сборки народа становится культура. Такие народы — органические общности — формировали цивилизационное поле европейской истории. И даже во времена формального доминирования политических наций, — как реализованного исторического концепта, — именно народы с их органически коллективным устремлением оставались главной движущей силой европейской истории. К такой общности — народу — апеллируют все, кто ищет альтернативы для нынешней, погибающей в тисках Модерна и окончательно всё разлагающего Постмодерна, Европы.

Создатели проекта «Европейской конфедерации» так сформулировали свои цели: «Европейские силы созидания бьются за утверждение пяти основополагающих правил и шести основополагающих свобод предоставленных каждому народу». Рассмотрим же эти правила и свободы более детально.

«Пять основополагающих правил» Европейской конфедерации

Рассмотрим для начала «Пять основополагающих правил» Европейской конфедерации:

1. Устройство мира по принципу больших пространств континентального объема. Несмотря на то, что речь идёт о проекте времён окончания Второй мировой войны, в нём уже содержится прямое указание на многополярное устройство мира, состоящего из так называемых Больших пространств, или, как их сейчас называют — полюсов. Также в качестве аналогов Большого пространства используют термины Цивилизация или Империя. Собственно, Европейская конфедерация народов и есть ни что иное, как Европейская цивилизация или Большое пространство Европы, на целесообразность создания которой указывали многие европейские теоретики. Континентальный объём Европы — необходимое условие не только для сохранения единых цивилизационных основ, но и для формирования европейской геополитической субъектности, об утрате которой мы уже много говорили в предыдущих главах. Многополярное устройство мира предусматривает создание нескольких полюсов-цивилизаций, количество которых гораздо больше двух, но значительно меньше, чем количество национальных государств. В большинстве геополитических разработок речь идёт о шести-семи цивилизационных полюсах, в числе которых американский полюс, геополитическая Евро-Африка, Евразия, арабский, индийский и азиатско-тихоокеанский полюса[116]. Конечно, такой расклад является пока что предварительным, представляя собой следствие теоретических разработок. Практическая реализация может содержать в себе и издержки. Но так же и непредусмотренные ныне, вскрывающиеся в ходе становления многополярной модели положительные факторы. Однако мир, устроенный по принципу больших пространств, — это точно не однополярный мир, предлагаемый глобалистами. В этом заключается его самая главная отличительная черта. Европа многополярного мира — это Европа, независимая от США, самостоятельная, суверенная, субъектная, Европа-цивилизация. Европа — большое континентальное пространство, консенсусно участвующее в определении судьбы человечества. Европа народов, а не братская могила атомарных биомеханоидов.

2. Устройство европейского континента по принципу Европейской Конфедерации. Об этом довольно подробно уже было сказано выше. Единственное, на что ещё раз стоит обратить внимание: конфедерация — это политический или стратегический союз национальных государств, который является своего рода этапом, переходным состоянием к полноценному, итоговому формату Европы народов. Пока что именно в национальном государстве восстанавливаются европейские народы, но это уже путь обратный растворению национальных государств в глобальном гражданском обществе.

3. Устройство конфедеративной экономики по принципу разделения труда, взаимопомощи и сотрудничества. У каждого народа есть свой собственный культурный код, основанный на историческом опыте, влиянии пространства, климата, особенностей трудовой этики и экономического уклада, вытекающего из этого его культурного кода. В этом смысле, каждый народ уникален и склонен к той или иной производительной деятельности, свойственной большинству, к тому или иному типу свободного труда. Какой-то народ более тяготеет к аграрному производству, какой-то — к промышленному. В одном развивается ремесло, в другом преобладают стремления к научным изысканиям. Где-то интересуются финансами, а где-то — торговлей, достигая виртуозности в этом виде деятельности. Такая схематизация, безусловно, нигде не присутствует в чистом виде, но всё же позволяет говорить о возможности разделения труда в рамках больших блоков, объединяющих народы, пусть и принадлежащие к общей цивилизации, но имеющие свою культурную, региональную, географическую — если брать во внимание ореол проживания — специфику. В конце концов пространства проживания народов по-разному обеспечены ресурсами, находятся в различных климатических зонах, что так же неизбежно сказывается на формировании народного характера. В рамках единого экономического блока каждому найдётся своё место в системе общего обмена товарами, технологиями, ресурсами, производительными силами. Сам экономический уклад, в этой связи, может быть не только рыночным, основанным на духе стяжательства атомарного индивидуума. В основе экономики того или иного народа может лежать принцип кооперации, артельность, коллективная собственность на средства производства, а может — многоукладная экономика, где крупная собственность принадлежит всему народу, средняя — общинам, а мелкая — частникам. Не говоря уж о социалистической экономике или, допустим, плановой, показавшей свою значительную эффективность во многих отраслях, за исключением мелкого производства товаров массового потребления. Мы уже упоминали советский СЭВ. Его, а не транскапиталистическую ВТО, стоит взять за базовую модель экономической кооперации свободных, освобождённых от духа бесконечной наживы и безудержного стяжательства народов Европы, возвращающейся к своей исходной индоевропейской матрице.

4. Устройство жизни каждого народа по принципу Völksgemeinschaft, то есть по принципу общины, постоянно утверждающей и защищающей уникальную специфику, свойственную каждому этническому или народному образованию. Самой главной отличительной чертой данного подхода является цельное, а не атомарное восприятие народа, в котором общее гораздо больше, нежели механическая сумма частного. Община, а не индивид является главной категорией такой органической общности, как народ. Будь то этническая, религиозная, или любая другая община — она всегда качественно выше любой суммы случайно скомбинированных граждан, объединённых сиюминутными, а не уходящими в глубь Традиции, религии, или семейных ценностей интересами. Таким образом, народ, в отличие от нации или тем более гражданского общества, состоит не из атомарных граждан, ограниченных каждый своей индивидуальностью, а из органических, естественных, традиционных общин, в основе которых лежит онтологическая, бытийная сущность, формирующая народ, как живой, единый организм.

5. Устройство семьи как первичной органической ячейки каждого народа. Здесь принципиальный акцент сделан на традиционной семье, что, наверное, казалось само собой разумеющимся в середине XX столетия, но совсем не так очевидно в Европе нынешней, где традиционная семья, состоящая из мужчины, женщины и их детей, оказалась если пока не под юридическим, то уже под идеологическим запретом, уступив сначала семьям однополым с усыновлёнными детьми, а затем и бесполым, движущимся полным ходом к индивидуальной мутации, киборгизации и клонированию. Без семьи как части рода, сохраняющего свою связь не только с рождёнными естественным образом потомками, но и с предками, в том числе, умершими, не может быть народа, и здесь именно семья является его минимальным форматом.

Шесть основополагающих свобод Европейской хартии

Теперь рассмотрим шесть основополагающих свобод, сформулированных создателями проекта Европейской хартии.

1. Свобода народов от любого насилия, проявляемого мировыми сверхдержавами. Для нынешней Европы — крайне актуальный тезис. Народы Европы сегодня подвержены не только насилию со стороны сверхдержавы — США, но и со стороны её миньонов — транснациональных корпораций, эксплуатирующих европейские народы так,