сдурели: затевать дуэль посреди города?! – свирепо прорычал между тем с крыши полицейского внедорожника полупес. – Кто его потом после вас восстанавливать будет?

– Как обычно – победитель, – хмыкнул Бессмертный. – Проигравшему еще лет сто будет не до того!

– Никаких победителей, никаких проигравших! – отрезал Полкан. – Именем господина рассужу вас – и тихо расходимся! Нет возражений?

– Какие уж тут возражения, – развела руками Яга.

Кащей угрюмо промолчал.

– Нет возражений?! – с нажимом повторил уже одному ему полупес.

– Нет, – еще помедлив, с заметной неохотой махнул рукой Бессмертный – и вернулся в плакатный образ популярного в народе мэра.

– То-то же! – хлестнул себя в бок рыжим хвостом Полкан. – Итак, порядок вам известен. Коротко огласите свои претензии. Яга?

– Заявляю о своем праве на Жар-Птицу – как та, что готовилась к ее появлению почти полвека! – охотно начала женщина. – Как та, к кому ее привел герой-проводник! – кажется, впервые после прихода Кащея удостоила она косого взгляда Ивана с Машей. – И как та, что обеспечила Птице Жар успешное перерождение!

– Принято, – топнул мохнатой лапой по крыше внедорожника полупес – не иначе, оставив там хорошую вмятину. – Кащей?

– Заявляю о своем праве на Жар-Птицу – как тот, кто законно ее похитил, – без тени пафоса пожал плечами Бессмертный. – И нет, не позволил украсть у себя – не прошло и часа, как нагнал вора в чистом поле… Ладно, не в чистом поле – но на ничейной земле, что, по сути, то же самое, не так ли?

– Не упреждая этим окончательного вердикта: последнее – верно, – кивнул ему Полкан. – Есть еще у кого-то, что сказать?

– У меня есть! – решив, что настало его время (когда, если не теперь?!), отчаянно шагнул вперед Иван. – Мы с Машей…

– Стороны спора ничего добавить не пожелали, – не замечая его вовсе, заключил полупес. – Таким образом, именем господина моего Сварожича, выношу окончательное и бесповоротное решение…

– Еще у меня есть что сказать! – донеслось внезапно откуда-то из-под черных небес.

Иван задрал голову: на краю крыши соседнего пятиэтажного дома в развевавшемся на ветру сарафанчике стояла Оля – и это она своим криком перебила властного Полкана.

– Известно, что жизнь Жар-Птицы можно выкупить у судьбы – другой жизнью! – продолжила вещать сверху девушка. – Ведь так?

– Так, – с готовностью подтвердил полупес – то ли от удивления, то ли действительно почему-то решил Олю выслушать.

А юноша похолодел: это ведь он сам рассказал сегодня подопечной о таком, практически нереальном варианте, жизнь за жизнь! Неужели она…

– В таком случае я плачý – своей! – без промедлений оправдав его страшную догадку, провозгласила девушка – и шагнула вперед.

– Нет! – в один голос воскликнули Иван с Машей – и, кажется, Яга вместе с ними – но Оля уже неудержимо падала вниз.

Еще в полете она обратилась в камень, и юноша успел ухватиться за надежду, что скорый удар оземь не причинит его подопечной вреда – она же в башне монолитные перекрытия рукой пробивала! Но, врезавшись в асфальт тротуара, статуя разбилась вдребезги – должным образом сосредоточиться Оля не пожелала.

– Не-е-ет! – не помня себя, Иван бросился к месту падения.

– Слово господина моего Сварожича: за жизнь уплачено жизнью! – торжественно провозгласил тем временем где-то совсем в другом мире Полкан. – Жар-Птица выкуплена и более не может состоять ни в чьем личном владении! Отныне любой, прямо или косвенно на нее покусившийся – нарушитель закона! Всем все ясно?

Первым ему ответом был хлопок дверью: Яга без слов села за руль своего внедорожника и сдала назад – кажется, переехав при этом широким колесом так и валявшегося у машины Соловья.

А вот Кащей молчать не стал.

– Ясно, что ж тут неясного, – кисло усмехнулся он. – Что ж, кажется, я и впрямь старею – второй раз подряд в ком-то серьезно ошибаюсь! – задумчиво продолжил он затем. – Ладно Соловей, но от тебя, Ваня, я такой бесчеловечной изворотливости не ожидал! Подставить вместо сестры чужую беспомощную девицу – сильный ход, прям в духе старых-добрых времен!

– Я тут ни при чем! – юноша хотел бы сейчас ничего не слышать, но холодный голос Бессмертного звучал будто бы прямо у него в мозгу.

Стоя на коленях, Иван зачем-то пытался сгрести обломки камня вместе – но те разметало на многие метры.

– Правильно, так всем и говори, – насмешливо обронил мэр – и направился к своему Аурусу.

Не прошло и полуминуты, как Кащей уехал. Полкан с места происшествия укатил и того раньше – прихватив с собой брошенного Ягой Соловья – или то, что от Разбойника осталось.

И стоило внедорожникам покинуть улицу, как Ивану почудилось, что осколки статуи вдруг сами собой принялись сползаться ему под ноги.

– Что? – нахмурился юноша.

Ах да, авария – он же, наверное, неслабо головой стукнулся…

– Гляди! – схватила тут брата за локоть Маша, указывая на асфальт.

Она что, тоже это видит?!

А камешки меж тем уверенно собрались в плотную кучку – и та обернулась… Нет, не цельной статуей – но ухмыляющимся Серым.

– Я же говорил, что моя личина практически идеальна! – самодовольно провозгласил Волк. – Никто ни о чем не догадался! Даже Полкан!

* * *

– Э… – только и сподобился вымолвить Иван.

Маша среагировала живее.

– А Оля где? – спросила она у Серого.

– Прячется в подъезде – небрежно махнул тот рукой в сторону следующего по улице здания. – Сказал ей, чтобы отошла подальше – иначе Полкан бы наверняка ее почуял, да и Кащея с Ягой так просто не проведешь!

– Здорово! – просияла Жар-Птица.

– Но Машу теперь, значит, снова нужно прятать? – сообразил тут малость опомнившийся юноша.

– Не нужно, – оскалился Волк.

– Но раз никакой искупительной жертвы на самом деле не было… Нет, это чудесно, что не было! Но…

– Здесь как с