я никогда не забуду. Жестокость и справедливость сочетались в жуткой гармонии.

Этот особенный миг прервал какое-то кряхтение. Пожиратель мороза, придавивший меня, исцелялся.

– Э-э, я, конечно, не хочу жаловаться, – прохрипела я, снова пытаясь освободить ногу, – но может, поможешь выбраться? Я бы не хотела оставаться в обнимку с этой бестией, когда она очнется.

Арез медленно обернулся и направился ко мне. Поскольку свет теперь был у него за спиной, я не могла понять, в каком он настроении. Он опустился на колени рядом со мной, но отчего-то не торопился мне помогать. Когда же он стянул ткань со рта и носа и обнажил клыки в язвительной улыбке, у меня перехватило дыхание.

Это был не Арез.

По следу правды

Убийца. Одно-единственное слово, снова и снова звеневшее у меня в голове, пока обескураженный разум пытался осознать, что я прямо сейчас видела. Это наверняка был убийца. Он убил ткача. И еще шестнадцать других невинных. Вакар, отравивший меня. И именно его преступления копировало Эхо крови. Но он был так похож на Ареза, что я на один долгий миг приняла его за Сира. Неужели это означало…? Он…?

Рост и телосложение были точно такими же, как и волосы, и манера двигаться. Вот челюсти и нос казались слегка более угловатыми, а черты лица – напряженнее, но кожа обладала тем же теплым золотистым оттенком, что был так необычен для других темных охотников. А глаза… Они были похожи на глаза Ареза до последней ресницы. Только в отличие от Сира этот вакар, видно, был не в состоянии контролировать свои эмоции. Серебристо-серый менее чем за секунду сменился травянисто-зеленым, затем они стали лиловыми, потом светло-карими, темно-карими, черными, серыми, а потом все началось по новой. Я была в таком шоке от этого зрелища, что забыла, как дышать. Пульс тут же участился.

– Пожалуйста, – запинаясь, начала я свою песню. О чем там просил Арез? – Вспомните Клятву теней!

Вакар фыркнул и рассеянно провел окровавленным когтем по шерсти приходящего в себя пожирателя мороза.

– Ты не зачаруешь мое сердце, маленькая онидка.

У него был более звучный голос, нежели у Ареза, но и в нем звучал тот же доминирующий подтон. На мгновение его железный коготь задержался на грудной клетке зимнего волка, а потом – безо всякого предупреждения – он резко вонзил его зверю под ребра и раздавил его сердце.

– Оно мне больше не принадлежит.

От мерзкого чавкающего звука у меня все в желудке перевернулось, но запаниковала я совсем по другой причине. Моя песня не подействовала. Этого просто не могло быть. Только не в случае с вакаром. И что он имел в виду, говоря, что его сердце ему больше не принадлежит?

Темный туман смерти снова поднялся, и я почувствовала, что мне становится нечем дышать. На пару секунд глаза убийцы стали сапфирово-синими, а потом цвет радужки снова начал часто меняться. Он вытащил железные когти из тела пожирателя мороза и вдруг схватил меня за подбородок.

– Но ты можешь спасти его.

Железо на моей коже тут же возымело свое действие. Одем в крови забурлил, и я почувствовала, как у меня начинают прорезываться золотые когти.

– Спаси его, пока не началась война.

– Кого? – прохрипела я.

– Кьян!

Я растерянно моргнула. Это уже сказал не убийца. Другой голос эхом разнесся по теням комнаты. Арез стоял в дверях и смотрел на нас так, будто окаменел.

Кьян… Это имя просочилось в мой разум, дополняя ту информацию, которую я с недавнего времени уже знала. Кьян. Совсем как Кьяндер. Барон Кьяндер, который вроде как должен был быть мертв. Брат Ареза.

– Опаздываешь, малыш сир, – заявил он через плечо, не выпуская при этом меня. Его дикий безумный взгляд продолжал глубоко проникать мне в душу, пока вакар разговаривал со своим братом. – Я не могу постоянно за тобой подчищать, легкомысленный ты мальчишка.

Арез в ответ зарычал, и я содрогнулась.

– Отойди от нее!

Его приказ не допускал возражений, но его брат лишь улыбнулся. Мне даже показалось, что в его чертах мелькнуло нечто, похожее на гордость. По крайней мере, до того момента, как Арез вдруг сорвался с места. Лицо Кьяна помрачнело.

– Остерегайся голоса из тени! – прошипел он и отскочил. В тот момент, когда Арез уже хотел повалить его, он вдруг провернул невероятный маневр. Кьян пригнулся, схватил Ареза за руку и, воспользовавшись замахом брата, швырнул его в противоположную стену. Но Арез в полете развернулся, приземлился на одно колено и сумел затормозить, вонзив железные когти в деревянный пол. Он оскалил клыки и зашипел на Кьяна, а тот в ответ на эту недвусмысленную угрозу издал не менее пугающий звук. Взгляды обоих братьев пересеклись, будто они одновременно бросали друг другу вызов, предупреждали и угрожали.

– Ты меня не победишь, малыш сир.

– В последний раз, когда мы боролись друг с другом, я был еще ребенком, – гневно процедил сквозь зубы Арез. – Те времена давно прошли.

– Да, это верно, – голос Кьяна был совершенно спокоен. И этот спокойный тон был полной противоположностью выражению его глаз. – Малыш сир подрос. Я знал, что Пламя Железных Теней выберет тебя.

– Да к чертям это Пламя! Что с тобой случилось? Кто тебя контролирует?

– Не суйся в это дело.

– Не могу. Ты на грани того, чтобы уничтожить все, во что мы когда-либо верили.

Слова Ареза задели его брата. Казалось, они буквально пробудили его. У Кьяна изменилась осанка. В чертах лица больше не было агрессии, и он прервал зрительный контакт.

– Я уже это сделал, – пробормотал он. – Счастливо оставаться, малыш сир.

Когда он повернулся к двери, Арез вытащил свой теневой меч.

– Я не отпущу тебя!

Кьян остановился и в последний раз взглянул на брата.

– А я думаю, отпустишь.

Внезапно он прыгнул в мою сторону. Арез тоже сорвался с места. И он был быстр. Но его брат изначально стоял ближе ко мне. Его железные когти блеснули прямо перед моим лицом. Они едва не задели мое горло, прорезав шарфы, накидки, камзол и даже тунику. Но тут Арез оттащил от меня брата. Я уже думала, что братья сейчас растерзают друг друга, но Кьян оттолкнул брата и, воспользовавшись представившейся возможностью, начал легко карабкаться вверх по ветвям обрушившегося дуба. Арез погнался было за ним, попытался его перехватить. Напрасно. Кьян уже пропал в метели. К моему огромному изумлению, Арез не стал его преследовать. Он остался стоять как вкопанный. Что он делал? Почему дал брату уйти? Почему он не бросился за ним, а направился вместо этого обратно ко мне?

У меня перехватило дыхание от недоумения, когда я посмотрела Арезу в глаза. Все в нем излучало гнев и решительность, но во взгляде его пронзительно-черных глаз отражалось такое беспросветное отчаяние, что у меня прямо сердце разрывалось. Когда