– Подчинись и спаси их! – сказала принцесса Премудрых, и ее свист стал громче, так что пчелы стали молить сжалиться над ними. – Ты – причина их боли…

Мощный рев разорвал воздух, и его сила перекрыла нестерпимый свист, а соты тут же откликнулись жесткой вибрацией. Это зазвучал мотор темной принцессы, ударившей противницу крыльями и сбросившей ее. Прежде чем оглушенная принцесса Премудрых поднялась, дочь Флоры уже подмяла ее под себя, придавливая своим весом. Она изогнулась, собираясь нанести последний удар жалом. Однако удара не последовало – вместо этого дочь Флоры навострила свои антенны.

Во внезапной тишине каждая пчела уловила чужеродный запах. Их мех высоко поднялся, а антенны стали пульсировать от страха. В улей проникли осы. Принцесса Премудрых вырвалась на свободу, на ее торсе зияла рана. Жрицы схватили ее и укрыли своими телами.

– Она жива! – кричали они. – Подчинитесь истинной королеве, убейте самозванку!

– Сперва осы! – откликнулись Ворсянки.

И пчелы закричали, готовые к решительным действиям, ведь, судя по объему муравьиной кислоты в воздухе, в улей проникло множество врагов.

– Сперва истинная Королева! – не унимались жрицы. – Признайте истинную Королеву, тогда мы выиграем…

– Нет! Защитим Сокровищницу!

– Победим ос!

Кругом царили паника и всеобщий хаос. Премудрые обхватили свою принцессу и побежали в палату Первой Категории. Пчелы метались, не зная, где спрятаться. Ворсянки стояли совершенно беспомощные, пораженные разгромом Питомника. Флора подбежала к дочери и потянула ее за влажный мех.

– Идем, – сказала она. – Пища вернет тебе силы – прошу, дочь…

Запах ос становился сильнее – они приближались с нижнего этажа, их становилось все больше. Флора подбежала к Сестре Чертополох.

– Помогите мне! – прокричала она. – Принцессе нужна пища, чтобы повести нас за собой. Разбейте двери Сокровищницы, и я принесу ей…

Шипящие голоса ос слышались уже на лестнице. Скоро враги будут на среднем уровне. Сестра Чертополох согласно кивнула. Она подала знак другим гвардейцам Чертополохам, и они, выставив вперед большие когти, тихо побежали к Сокровищнице, пока ее не достигли захватчики.

– Ради блага твоего улья, идем со мной.

Флора потянула дочь за крыло, и они побежали. За ними последовали перепуганные пчелы, плача и скуля, чуя запах ос, мародерствующих на нижнем уровне улья, их злобный хохот разносился по залу Танцев. У Флоры пересохло во рту от страха, но она продолжала тянуть дочь к Сокровищнице. Она знала, что им предстоит, но не могла говорить.

Раскройте их все и пейте.

Это был Разум Улья, и пчелы его услышали. Они стали карабкаться на стены, распаковывать и раскрывать все недавно запечатанные медовые ячейки. Почуяв запах меда, дочь Флоры подбежала и стала пить его, и тут же ее запах обрел новую силу. Она подняла голову, вдавила свое брюшко в сотовую ячейку и зажужжала. Это жужжание разнеслось по стенам Сокровищницы и дальше, по восковым стенам. Внизу, на среднем уровне, осы пронзительно закричали, поняв, где находится добыча, и устремились в ее направлении.

– Пусть мед течет! – прокричала Флора. – Пусть он зальет соты! Все – в коридор, там есть проход!

Она выбежала в коридор и стала искать тайную лестницу, что вела в морг. Позади нее вопили Чертополохи, раскрывая ячейки, из которых тут же начинало сочиться чудесное жидкое богатство, истекая по стенам и заливая пол.

– Пресвятая Мать, прости нас! – кричали гвардейцы, распечатывая новые ячейки. Вскоре воздух наполнился сухим ароматом миллионов цветов.

– Больше! – кричала Флора. – Используйте все…

Она потянула дочь за собой, когда плотный золотистый поток меда стал закрывать пол, разливаясь навстречу осам, спешившим на бой. Ворвавшись в Сокровищницу, осы зашипели и закричали, поняв, как они жестоко обманулись в своих ожиданиях, но сзади на них напирали все новые орды. Осы вопили, их крылья прилипали к меду, они ломали ноги, но новые осы все прибывали, втаптывая своих сестер в вязкую сладкую массу и восторженно вереща от того, что проникли в пчелиную Сокровищницу.

Дочь Флоры бежала за ней, вниз по темной крутой лестнице, а за ними – остальные пчелы. Периодически принцесса жужжала и ударяла своим брюшком по стенам, словно желая разбить их. Флора сначала опасалась за рассудок дочери, но быстро поняла, что это боевой клич. Выбежав из морга на нижний уровень улья, они увидели тысячи сестер, борющихся с ордами нападавших на улей ос.

Издав грозный воинственный крик, дочь Флоры бросилась в самую гущу сражавшихся и стала прорываться вперед, отрывая головы и убивая всех врагов подряд, так что осы закричали в страхе и начали отступать. Позади нее другие пчелы загудели яростно и радостно, вдыхая ее запах для храбрости и проталкиваясь вперед, выдворяя ос, пока в улье не осталось ни одной живой захватчицы, а те, кто спасся бегством, стремительно улетали со взлетной доски.

* * *

Пораженная бескрайностью фруктового сада, дочь Флоры замерла в ослепительном свете дня. Она потеряла контроль над антеннами и впала в панику. Она попыталась вернуться обратно в улей, но сзади напирали толпы пчел, чей боевой дух она подняла и повела за собой.

– Премудрые привели вас к победе! – прокричала жрица с порванными крыльями и сломанной антенной, выбегая на взлетную доску. – Наша принцесса жива, возвращайтесь и признайте ее. А твоей породе, – плюнула она на Флору и ее дочь, – только смерть. Выживет лишь одна истинная Королева!

Флора ничего на это не ответила, только окинула взглядом сад. Далеко в синем небе поднималась и опадала большая темная завеса. Пронзительный визг ос становился громче, и черное покрывало уплотнялось, приближаясь к улью.

– Они объединили множество колоний, – сказала Флора жрице, стараясь, чтобы ее голос звучал громко и уверенно ради дочери, скованной страхом. – Мы не можем биться с ними, нам надо спасаться…

– Бежать как трусихи? – возмутилась жрица с безумием во взгляде. – Премудрые восторжествуют по Божественному Праву!

Флора схватила жрицу и проговорила, глядя ей прямо в глаза:

– Ты еще не поняла? Наш улей обречен, а все, кто останется в нем, погибнут! Уже слишком поздно!

– Ты обращаешься к Медовке, несокрушимой породе королев! – заявила жрица и, оттолкнув Флору, убежала в улей. – Сила у Премудрых! – прокричала она. – Ну же, набожные пчелы, сплотитесь крепче!

– Ты ведешь их на смерть! – бросила Флора ей вслед.

Но, повернувшись к дочери, она увидела, как к ней сбегаются толпами все породы, и сердце ее упало. Черное облако в небе разрослось, и жужжание ос стало еще громче.

Пчелы, напиравшие из улья, вынуждали все больше сестер выбегать на взлетную доску, а оказавшиеся на краю должны были волей-неволей взлетать и кружить в страхе над ульем. Флора совсем осипла и, ничего не говоря, попыталась укусить дочь и оттащить от края, но та стояла как вкопанная, парализованная видом бескрайнего неба и приближавшихся ос.