Риду то и дело вело в сторону, а Илинею мутило. От страха, от крови, пульсирующей в висках, от безысходности. От ноющей боли, в конце концов. Похоже, отделалась ссадинами и ушибом, но острая боль твердила, как минимум, о трещинах. Себе Илинея колдовской роскоши, обманывающей мозг, позволить не могла. Слишком велик риск, что тогда они просто не доберутся.

Казалось, они шли целую вечность. Однако Илинея не помнила почти никаких подробностей. Лишь неверный свет фонарей, испуганные лица редких прохожих, шарахающихся в сторону, как от прокаженных, и устойчивый запах крови. Запах, влагу под рукой, которой она поддерживала Риду. Сводящую с ума кровавую влагу, сочащуюся между пальцев. И тяжелое дыхание подруги, идущей вперед на чистом упрямстве. На зло.

Колдунья не помнила даже, как они оказались под дверью квартиры, как взбирались по ступеням на четвертый этаж. В себя она пришла, уже сидя на кухне в квартире Аши. Она сидела, как и пришла, в пальто и обуви, и просто смотрела в стену. Руки бешено тряслись, разум отказывался верить в произошедшее. Казалось, что ничего не было… Вообще ничего. Что они только-только приехали. Что Рида просто отошла на рынок или дремлет в соседней комнате. Рида…

Колдунья резко поднялась со стула и тут же рухнула на пол, упершись в него руками. Ноги дрожали, а поясница сильно болела, не позволяя толком разогнуться. Адреналин отступил. Илинея с трудом поднялась на ноги и, держась за стену, шагнула в сторону зала. Послышались неясные шорохи, и оттуда вышла белая, как мел Аша. Темно-синее рабочее платье пропитано кровью, на руках она местами уже запеклась. Не говоря ни слова Аша посмотрела в глаза Илинее, и колдунья аж отшатнулась назад — столь безнадежным был взгляд женщины.

Аша прошла мимо колдуньи, достала из шкафа неподписанный графин с прозрачной жидкостью и налила ее в два стакана, один из которых поставила на стол рядом с Илинеей, а второй разом осушила до дна, тут же налив себе еще. Илинея опустилась на стул, боясь зайти в зал, и поднесла стакан к лицу. Лишь сейчас она почувствовала отчетливый запах спирта. Глубоко вдохнув, Аша тихо спросила:

— Вы хотя бы осознаете, что вам просто невероятно повезло? — севшим голосом, выделяя каждое слово, произнесла она. — Насколько сильно вам повезло? Пройди пуля чуть левее… — голос женщины стал срываться на плач. Она медленно опустилась на стул и достала из кармана платья две свернутые записки, среди которых Илинея узнала и свою. — Чем вы вообще думали?! — Аша посмотрела на колдунью и отвернулась. Она все равно не сможет ответить. Не сейчас. — Неважно, — женщина скомкала обе записки и гневно швырнула их в стену. — Риде все еще нужен покой и уход, — колдунья незаметно выдохнула. — Но я не могу оставить вас здесь. Как только ее состояние стабилизируется, я уведу вас отсюда и попрошу только об одном: покиньте город. Лучше терру или даже страну! Я не хочу больше видеть кровь своих детей, Илинея! — на грани истерики произнесла Аша и глубоко вдохнула, чтобы не сорваться. — Я знаю, что у вас один мозг на двоих, — с легким оттенком безумия и отчаяния рассмеялась она, — и твоя половина, вроде, пострадала меньше. Илинея, пожалуйста, уезжайте! Реймонду не понадобиться много времени, чтобы сообразить, что вы еще живы!

Илинея медленно кивнула и отпила из стакана.

Через несколько часов, когда только начала заниматься заря, Аша приказала собрать все необходимое. Вещи, деньги, документы. Илинея, все это время почти неподвижно просидевшая на кухне, поднялась со стула и прошла в зал. Рида лежала на софе с полностью перебинтованным торсом и грудью и пусть тяжело, но уже спокойно дышала. Рядом на столике лежал едва ли не полный хирургический набор, по крайней мере, такое впечатление создалось у колдуньи. Щипцы, пинцеты, ножницы. Несколько шприцов с неизвестным девушке содержимым. Бутылек хлороформа в качестве анестезии. Он был почти пуст. По полу валялись окровавленные отрезки бинтов и вата. И на краю столика, в стеклянной чашечке покоились две пули небольшого калибра.

Колдунья вновь перевела взгляд на подругу. Совсем бледная. Она уже просто спала, что не могло не радовать. Облегченно вздохнув, Илинея пошла собирать сумки.

Риду решили разбудить лишь перед самым выходом. С трудом соображая, не без помощи матери и подруги, она оделась и вышла из квартиры. Из происходящего до нее дошло только одно: они с Илинеей покидают город. Однако когда они остановились у двери в пристройку Исследовательского центра, понимание исчезло.

Аша достала связку ключей из кармана и отперла дверцу, жестом приказывая девушкам пройти внутрь. Внутренняя обстановка еще больше сбивала с толку. Помещение сильно напоминало химический класс, разве что без окон и с небольшой «прихожей» с вешалкой.

— Идем, — коротко приказала Аша, двигаясь между столами.

В нос бил сильный запах формалина, хотя в помещении не наблюдалось ничего подозрительного. Простые столы со скромным по меркам Исследовательского центра оборудованием. Множество пустых пробирок и колб. Вылизанные до блеска реторты и мерные стаканы. Даже реагентов не видно. Впрочем…

Аша подошла к одному из металлических шкафов и открыла дверцы, после чего надавила на заднюю стенку, и та с глухим скрежетом отъехала в сторону. Девушки ошарашено застыли, на что Аша лишь раздраженно потребовала идти вперед. По лестнице они спустились глубоко под землю, с каждой ступенькой все меньше веря своим глазам. Впереди виднелся освещенный газовыми лампами коридор со множеством ответвлений. Если не знать, что ты спустился в какое-то тайное помещение, можно даже решить, что это обычные подвальные коридоры. Трубы, сырая побелка, побитая плитка на полу.

— Мам… — тихо пискнула Рида. — Можно один вопрос?

— Ты уже назадавала вопрос на два пулевых ранения и трещину в ребрах, — строго ответила женщина. — Это я еще молчу про то, что будет, когда Реймонд все узнает, — она устало вздохнула. — Меньше всего я хотела ввязывать в это вас с Дорианом. Ну что ж, хотя бы наполовину я с этим справилась!

Девушка затихла.

Они быстро шли по коридору. Первое время девушки пытались запомнить все повороты, но, сбившись где-то на десятом, бросили это гиблое дело. Как Аша ориентировалась в абсолютно идентичных коридорах, оставалось загадкой. Они шли около часа, но под землей время тянулось невероятно медленно. Несколько раз пришлось останавливаться. Если поясница колдуньи вернулась в рабочее состояние за несколько часов покоя, то Рида подобными успехами регенерации похвастать не могла.

От кровопотери кружилась голова и клонило в сон. Слабость, немного отступившая на свежем воздухе, с двойной силой вернулась в спертом, сыром воздухе подземелья. И