– Оно верно, – согласилась ОлимпиадаМихайловна, – только еще ополчение имелось. Песню слышала: «Вставай,страна огромная, вставай на смертный бой»? Вот и двинулся народ, такой,которому воевать было нельзя, – слепые, глухие, больные, калеки, старыесовсем или маленькие вовсе, женщины… Хорошо помню, как колонна мимо нашего домашла, я в окно смотрела, вроде крошка, а до сих пор в глазах стоит. Идут кто вчем, валенок и полушубков на всех не хватило, в ботинках чапают по морозу, вгражданских пальто, и оружие не у всех.

– Как же без винтовки на войне?

Баба Липа мрачно усмехнулась:

– Убьют товарища, бери его трехлинейку. Да уж, о такомпотом в учебниках не писали. Я знаешь чего по радио слышала? Сталин наш генийбыл, задумал замечательный план, заманил фрицев до самой Москвы, а потом, когдаони устали, вывел из-за угла сытые сибирские дивизии и врага раскурочил. Может,и так, только сначала фашисты ополченцев перебили, постреляли, словно котят,патроны потратили, живым щитом люди стояли, а уж потом вояки появились. Наверное,по-простому рассуждаю, но, думаю, Сталин москвичами пожертвовал, ну и мороз,конечно, помог.

Отец и мать Дегтяревых погибли в той самой битве за Москву.Липа и Саша остались сиротами, в неразберихе военного времени о детях забыли, аони сами в приют не стремились, жили тихо в родительской квартире, меняяоставшиеся от матери золотые украшения на хлеб и крупу. Если вы полагаете, чтов Москве в то время продукты честно распределялись лишь по карточкам, тоошибаетесь, в столице государства, ведущего тяжелую, затяжную войну, имелисьлюди, у которых можно было получить все – от белого хлеба до остродефицитноготогда волшебного пенициллина.

Но потом, после Победы, жизнь стала налаживаться. Липаотправилась в ремесленное училище, так в те годы назывались ПТУ, сталаосваивать профессию ткачихи, а Саша пошел на службу в милицию. В странеощущался явный дефицит молодых, здоровых мужчин, поэтому Дегтярева легко взялив органы, более того, он начал делать там стремительную карьеру.

Чтобы понять, каким образом юноша ухитрился за несколько летлихо взлететь по служебной лестнице, надо хорошо знать реалии конца сороковыхгодов. В СССР идет демобилизация бывших воинов, основная часть оставшихся вживых мужчин имеет возраст от двадцати трех до сорока лет. Им уже не хочется носитьоружие, мечты устремлены к мирной жизни, в планах женитьба, получениегражданской специальности, устройство на интересную работу. Но после Победынеожиданно происходит всплеск криминальной активности, из всех щелей выползаютбеспризорные дети, уголовники… Поэтому милиция начинает испытывать дефициткадров, и тогда Моссовет принимает решение: открыть зеленый свет в рядыправоохранительных органов парням из колхозов, честным юношам, которые нежелают заниматься сельским хозяйством.

У колхозников по тем временам не было даже паспортов,приехать в Москву, просто снять комнату, а потом устроиться на службу былоневозможно. До перестройки еще сорок лет, человек без столичной прописки неимеет в главном городе страны никаких прав. Нет, он может прибыть на экскурсию,сходить в театр, навестить родственников, но потом обязан убираться прочь.Думаю, председателя Моссовета тех лет мигом хватил бы удар, кабы он увидел,какие порядки царят в городе сегодня. В конце сороковых с пропиской былострого, а служба в милиции являлась для мальчиков из колхозов одним из редкихшансов стать москвичом.

К тому же – впрочем, вы, наверное, мне не поверите –сотрудникам МВД предоставляли комфортное общежитие, потом им первым выделялиотдельные квартиры, парням выдавали бесплатное обмундирование, паек, они имелинеплохую зарплату, кучу льгот, а те, кто хотел, могли получить образование.

Предпочтение при приеме в милицию отдавали женатым,воевавшим, никогда не связанным с криминальным миром мужчинам, но, несмотря нахорошие условия, москвичи в органы не спешили.

Саша выделялся среди общей массы не только столичнойпропиской, но и образованием. У Дегтярева имелся аттестат об окончаниидесятилетки, а это по прежним годам считалось серьезным плюсом. Основнойконгломерат деревенских парней, поваливших в милицию, имел за плечами не болеепяти классов.

Еще Саша не пил, не курил и рано женился. Едва ему стукнуловосемнадцать, повел в загс Полину. Он познакомился с девушкой в парке и, особоне интересуясь ее биографией, расписался с хохотушкой после месяца свиданий.

Липа невестке обрадовалась, та умела шить, легко превращаластарую простыню в новую юбку, была веселой, мужа против единственной сестры ненастраивала и охотно занималась хозяйством.

Два года промелькнули словно счастливый сон, потом Сашуотправили в один из лагерей, находившихся в области. Липа осталась в Москве,она переписывалась с братом и была в курсе всех его дел. Саше откровенно везло,начальник зоны, бывший фронтовик, внезапно скончался, и на его место поставилиДегтярева. Конечно, парень был очень молод для столь ответственного поста, ноособо выбирать оказалось не из кого, к тому же Саша учился в институте, назаочном отделении, по-прежнему не пил, не курил, жене не изменял.

Липа гордилась братом безмерно, ни у кого во дворе не былостоль успешного, хорошо зарабатывающего родственника. Саша, наезжая в Москву навсяческие совещания и инструктажи, всегда прихватывал сестре подарки. Затемсчастье стало еще полнее, брат сообщил о беременности Полины. Липа побежала вдирекцию своей ткацкой фабрики, чтобы попросить фланели на распашонки. К словусказать, Олимпиаду на работе уважали, выбрали в местком и ставили на собранияхв пример.

– Вот Дегтярева у нас молодец, – басом гуделасекретарь парткома Елена Владимировна, – работает отлично, никогда неопаздывает, за мужиками не гоняется. Да и брат у нее уважаемый человек!

Через девять месяцев у Полины родилась девочка. Липа, отрадости не чуя землю под ногами, сложила в чемодан сшитое приданое и понесласьк брату. Успела она как раз к… похоронам. На вокзале Липу встретил шофер ибыстрым шепотком ввел сестру хозяина в курс дела.

Полину отвезли рожать в райцентр, Саша побеспокоилсязаранее, положил жену в больницу загодя, боялся, что роды начнутся ночью и онне успеет доставить ее в роддом вовремя, растрясет на «козлике», и та родит вдороге.

Полина благополучно разрешилась от бремени, но наутропроникла в детское отделение, взяла свою крошку и выбросилась с ней из окна.Клиника была невысока, всего четыре этажа, но жена Дегтярева расшиблась насмерть,погибла и безымянная девочка.