Тогда я решила, что не все доступно изложила, и начала заново по базовым вопросам:

– Да, это ограничение, но если рассматривать индивидуальные случаи, то ты первый подтвердишь, насколько сложно найти тебе же невесту из эйр. Или Данне. Удивляюсь, как вас еще друг на друге не решили поженить – просто по причине отсутствия других подходящих чистокровных кандидатов!

Он наконец-то ответил – очень медленно, не в силах вынырнуть из того шока, в который я его погрузила:

– Вообще-то, речь об этом уже заходила, мне тогда лет тринадцать было. Но мы с Данной сквасили такие лица, что эту тему решили надолго отложить. Потому нет – лично мне подобный закон точно не кажется идиотизмом, как и всем юным эйрам не покажется. К тому же, лично мне видится, что в этом есть смысл. Эйры не потеряют свои места, свои богатства и даже свое влияние, то есть подобный закон не противоречит нашей природе держать свое. Но притом он же избавит мир от эйров. Вы добьетесь своего только за счет того, что не ударите по нашей природе, а сам этот факт обеспечит вам сильных сторонников.

– Вот! – я несказанно обрадовалась, поскольку именно этот пункт был самым сложным и потенциально дискуссионным. – Почему же ты так смотришь, как будто мы с лисами и его высочеством придумали нечто совсем немыслимое? Что же тебя так огорошило, если не это единственное новое правило?

– Твоя свадьба с принцем, конечно. Вот такая новость в мою голову вообще никак не помещается.

Я вздохнула, отпустила глаза. Вся эта политика в сравнении с описанием чувств кажется такой простой в подборе слов. Но я обязана ему сказать – и именно так, как есть на самом деле. Была обязана сделать это раньше, едва созрела, и уж теперь не допущу слабости меня остановить.

– Сат, – я говорила тихо, неспешно, но уверенно, осознанно делая большие паузы между словами, чтобы выразиться как можно точнее: – Я, кажется, не люблю тебя больше. Я даже не уверена наверняка, что любила тебя когда-нибудь, а не поддалась предсказуемой эйфории – ведь ты самый красивый, умный, всегда ищешь правду, всегда готов меняться. Даже сейчас, проведя так много месяцев в столице и насмотревшись на очаровательных красавцев, я не могу представить, чтобы ты кого-то оставил равнодушным. Тогда же я была сельской дурочкой, столкнувшейся с твоим вниманием. Если кто-то на моем месте не испытал бы эйфории, то это вовсе не человек.

– И даже тогда ты от меня до последнего бегала. Охотилась больше за учебниками, чем за мной.

– И даже тогда, – подтвердила я. – Моя влюбленность в тебя не заставляла терять голову.

– И наше с тобой будущее ты никогда всерьез не представляла. Стоило мне только завести разговор, как ты уходила от вопроса. Будто бы всегда ждала, что наша история закончится.

Я пожала плечами. На мой вкус, это как раз ничего не доказывает, просто я, в отличие от Сата, никогда не думала, что наш с ним брак случится без забот. Но сам он к чему-то вел:

– Допустим, что так и было. Но к Адриану ты не испытываешь даже подобия той эйфории. Решение чисто политическое. И весьма умное.

– Верно, – нахмурилась я, невзирая на похвалу. – Сердце у меня глупое, потому решила выбрать умом.

– А он умный? Твой ум.

Я недоуменно усмехнулась:

– Должно же в нем быть хоть что-то от его названия.

Он в ответ улыбнулся тоже – грустно, задумчиво:

– А по-моему, ты этим шагом просто извиняешься. «Сат, я разбиваю тебе сердце, но заодно я разбиваю и свое». Наверное, в этом случае твое обостренное чувство справедливости не протестует.

– О чем ты говоришь, Сат?

– О Нарате Дикране, конечно. Когда-то я подумал, что судьба решила вместо нас, но от него ты тоже сбегаешь. Причем тебе хватило храбрости объясниться со мной, а с ним – нет, никак. Хотя намного логичнее было бы пойти к нему. В конце концов, он входит в совет эйров, тебе его поддержка нужна намного сильнее моей.

Я немного смутилась от того, что он усердно переводит меня в какую-то совсем непонятную тему:

– Просто я уверена, что ты ему все нужное сообщишь. А сама… Ну да, мне не хочется говорить с ним. Да и какая теперь уж разница?

– Есть разница, в ней и весь смысл, – Сат тяжело выдохнул и снова посмотрел в сторону окна. – Ведь он тоже тебя не искал и сюда сейчас не идет. Могу себе представить, насколько это невыносимо – прийти сюда, посмотреть тебе в глаза и попытаться понять, почему ты выбрала именно такой вариант, чтобы больше не выбирать между эйфорией и любовью. Но мне сейчас совсем тошно – я кое-как примирился с мыслью, что ты станешь женой моего дяди. В конце концов, он не хуже меня – мое чувство собственности пострадало сильно, но хотя бы не было удара по самолюбию. Сейчас же ты просто втыкаешь в мое самолюбие нож – вынимаешь и снова втыкаешь.

– В самолюбие? Я твою мысль потеряла, Сат.

– Конечно! Его высочество Адриан – жалкий неудачник, без капли драконьей крови, без магии и хоть какого-то могущества. Самый, самый обычный человек, коих сотни тысяч на полях и в мастерских. Он настолько примитивен, что меня будто по щекам отхлестали. Я не то что спать – моргать теперь не смогу, пока эту мысль в голову не впихну. Меня променяли… на человека. Меня. На человека. И если уже это понять невозможно, то как представить, что Великая Змея – прародительница всего мирового могущества – выходит замуж за… нет, у меня язык не поворачивается это произнести.

– О-о-ой, – протянула я с усмешкой, одновременно поднимаясь на ноги. – А вы еще удивляетесь, почему эйров все так не любят – послушали бы вы себя! От этого высокомерия вас ни один знахарь не вылечит. Ладно, Сат, попытаюсь уйти тихо, не попавшись охране, – я развернулась возле открытого окна, за которым уже зачинался красный рассвет, и добавила очень серьезно: – Объясни все Нарату, я очень прошу. Теперь все будет так, независимо от того, встанете ли вы на мою сторону. Уже ничто не имеет значения. Однако твой дядя – самый дальновидный мужчина, если он захочет дать принцу любой совет, мы будем очень благодарны.

– Мы? – со смешком переспросил Сат.

– Мы. Свадьбу откладывать нельзя, чтобы не позволить совету эйров придумать ответный ход. В академию я уже не вернусь, не до того будет. Но это даже к лучшему – для всех нас.

– Зачем такая спешка, Лорка? Боишься передумать? Боишься, что если только начнешь думать, то потом не сможешь так легко принести себя в жертву? И поэтому же боишься встречаться с Наратом?

– Боюсь, – я не стала отрицать и прыгнула вниз, одновременно хлеща воздушной петлей, чтобы замедлить падение.

* * *

Я спешила по рассветному туману дальше, собирая росу штанами и не обращая внимания на прохладу. Неслась к Оли, которая ждет меня на безопасном расстоянии, но по большей части – убегала. Нарат был там. Я ощутила его сразу, как мягко приземлилась на землю – за своей спиной, отчетливо, могла даже в точности описать позу. Дело в том, что у него аура очень мощная, витающая почти осязаемым паром, ее не пропустишь, даже если захочешь. Или в том, что самых важных для себя людей чувствовать проще, чем остальных.