– Ее?

– Себя. – Я замолчала, но, набравшись смелости, продолжила: – Я боюсь, что она права и что именно я разрушила ее жизнь.

– Ты ни в чем не виновата, – тихо произнес он и легонько погладил меня по лицу. – Не виновата, веришь мне?

В глазах собрались слезы, я кивнула, изо всех сил сдерживая поток.

– Посиди вот так и не шевелись, я купил заживляющую мазь. Сейчас обработаем. – Тео сменил тему и потянулся за пакетом из аптеки. – Не могу поверить, что этот тип пробрался в мой дом… – произнес он, опуская глаза на мой ушиб и избегая моего прямого взгляда.

– Это был сумасшедший, да? – спросила я, следя за его движениями.

Тео выдавил из тюбика немного крема и нежными круговыми движениями распределил его по воспаленной части моего лица. Консистенция приятно холодила кожу. Он не ответил, молча гладил меня с поникшими, опущенными плечами.

– Он искал оригинал «Женщины с голубыми глазами», – тихо продолжила я. – Аарон никак не отреагировал на мои слова. Но, Тео, эта картина хранится в Музее современного искусства. Мне кажется, мужчина был явно не в себе.

Видеть тревогу и беспокойство в его взгляде было выше моих сил. Мне так отчаянно хотелось успокоить его. Снять груз вины с его плеч. Я приподнялась на постели и обвила руками его шею. Поглаживая короткие волосы на затылке, я сократила расстояние между нами.

– Посмотри мне в глаза, – попросила я, и он, выполняя мою просьбу, поднял голову.

Глаза цвета морской волны вглядывались в мои, и они были столь печальны. Данный факт доставлял мне куда больше боли, чем ушиб на лице.

– Это все неважно, это все пройдет, но есть вещи, которые никогда не пройдут, Тео.

Он заправил непослушную прядь моих волос за ухо.

– Таких вещей нет, Ниса. Все имеет начало и конец. – Грустная улыбка заиграла на его губах.

– Нет, есть, – шепотом, но с твердой уверенностью ответила я. – То, что я чувствую к тебе. – Я села к нему на колени, стирая все лишние сантиметры между нами. – Это, – я положила его руку себе на сердце, – не имеет ни начала, ни конца. Оно просто существует. Необъятное, неукротимое, всепоглощающее чувство, Тео.

Мне было страшно признаваться. Но после всех событий сегодняшнего дня я не могла держать эмоции в себе. Не тогда, когда он так бережно наносил крем на мою кожу, не тогда, когда его плечи были опущены, а чувство вины давило, не тогда, когда он касался меня и я ощущала тепло и заботу.

– Это сильнее тебя и меня, – пробормотала я и провела носом вдоль его скулы, вдыхая терпкий мужской запах. – Закрой глаза, – шепнула я ему на ухо так часто произносимые им мне слова.

Он замер, напряженный пристальный взгляд прожег меня насквозь, прежде чем, сделав глубокий вдох, Тео все-таки выполнил мою просьбу. Я опустила руки на край своей футболки. Сердце с глухим стуком истерично билось о грудную клетку, руки от волнения подрагивали, а дыхание стало тяжелым. Я смотрела на черты его лица и одним рывком потянулась вверх, снимая с себя все лишнее. Мгновенно покрываясь мурашками, я потянула вверх и его футболку, оголяя теплую упругую кожу. Он был идеален. Каждый изгиб красивого тела. Совершенен.

– Что ты задумала, Беренис? – хрипло спросил он.

Вместо ответа я обняла его, соединяя наши тела. Грудь к груди. Кожа к коже. Его твердые мышцы и мои женские мягкие формы. Это ощущалось как что-то остро необходимое. Я обняла его крепко, впитывая тепло его тела, растворяясь в этом ощущении близости. Он громко выдохнул, и его руки медленно поползли по моей талии.

– Я хочу тебя всего, – произнесла я надломленным, непослушным голосом.

Он открыл глаза, и я утонула в глубине его взгляда. Его руки на моей коже, его губы в миллиметре от моих. Прикосновения согревали меня изнутри. Он поднял ладонь и провел большим пальцем по моей нижней губе. Теплое касание вызвало трепет и отчаянное желание во всем теле. Я подалась вперед и поцеловала его. Этот поцелуй был таким, словно я сорвалась с цепи. Неконтролируемым и отчаянным. И он ответил мне на него, точно так же впиваясь губами в мои, точно так же хватая урывками воздух, не прекращая эту пытку. Он аккуратно перевернул меня на спину и навис надо мной. Видеть его лицо над собой, чувствовать вес его тела… Кончиками пальцев я пробежалась по крепкой спине, притягивая его ближе. Неспешно избавляясь от одежды, он не прекращал смотреть на меня. Его взгляд отпечатался в моем сердце. В нем читалась острая необходимость. Необузданный ураган чувств. Не верилось, что все это он испытывает по отношению ко мне. Что я – причина его безумно колотившегося сердца, сбитого дыхания и такого неприкрытого желания. Клянусь, его пальцы подрагивали, когда он касался меня. Нежные прикосновения к животу и груди, ласковые поглаживания бедер. Мое сознание выпорхнуло, оставив вместо себя лишь инстинкты и чувства, рвущиеся навстречу ему. Он вошел в меня медленно, сдержанно, изучая мое лицо, впитывая мою реакцию на свои касания. Боль ушла на второй план, когда я наконец почувствовала его внутри. Ощущения были незнакомыми, новыми. Я затаила дыхание, пытаясь разобраться в том, что испытываю. Тео не шевелился, давая мне возможность свыкнуться.

– Ты словно недостающая часть меня, – пробормотала я, поглаживая его предплечья.

Я наконец чувствовала себя наполненной. Целостной. Он провел ладонью по моим волосам и, заглянув мне в глаза, прошептал:

– Мы с тобой одно целое.

У меня было ощущение, что он дает мне клятву. Негласное обещание. Несмотря ни на что. Быть рядом.

LE PASSÉ

МНЕ НЕ СПАЛОСЬ. Равномерное дыхание Тео рядом со мной успокаивало, но на душе отчего-то было тревожно. Легким касанием я убрала челку с его лица и перевернулась на живот, разглядывая его тело. Я не могла насмотреться на него, теплое чувство раз за разом сбивало меня с ног, заполняя до кончиков пальцев трепетом. Мне захотелось попить воды, я нехотя выбралась из уютной постели и, накинув на себя его футболку, вышла в коридор.

Приглушенный свет горел где-то в зале, я пошла в ту сторону, надеясь по дороге найти кухню. Массивные двери были нараспашку открыты. Огонь догорал в камине. В другом конце комнаты стоял большой бар из темного лакированного дерева с резными узорами. Я прошла к нему, обнаружив несколько бутылок воды, взяла одну и с жадностью опустошила практически всю зараз. Разглядывая просторную комнату, забитую мебелью и разнообразными безделушками в виде статуй, подсвечников и хрустальных ваз, я наткнулась взглядом на огромную библиотеку. На темных лоснящихся полочках была в основном античная литература. Коричневые и черные фолианты с золотыми орнаментами, на которых название и автор указаны мелкими позолоченными буквами. Они так красиво стояли в ряд. Идеально. Совершенно. Я подошла ближе и кончиками пальцев прошлась по корешкам. Похожие друг на друга один в один. Неожиданно я наткнулась на корешок, который выбивался из общего единства. Он тоже был темным, твердым, с золотыми полосами, но он не был старинным. Слишком яркая и новая текстура у обложки. Я вытащила его: название на гладкой глянцевой поверхности гласило «Hell is paved with good intentions»[37]. Открыв первую страницу, я удивленно уставилась на содержимое. Это была тетрадь. Неряшливым почерком начинался рассказ: