— Если знаешь, что для тебя лучше, отстань.

Торн усмехнулась:

— Я мало знаю о том, что лучше для меня, зато знаю кое-что о том, что лучше для деток, и пить их кровь к этому не относится.

— Я тебя предупреждаю, отвали, — сказала Безмятежность, сжав кулаки под столом.

— Что думаете, девочки? Мне отвалить, как поэтически выразилась Вампирша?

Все молчали. На нее бросали мрачные взгляды.

Безмятежность резко встала, вцепившись в поднос, и повернулась, чтобы уйти. Высокая, крупная женщина заступила ей дорогу.

— Я разве сказала, что урок окончен? — пропела Торн.

Пульс Безмятежности зачастил.

Торн встала. Другие женщины тоже со скрипом отодвинули стулья и окружили Безмятежность. Она поискала глазами охранника, но не увидела ни одного.

Наклонившись к ее уху, Торн прошептала:

— Ты, может, и обманула закон, но я тебя насквозь вижу, сука.

Женщины напали одновременно. Безмятежность упала на пол, и леденящий ужас заполз в ее сердце и сдавил его.

Зубы, ногти, ноги и кулаки кусали, царапали, пинали и били. На нее смотрели темные, как у смерти, глаза. Она извивалась, отбивалась, шипела и звала на помощь, пока не сорвала горло, но стая Торн не знала пощады. Только когда она захлебывалась собственной кровью, появились охранники, но к тому времени было уже поздно.