— Уже все? — неприязненно спросила она. — Быстро управился. Я даже опомниться не успела.

— Извини, — неловко сказал Варламов, — я поторопился. Был слишком возбужден.

— И еще больно, — пожаловалась Рогна. — А мне говорили, что это приятно.

— Так только в первый раз. Потом будет лучше.

— Надеюсь, — фыркнула Рогна. — Потому что одного раза вряд ли хватит.

Она задрала коленки, и это напомнило, что цель у нее была самая прагматическая — родить от него ребенка. Все же хотел поцеловать ее, но заглянул в еще возмущенные глаза и передумал.

Он вытянулся под меховым одеялом, по стенам юрты бродили красные отсветы, неудержимо хотелось спать. Почему бы и нет, свои супружеские обязанности он выполнил, из теплой постели не выгонят. Он уснул…

Утром рядом никого не было, на столике стояла чашка кумыса. Варламов жадно выпил, потом оделся и вышел из юрты. Падал редкий снег, матово белели склоны сопок, настоящее белое безмолвие… В юрту к отцу Вениамину не пошел, беспокоясь за Рогну. К счастью, подвернулась Куннэй.

— Где госпожа? — спросил он.

Та лукаво улыбнулась, и очень захотелось дать ей пинка.

— Говорит с духами на окраине селения, вон там. Вы можете подойти.

— Обойдусь без твоего позволения, — огрызнулся Варламов.

Рогна стояла над заснеженным скальным обрывом. Внизу белела лента реки, уходя в бескрайние просторы Севера. Была в нарядной шубе, в которой встречала Координатора, а на голове прежний капор, только теперь волосы убраны под него. Варламов подошел:

— Извини, если тебе было неприятно.

Рогна наклонила голову.

— Ты все сделал правильно. Я теперь женщина, за меня будет уплачен калым и меня станут уважать мужчины. А то только побаивались.

Такой деловой подход чуточку огорошил. А чего он ждал? Рогну тоже фактически вынудили вступить в этот брак.

— Пойдем, прогуляемся, — сказала она, беря Варламова под руку.

Они пошли по селению. Белые столбы дыма поднимались над юртами, встречные с любопытством глядели на пару, и Рогна гордо кивала в ответ. Варламов поневоле следовал ее примеру. Хотя и странно налаживать семейную жизнь в Якутии, но это важно для его одьулун.

— А кем тебе приходится Куннэй? — спросил он. — Девочка от тебя ни на шаг.

— Просто воспитанница, — ответила Рогна. — Обычно живет у меня. Родители бедные, я ее кое-чему учу.

— Как быть рогной?

— Этому не научишь, — несколько надменно ответила Рогна. — Дар получают еще до рождения. Но вот русский она освоила от меня.

— Ты учила ее?

Рогна искоса глянула на Варламова.

— Всё проще. Рогны могут делиться своим знанием.

Сразу вспомнились говорящие кошки на Алтае, те «сказали» о своей рогне. Холодок прошел по спине, несмотря на меха.

— А ты можешь поделиться со мной, скажем, якутским языком?

Рогна вздохнул: — Мало кто теперь может отправить ребенка в школу, поэтому я и занялась Куннэй… А с тобой не могу поделиться. Твой мозг утратил пластичность ребенка, и, по меньшей мере, будет сильно болеть голова. К тому же старшая рогна предостерегла, чтобы я даже не пыталась влезть в твое сознание…

Рогна осеклась и гневно глянула на Варламова.

— Ну вот, не успела выйти замуж, а уже выбалтываю секреты рогн. Для тебя я просто одьулун.

— Ладно, — улыбнулся Варламов.

Бездельничать ему не дали. Рогна попросила наколоть дров в убавившуюся поленницу.

— А завтра съездишь за дровами, — сказала она. — Я научу запрягать лошадь. Раньше помогали братья, но теперь у меня есть муж.

Бережно сложила свадебные наряды в сундук, оделась в меховые штаны и куртку.

— Придется зарезать оленя, гости все съели. Но обычно на свадьбу уходит еще больше.

Так что, пока Варламов раскалывал чурбаки, ловко расправилась с очередным оленем. Приставила к затылку острие ножа, резко ударила по рукоятке, и животное рухнуло на снег. Когда олень перестал биться, снова подставила чашу под струю крови.

— Пей. Свежая кровь прибавляет сил. — И она лукаво улыбнулась.

Варламов не стал отказываться и снова выпил половину. Рогна допила и принялась разделывать оленя. Покончив с дровами, Варламов сходил к церкви, но отца Вениамина там не оказалось. Заглянул в юрту: поп-расстрига и шаман сидели за столиком, и перед ними стоял кувшин, похоже, опять с кейюю кымысом.

Надо сказать Куннэй, что уже хватит.

— Присаживайся, — пригласил отец Вениамин. — О деньгах не беспокойся, из канцелярии сообщили, что пришлют вместе с грузом.

Но Варламов отказался от кумыса и стал собирать свои вещи. Взяв планшет, задумался. У отца Вениамина есть электрогенератор, можно попытаться отправить письмо. Но что он напишет Джанет? Задерживается, потому что завел одьулун?.. Это ни в какие ворота не лезет. Нет, лучше написать позже, когда что-нибудь придумает.

Расстроенный, Варламов собрал одежду, прихватил чехол с «Сайгой» и вернулся в юрту своей новой, второй жены…

Казалось, этой ночью Рогна не захочет секса. Но та молча прижалась к Варламову, хотя не решилась обнять, и сильнее стал чувствоваться ее острый запах — непривычный и волнующий, может быть от оленьих мехов. Его тело с готовностью отозвалось, и сначала Рогна поморщилась, но потом все прошло гладко. Он осторожно двигался в ней, ощущая жестковатые ребра, и на этот раз кончилось сладостно.

После этого он удовлетворенно вытянулся, а Рогна опять задрала коленки.

— У тебя было много женщин? — спросила она.

Все-таки жена, хоть и вторая, и имеет право на откровенность.

— Нет, — сказал он. — Пара случайных встреч в юности, а потом всего двое. Ты третья.

Хозяйку Медной горы он отнести к женщинам не решился. Там было другое — и постыдное, и манящее. Лучше забыть.

— А что с ними? — продолжала допытываться Рогна.

— Одна стала моей женой. С другой… не сложилось.

В который раз пришла мысль, могли ли сложиться отношения с Сацуки? Вряд ли. Возможно, для нее это была игра в любовь, но лишь поначалу. Сердце заныло…

— Вот и со мной не сложится, — вздохнула Рогна. — Ты знаешь, у нас редко бывают мужья. И дети редкость. Наверное, поэтому старшая рогна и подтолкнула меня сойтись с тобой.

Вспомнился ехидный взгляд той, первой Рогны при расставании. Может, тогда ей и пришла в голову эта идея?

— Зачем должен появиться этот ребенок? — спросил он.

— Да понятия не имею, — с досадой сказала Рогна. — Порой я думаю, что меня просто используют. Ты знаешь, я вся извелась. Наконец решила, что прогоню этого мужчину, то есть тебя, если увижу хоть тень насмешки. Однако все оказалось не так плохо. Ты был огорошен, но подошел к делу… ответственно.