он всегда знает.

Сейлин уже пыталась донести ему правду о призраке покойного короля, но Юстиниан не поверил ей. Несмотря на это, женщина попробовала еще раз:

– Ваше величество, я верю вам, когда вы говорите, что это ваш досточтимый отец, верю! Но снова повторяю: он находится под заклятием! Он повторяет лживые слова некроманта Карибдуса! Ваш отец никогда бы не допустил такой бойни! Он любил свой народ! Он защищал его! Сейчас Корнелий вынужден говорить против своей воли…

– Неужели мне опять нужно заставлять вас замолчать, леди Несардо? Вы же знаете, как мне нравитесь, но выступать против моего отца? Вы обвиняете его в том, что он всего лишь марионетка! Еще и славного Карибдуса очерняете!

И тогда Сейлин сдалась. Юстиниан не мог или не хотел верить в то, что кто-то мог командовать его отцом, даже после смерти. Что еще хуже, он видел в некроманте доверенного советника! Как давно Карибдус спланировал эту подлость?

И снова крики пронзили толстые стены дворца. Король сделал еще один глоток вина, затем предложил выпить и ей.

С другого направления, причем неподалеку, раздались разгоряченные голоса. Юстиниан с любопытством склонил голову набок. Пытаясь все расслышать, Сейлин подалась в направлении голосов. В одном из них слышалась такая же досада, какую испытывала она сама. Женщина рискнула предположить, что кто-то пытался предупредить короля, но не смог войти.

Мгновение спустя внутрь проскользнул Эдмунд Фейвезер. Из безобидного слуги он превратился для аристократки в негодяя, столь же злобного, как лорд Джитан или Карибдус. Она подозревала, что он охотно участвовал в ужасе, который творился сейчас снаружи.

– Что там за шум, Эдмунд? – спросил король.