- Набей мне вещмешок едой, туда же пару сапог и… снимай, пожалуй, шинель и шапку. Я оставлю вам коня, рыжего породистого хилинского жеребца. Отдадите его высокому Охотнику с причёской как у аристократа. Я – возьму одну из ваших лошадок. Решите пострелять мне в спину или ещё как-то помешать – вернусь и поубиваю вас всех к чертям собачьим.

Под прицелом револьвера сармадцы за пару минут сделали, что приказал Тимур. Он вышел на улицу, завёл коня Лазовы в конюшню, переоделся. Шипя от боли, переложил половинку кандалов, оседлал первую попавшуюся лошадь и поскакал дальше по ущелью. Зверь был виден чёрной точкой, примерно в километре от сторожки охраны. Охотник поддал каблуками лошадке, не отрывая взгляда от цели.

***

- Господин Мастер, долго мы ещё будем задницы в сугробе морозить?

- Просто Мастер. Или Мастер Александр. Столько, сколько потребуется, рекрут.

- Да достало уже солонину жрать вперемешку с холодными консервами. В тюрьме и то лучше кормили…

- Хочешь туда вернуться? – Реокс положил ладонь на рукоять револьвера.

- Да не, просто когда вербовали, обещали совсем другое…

- Ещё раз повторяю: если что-то не нравится – мигом отправлю обратно. Мне показалось, или ты сейчас рожу скривил?

- Показалось, Мастер. Разрешите вернуться в сугроб?

- Разрешаю, рекрут.

Ловчий посмотрел вслед уходящему подчинённому. Тот вернулся на точку к товарищу. Александр видел, как они шушукаются, оглядываясь на него и едва не скрежетал зубами. «Тупое мясо, ни на что не годное!» Ирвин отвернулся, чтобы не встречаться с его гневным взглядом.

- Я пойду проверю первую точку. Следи одним глазом за этими…

Парень кивнул.

- Как вы думаете, сколько нам ещё ждать?

- И ты туда же?! – взъярился Реокс, но усилием воли взял себя в руки. – Я понимаю вас, мне тоже тошно… Но что поделать?! По моим прикидкам они уже должны были возвращаться назад. Думаю, сегодня-завтра прибудут. Будь начеку.

И Ловчий зашагал выше по ущелью к первой двойке рекрутов.

***

Прошёл час. Тимур хмурился. По его представлениям, он никак не смог бы догнать оборотня на тихоходной коняшке. И всё же Зверь медленно, но приближался. «Пёсья кровь! Зачем он подпускает меня к себе?» Охотник уже видел, что уши оборотня развёрнуты назад, отслеживая его, но Зверь бежал всё той же лёгкой волчьей трусцой. Лангри взвёл курок.

«Я же сказал, что я тебя достану, сучий потрох!»

Боль кольнула в висок.

«Что-то ты долго! Я уже устала еле лапы переставлять!» Оборотень покосился на него через плечо. «Как там маленький кусочек мясца? Выстрел далеко было слыхать. Ты что же, его пристрелил? Во имя Тунара, как же так?»

«Всё из-за тебя! Если бы ты не забрал… или забрала… дневник!..» Тимур положил револьвер на сгиб локтя, стараясь незаметно направить его в сторону Зверя.

«Да что ты надеешься в нём найти?»

«Лекарство от оборотничества.»

«О, если там такое есть, его точно нужно уничтожить!» Зверь повернул голову назад, вывалив красный язык. В янтарных глазах плясали весёлые лукавые искорки.

«Верни его мне!» Дуло револьвера тряслось в такт лошади, Охотнику показалось, что он целиться верно. «Вот сейчас, уже почти…»

«А ты отбери!» и оборотень размашистыми прыжками побежал вперёд за мгновение до того, как Тимур нажал на спусковой крючок.

Серебряная пуля выбила снежный фонтанчик из горной дороги. В голове мужчины раздался смех.

«Какой идиотизм! Разговаривать со мной и одновременно думать, как бы меня убить!»

«Пошла прочь из моей головы!»

Зверь бежал впереди, держа дистанцию более ста метров. Тимур больше не слышал его голоса. «Точнее, её. Неужели это всё-таки графиня?»

«Какая ещё графиня? Судя по образам, которые возникают в твоей памяти – красивая. Тебе нравятся брюнетки?»

«Да чтоб тебя псы драли!»

«Ой, я тебя напугала? Ну прости, прости. Ты сам за мной увязался. Вот сейчас закончится ущелье и разбежимся в разные стороны.»

«Я от тебя не отстану! Я тебя где угодно найду!»

«Жаль, ты сейчас не видишь, как я зеваю от скуки. Едва челюсть не вывихнула, представляешь?»

Тимур стиснул зубы, вообразил, как его голову окружает стальной купол. «Нет, не стальной, серебряный. Падают ставни, отсекая все мерзкие щупальца каракатицы, что забралась мне в разум. Непроницаемый заслон.»

Лошадка несла Охотника за Зверем. Зубцы гор по бокам ущелья становились всё ниже. Впереди показался лес.

«Эй!»

Зверь или держал паузу, или Тимуру действительно удалось его прогнать из головы. Очень непривычно было думать, опасаясь, что тебя могут подслушать. Уж его-то мысли должны быть только его неприкосновенной собственностью. «Это даже страшнее, чем обычный Зверь. Чудовище опасно, но, что ли, предсказуемо? Зверь хочет тебя сожрать, просто и без затей. А тут оборотень, способный читать мысли и принимать чужой облик. Может быть даже твой… Не может быть, чтобы тот горец её истинный облик. Она использовала его, чтобы пробраться в барак, а потом на заставу. И вот ты уже не знаешь, кто рядом с тобой, человек или кровожадный монстр, который ещё и знает, что ты думаешь, навязывает тебе то, что ему хочется, как я той тётке в архиве. Играет с тобой… Если Царь Михаил это же знал, неудивительно, что решил вырезать всех, кто вызывал хоть малейшее подозрение. Это ж можно сойти с ума, если нельзя доверять ни то что ближайшим друзьям и родным, но даже своим мыслям и чувствам. А я могу себе доверять? Что я такое? Может я действительно всего лишь Зверь, принявший облик Тимура Лангри? Когда я последний раз брился, стриг волосы? Почему они остаются прежней длины месяц спустя? Зверь скопировал мой внешний вид… Но как же память? Чувства? Они же мои! Если я оборотень, который принял вид Тимура со всеми потрохами и даже со стремлениями и желаниями, то в чём разница? А что если я забуду, как я выглядел, в кого я обращусь, принимая человеческий вид? В усредненное представление о себе? Вроде бы такой нос, вроде бы такие глаза… Нужно купить зеркало, сделать фотографии и почаще смотреть на себя, чтобы не забыть!»

Зверь вдалеке вдруг остановился, встал на задние лапы.

«А эти вот мысли, они мои? Или она хочет, чтобы я сомневался во всём?» Смятение захлестнуло Тимура. Оборотень завыл и кинулся бежать. Тучи на небе начали сгущаться. Лангри увидел вспышки справа и слева ущелья, и до него докатились хлопки выстрелов. Зверь заметался громадными прыжками, будто лавируя между пулями.