— Я просто грёбаный идиот, Микки! Я думал, что смогу без тебя, но ты забрала мое сердце с собой! Я не могу дышать без тебя, детка! — он целует мои глаза, собирая губами слезы.

— Тогда держи меня крепче, слышишь? А я буду любить тебя так, как не одна девушка на этой планете!

Обнимаю Коула за шею и прижимаюсь ближе.

— Я больше никуда тебя не отпущу, Микки! Ты была права! Я могу изменить свою жизнь! С тобой. — горячее дыхание Коула обжигает мою шею. Он перебирает пальцами мои волосы, и мы несколько минут сидим, молча, наслаждаясь объятиями. — Я люблю тебя.

После его слов, моя душа готова вырваться из тела и парить под облаками.

— И я тебя люблю. Мы сделаем это вместе? Уедем? Но, почему? Ты же говорил, что банда вся твоя жизнь.

Я ласкаюсь носом о щеку, втягивая любимый аромат.

— На меня объявлена охота, детка. Киган знает, что я убил его племянника. Нам нужно уезжать, как можно скорее. — Коул заглядывает в мои глаза. — Поверь, я бы все равно, уже к исходу этого дня, вернул бы тебя назад!

— Тогда, чего мы стоим на месте? — едва касаюсь его губ. — Я же говорила, что с тобой, могу пересечь полмира.

— Куда бы ты хотела поехать? — Коул улыбается, его ладони сжимают мою попку, обтянутую джинсами.

— Туда, где тепло и ничего не напоминает об этом городе. — я чувствую себя так спокойно в его руках, что чуть не забываю о сестре. — А Габи? Что будет с ней?

— Габи едет с нами. Ей тоже не безопасно оставаться в Луизиане. — Коул помогает мне занять свое место на пассажирском сиденье и, поворачивая ключ в замке зажигания, добавляет. — Как думаешь, ей понравится Калифорния?

— Если там есть пляж, то да, понравится. — я на секунду задумываюсь с вопросом. — Любопытно, когда мне удалось тебя в себя влюбить? Когда железобетонный, мистер Даффи дал трещину?

Смеюсь и гляжу в окно, не веря тому, что сейчас происходит.

— Когда мы ели твои чёртовы тянучки ночью на крыше минимаркета! –

Коул усмехается, и на мои колени приземляется жёлтая упаковка с моим любимым мармеладным лакомством.

— О, правда? — бросаю пакетик на приборную панель и кладу свою руку ему между ног. — А я думала, после той чудной прогулки на твоём мотоцикле.

Ты был таким…

Под моими пальчиками хрустит металлическая молния его брюк.

— Каким? — Коул нервно сглатывает и переключает скорость.

— Ты был безумным, но таким привлекательным. — сжимаю свою руку ещё сильнее. — А что вытворял со мной! Представляю и хочу это повторить!

— Я куплю мотоцикл и отвезу тебя на один из пляжей Калифорнии. — хрипит парень, его член твердеет в тисках моей ладони.

— Буду ждать этого дня. А сейчас, либо ты притормозишь где-нибудь, либо я сделаю это на ходу. — поворачиваюсь к парню и смотрю глазами полными желания. — Выбирай.

Коул пытается сдержать улыбку, прикусывая нижнюю губу, и выворачивает руль направо. «Форд» останавливается на обочине. Едва машина тормозит, я снова оказываюсь на коленях своего парня.

— Одна ночь без тебя и я становлюсь неуправляемой!

Жадный поцелуй Коула заглушает мои слова. Моя футболка и лифчик летят к черту. Уже через минуту салон "Эксплорера» заполняется нашими стонами.

Три года спустя

— Все отлично, Даффи! Я поменял свечи и решил проблему с тормозами!

Мигель вручает мне ключи от моего мотоцикла BMV. И проводит ладонью по кожаному сидению байка.

— Спасибо, мужик!

Пожимаю черную от мазута ладонь мексиканца и через минуту покидаю автомастерскую в Южной части калифорнийского города Санта-Круз.

Океанский бриз летит мне навстречу, когда я набираю скорость на практически пустой дороге. Нужно заправится. Сегодня я планирую устроить для Микки очередную прогулку по пляжу. Моя девочка чертовски любит секс на теплом песке.

Усмехаюсь про себя, заливая четыре галлона бензина в бак BMV. Три последних года мы живём в Санта-Круз. Около года назад я, наконец, окончил школу и получил аттестат зрелости. Сейчас помогаю Микаэлле в нашей аудиторской конторе. Наш офис обслуживает практически весь город.

Закручиваю крышку бензобака и замираю, глядя на красный телефон-автомат у входа в минимаркет на заправочной станции. Не раздумывая, шагаю к нему. Пара центов проваливается в отверстие, набираю знакомый номер и, спустя несколько длинных гудков, слышу голос Джилроя.

— Лонер! Твою мать! Это серьезно ты, мужик?

— Да, Бык, это я.

Прислоняюсь спиной к кирпичной стене магазина.

— Три года! Бл@ть, где ты пропадал три гребаных года?

— Не имеет значения.

— Черт! Ты мог уже давно вернуться в город! Босс узнал обо всех делишках ублюдка Брайана. Ты оказал ему большую услугу, когда очистил мир от этого сукиного сына! — Джилрой громко вздыхает. — Ты уехал с этой малышкой, да?

— Да, чувак, я начал новую жизнь!

Спустя несколько минут мы прощаемся. Джилрой берет с меня обещания, что я ещё появлюсь в Новом Орлеане. Хотя, кроме Либи и Тома, там меня уже ничего не интересует. Все эти годы я отправлял Вудманам деньги на содержание дома. Когда-нибудь мне придется пустить его с молотка. Но сейчас я не хочу лишать их места, где прошла вся их жизнь.

Вешаю трубку обратно и разглядываю свое запястье. Теперь, на месте знака принадлежности к ирландской преступной группировки, здесь красуется замысловатый витиеватый рисунок, который полностью закрыл эскиз трехлистного клевера. Меня уже ничего не связывает с Киганом Келли и его парнями. Я свободен, благодаря Микаэлле Мейсон.

Забираюсь на мотоцикл и направляюсь к центру города. Микки прислала сообщения, что она, Габи и Морган решили отметить отъезд ее маленькой сестрёнки в колледж. Хотя кампус университета Санта-Круз находится в нескольких милях от города.

Паркуюсь у кафе и вижу свою девочку сквозь витражное окно. Она смеётся, откинув голову назад. Мое сердце, наверное, никогда не перестанет пропускать удар, когда в поле моего зрения появляется Микаэлла.

Морган виснет на моей шее, стоит мне только оказаться у их столика. Сегодня утром она и её парень Чед, заехали к нам на несколько дней по пути в Лос-Анджелес.

— Черт, Даффи, а ты совсем не изменился! — девушка толкает меня кулаком в плечо и широко улыбается.

— А ты, наконец, сменила палитру на своей голове?

Морган подмигивает мне и трясет розовыми дредами.

— У меня ещё появилось пара татуировок, малыш! — воркует она и показывает мне раздвоенный язык. — Но видеть их может только Чед, прости.

Я закатываю глаза и целую Микки в губы.