«— Я знала, что у него есть пистолет, потому что сама виделаего. И этого оказалось вполне достаточно, по крайней мере поначалу, чтобыубедить меня не пытаться вступать с ним в драку или критиковать его старыефильмы».

Невольно улыбнувшись, Зак тотчас же одернул себя. Ведь онамогла говорить все это лишь в расчете на него и на то, что, увидев этоинтервью, он быстрее свяжется с ней и тем самым выдаст себя. Но каждым своимследующим ответом Джулия опровергала эту мысль. Так, когда ее спросили о том,собирается ли она возбудить против него дело по обвинению в похищении, Джулиянебрежно отмахнулась от этого вопроса, как будто он касался какой-то совершеннонезначительной мелочи, а не федерального преступления, в очередной разрассмешив всю толпу журналистов:

«— Не думаю, что мне удастся убедить присяжных. Если срединих окажется хоть одна женщина, то она сразу примет его сторону, как толькоузнает, что он делал половину всей работы по дому».

Зак потянулся за бокалом, но, услышав следующий вопрос,снова отставил его в сторону и, впившись глазами в экран, жадно ловил каждоеслово.

«— Мисс Мэтисон, вы бы хотели, чтобы Захария Бенедиктапоймали?

— Как можно хотеть того, чтобы несправедливо осужденныйчеловек снова оказался за решеткой? Я не знаю, как могли присяжные признать еговиновным в убийстве, но абсолютно уверена в том, что он способен на него небольше, чем я. Если бы он действительно был убийцей, вы сейчас вряд ли виделибы меня здесь, потому что, как я вам рассказала несколько минут назад, я неоднократнопредпринимала попытки сорвать его побег. Хочу вам также напомнить и о том, что,когда над домом появился вертолет, его первой заботой была моя безопасность.Поэтому единственное, чего я действительно хочу, — это прекращения травли иповторного объективного рассмотрения дела, из-за которого он попал в тюрьму».

Зак потянулся за дистанционным управлением. Ему захотелосьеще раз просмотреть ответ Джулии на этот, последний вопрос, но на сей разуделяя больше внимания не словам, а тому, как она их говорила. Тогда уж он непропустит ни малейшего признака обмана или лукавства. Но вот зазвучал следующийвопрос, и палец Зака застыл на кнопке обратной перемотки.

«— О'кей, мисс Мэтисон! Если вы так хотите, то этот вопросзадам я; вы влюблены в Захария Бенедикта?»

Джулия колебалась недолго. Глядя прямо в камеру, она смягкой улыбкой сказала:

«— Я думаю, что в то или иное время почти каждая женщинаэтой страны была влюблена в Захария Бенедикта. И теперь, когда я узнала егопоближе, это кажется мне вполне понятным и объяснимым. Он… — Джулия запнулась,немного подумала, подбирая слова, и слегка срывающимся голосом продолжала:

— В такого человека любой женщине очень легко влюбиться».

Теперь Зак все же включил обратную перемотку и еще разпросмотрел ответы на два последних вопроса. Но тщетно он искал хотя бы малейшийнамек на обман и предательство. Он видел перед собой лишь предельно искреннююженщину, обладающую при этом также незаурядным мужеством и выдержкой. Словом,всеми теми качествами, которые так ему нравились в ней там, в горах Колорадо.

Продолжая убеждать себя в том, что он просто не заметилчего-то самого главного, что у Джулии была какая-то скрытая и, несомненно,очень уважительная причина для того, чтобы вести себя подобным образом передмиллионами телезрителей, Зак вставил в видеомагнитофон вторую кассету. Но наэтот раз он уже уселся поудобнее и собрался с силами, ведь они ему, несомненно,понадобятся для просмотра сцены, которую он и без того никогда бы не смогзабыть. Его унизили, поставили на колени, избили, и все это потому, что онсовершенно потерял голову из-за хитрой маленькой интриганки, которая…

Которая не побоялась перед всем миром признаться ему влюбви.

Несмотря на то, что он сделал ее своей заложницей.

Несмотря на то, что на прощание сказал ей, что она неспособна отличить любовь от секса.

Зак настолько углубился в свои мысли, что не сразусообразил, что именно происходит на экране. Но вот он увидел самого себя,повернутого лицом к стене, и мексиканских федерален, надевающих на негонаручники. Чувствуя, как непроизвольно напряглось все тело, как бы вновьпереживая испытанные тогда ощущения, Зак тем не менее заставил себя смотреть наэкран. В аэропорту царила полная неразбериха — все кричали, бестолково тычась вразные стороны, но у человека, который снимал эту кассету, кто бы он ни был,была совершенно определенная цель. Камера плыла по зданию аэропорта, постепенноповорачиваясь на истерический крик какой-то женщины. Когда же оператор-любительдостиг своей цели, Зак невольно наклонился вперед, не веря собственным глазам,— теперь в кадре была Джулия, которая отчаянно пыталась пробиться сквозьполицейский кордон и при этом непрерывно выкрикивала: «Не смейте его бить!»

Зак видел, как Ричардсон схватил ее за руку и попыталсяоттащить назад. Видел, как она плакала навзрыд, будучи не в силах отвестивзгляд от того, что происходило с ним и вокруг него.

Камера снова переместилась, и теперь в кадре опять был онсам и Хэдли. Первые несколько секунд Зак просто не мог понять, что происходит,но потом до него дошло, что Хэдли завладел обручальным кольцом, котороефедералы достали из его кармана при обыске. Теперь камера неотступно следовалаза Хэдли — он прямиком направился к Джулии. Зак, естественно, не слышал слов,но зато прекрасно видел, как ее рыдания перешли в самую настоящую истерику, иДжулия забилась в руках Ричардсона, судорожно прижимая кольцо к груди.

Зак невольно привстал, увидев ее искаженное болью и отчаяниемлицо, затем заставил себя сесть и спокойно наблюдать за тем, что произойдетдальше… И оно действительно произошло, причем именно так, как он это помнил…Федералы повели его к выходу, но когда они поравнялись с Джулией, Хэдли жестомостановил их. Кем бы ни был оператор-любитель, который снимал этот фильм, нотрусом он не был точно, потому что ухитрился подобраться со своей камеройнастолько близко, что можно было даже различить отдельные слова. Правда, Заку ине нужно было ничего слышать — он и без того запомнил их на всю жизнь. «МиссМэтисон, — с гнусной ухмылкой произнес Хэдли, — простите мне мою грубость. Яведь даже не поблагодарил вас за сотрудничество., Если бы не ваша неоценимаяпомощь, мы бы могли так никогда и не поймать Бенедикта».

Зак помнил тот ужас и шок, которые охватили его после этихслов, но теперь он мог понаблюдать за своей реакцией со стороны. Мог увидеть,как боль сменилась дикой яростью, как он вырвался из рук федерален, охваченныйединственным желанием — как можно скорее оказаться подальше от этого места…

А потом начался тот кошмар, который он вряд ли забудет доконца своих дней. Внезапно он оказался на коленях, и на него со всех сторонобрушились удары дубинок… Но теперь он мог видеть и кое-что другое. Кое-что,происходившее в это время на заднем плане справа. Зак подошел поближе к экрану,чтобы рассмотреть происходящее получше. И рассмотрел. Как только его началиизбивать, Джулия, судя по всему, окончательно утратила контроль над собой. Какразъяренная тигрица, она набросилась на Хэдли и вцепилась ногтями ему в лицо.Прежде чем Ричардсон успел вмешаться в происходящее и оттащить Джулию всторону, она еще ухитрилась нанести два сильных удара в пах. Потом федералыпотащили Зака к выходу, а Джулия потеряла сознание и обмякла на рукахРичардсона.