- Пала за несколько сот метров отсюда. Загнал я её. И побежал в метели.

- Я не видел никакого трупа по дороге!

- Врёшь, - буркнул Волотич, - или из-за метели не заметил.

Тимур заморгал. Посмотрел на крючки у входа.

- А одежда! Где твоя верхняя одежда? Ты что, в одном свитере до сюда доскакал?!

- Сбросил, чтобы легче бежать. Чуть не околел.

Сармадцы нахмурились, переглянулись. Горец вздохнул.

- Согласен, не очень убедительно, - и плеснул кипятком в лицо Тимуру. Тот успел закрыться предплечьем, выставил револьвер, но не нажал на спусковой крючок. Горец уже прижимал к себе Гриню, удерживая за горло. А его указательный палец заканчивался длинным чёрным когтем, упиравшимся в яремную вену молодого сармадца.

«Горец» сделал несколько шагов назад, прижавшись спиной к стене.

- Вот из-за этого я и не люблю связываться с вами, анклавовцами. Этим пням, - оборотень едва мотнул головой в сторону сармадцев, - достаточно было истории про гонца и резню в бараке. А ты начал задавать вопросы как я сюда добрался, да почему так одет. Не зря же Охотник. Ну что, доволен тем, какой ты молодец? Так бы я украл у тебя дневник, может даже не стал бы убивать никого, а теперь?

- Давай поговорим, - Тимур пытался увидеть голову оборотня в мушке прицела, но он держался за парнем. Видна была только рука, сжимающая горло и один глаз над плечом Грини. – Кто ты такой? Ты как я?

«Горец» фыркнул.

- Точно не как ты, я даже не знаю, что ты такое. Какой-то гибрид, любопытный выродок. Наверняка найдутся желающие разобрать тебя по косточкам. Может мне оставить тебя в живых, после того как я прикончу этих?

- Отпусти парррня, - прорычал Тимур.

«Горец» засмеялся. Его чёрные глаза стали янтарными.

- Оружие на пол или я ему сейчас горло разорву!

Лангри медленно положил револьвер на доски.

- Тронешь его, и я тебя из-под земли достану.

Янтарные глаза прищурились.

- А теперь дневник!

- Не могу. Мне он нужен.

«Горец» зарычал.

- Как же ты меня бесишь! Просто отдай мне эту халову тетрадку!

- Давай так. Я её прочитаю, обещаю сделать это максимально быстро, и отдам. Какая тебе разница, сегодня ты её получишь или завтра?

- Даже если не брать в расчёт, что ты можешь просто тянуть время, мне не нужно, чтобы этот дневник кто-то читал. Не хочешь отдавать? Хал с тобой! Сожги его прямо тут, при мне, и я от тебя отстану!

Тимур покачал головой. «Горец» опять зарычал и начал увеличиваться в размерах. Охотник увидел, как одежда стала чёрно-серебристой шерстью. Оборотень распахнул пасть и закусил шею Грини.

- Стой! Стой! – Лангри полез в карман, дёргая, достал измятую тетрадь. – Вот! Бери! Отдаю!

Он бросил дневник под ноги Зверю. Тот подцепил его лапой, прижал к животу и запихал в складки кожи, в которой будто открылся карман или сумка.

- Отпусти парня, прошу! – Тимур развёл руки в стороны. – Это ж я тебе вредил, мешал, стрелял в тебя! Вот он я, перед тобой, безоружный!

Острая боль кольнула висок и в мозгу возник голос, не похожий на хриплый говор горца. Он был скорее женским, чем мужским.

«Даже если бы ты меня не бесил, я слишком ненавижу детей огня!»

Челюсти оборотня чуть сжались, клыки прокусили кожу парня, побежали струйки крови.

Тимур зарычал, его лицо защёлкало хрящами, выдавливая вперёд массивные короткие челюсти. Чёрно-серебристый Зверь толкнул в него Гриню и бросился на остальных сармадцев. Охотник извернулся от падающего тела, рванул вперёд и успел схватить Зверя за задние лапы. Тот хлопнулся подбородком об пол, клацнули зубы. Тимур потащил его от людей. Зверь вонзил когти в доски, затормозил оставляя глубокие борозды, и лягнул противника. Лангри отлетел с располосованным животом. Вскочил, прыгнул на чёрного. Шинель трещала по швам, Тимур становился всё больше, толстый хвост прорвал штаны, хлестнул по бёрдам. Охотник прижал противника к полу, разрывая когтями грудь и плечи и пытаясь добраться зубами до горла. Зверь впился взглядом янтарных глаз в его жёлтые и Охотника скрутила жуткая боль, словно каждую клеточку тела, каждый нерв объял огонь. Оборотень столкнул корчащегося Лангри с себя и сиганул в дверь, выбив собой её вместе с косяком.

Поскуливая, Тимур встал и получил в голову прикладом. Он клацнул зубами, замахнулся… Двое сармадцев жались к нарам, один прижимал ладонь к шее Грини, и только их атаман стоял перед обратившимся Охотником, собираясь пырнуть его штыком.

Тимур вырвал винтовку из рук охранника, сломал её и отбросил в сторону. Похрустывая и пощёлкивая вернулся в человеческий вид.

- Я на вашей стороне, идиот, - он посмотрел на сармадца исподлобья и толкнул его в грудь. Подобрал с пола револьвер. Взглянул на парня. – Отойдите. Я должен сделать свою работу.

Старший охранник, насупившись, кивнул.

- Волотич, ты шо? – прохрипел Гриня. – Мужики, вы шо?

- Прости, Хриня, - погладил его по плечу усатый старик, - ты знаешь, по-другому никак.

«Что если в тетради всё-таки был рецепт лекарства? Я прямо сейчас мог бы помочь парню. Пёсья кровь! Кровь?..»

- Есть ещё вариант. – Тимур расправил плечи. – Можно сделать его таким как я.

- Нет! – закричал Волотич. – Изыди, нечистый!

- Да ты послушай! Зато он будет жить, будет, ну почти человеком. Он не станет хуже, чем был!

- Никохда!

- Нужна кровь колдуна. Но, может и моя сгодится. Плевать на Зверя, на дневник, я готов остаться тут до ночи, я сдержу Гриню, когда он обернется и дам ему своей крови. Это может помочь!

- Изыди! Или стреляй или мы его сами забьём, ток без серебра будет не так быстро!

- Что ж ты за чудовище, человек, - Тимур сжал зубы. «Я могу их всех раскидать, помочь Грине и пусть дальше он сам решает, как ему жить. Но тогда Зверь уйдёт и уничтожит дневник.»

Охотник взглянул на молодого сармадца.

- Григорий. Выбор за тобой.

Парень посмотрел на Волотича. Перевёл взгляд на Тимура. Задрал подбородок.

- Изыди, нечистый… Я лучше сдохну!..

Рукоять револьвера захрустела в кулаке Охотника. Ненависть в его глазах обожгла сармадцев.

- Будьте вы прокляты, закостеневшие старики, приговаривающие к смерти молодёжь, только бы она не стала на вас непохожей. – Он вскинул руку, спустил курок. Тело Грини дёрнулось, когда серебряная пуля пронзила