– Что будем делать, Некрос? Зулухед придет в ярость! Торчать нашим с тобой черепам на кольях!

Некрос нахмурился. Точно та же картина возникла и в его голове… и, разумеется, по душе ему не пришлась.

– Выбора нет! Готовь его к перевозке! Живой, или мертвый, он отправится с нами, и пусть Зулухед делает, что пожелает!

– Но, Некрос…

Вот тут одноногий орк действительно врезал подчиненному от души.

– Не мямлить мне тут! Выполняй приказ, дурень!

Вынужденный подчиниться, Брогас кивнул и со всех ног умчался. Похоже, за выполнением приказаний Некроса младшим укротителям достанется от него не на шутку… ну, а Тиран отправится в поход вместе со всеми – живой или мертвый. В крайнем случае, хоть противника с толку собьет.

Подступив на шаг ближе, Некрос окинул огромного самца изучающим взглядом. Чешуя в пятнах, дышит прерывисто, почти не шевелится – да, похоже, недолго супругу Алекстразы осталось дышать…

– Некрос, – внезапно донесся до него гулкий голос королевы драконов. – Некрос… я чую: ты где-то рядом…

Радуясь поводу отвлечься от мыслей о том, что смерть Тирана может значить для его собственной шкуры, грузно сложенный орк захромал к подземелью самки. Там он – обычная предосторожность – сунул руку в кошель у пояса и сжал в кулаке Душу Демона.

Алекстраза, прищурившись, смерила его взглядом. В последнее время она тоже выглядела нездорово, но Некрос упорно отказывался поверить, что потеряет и ее. Скорее, она просто понимает, что последнего из ее супругов скоро не станет. Эх, если б один из тех двоих остался в живых… эти были куда как моложе, куда жизнеспособнее Тирана!

– Чего тебе еще, о королева?

– Некрос, отчего ты упорствуешь в этом безумии?

Старый орк раздраженно крякнул.

– И это все, чего ты от меня хотела? У меня есть дела поважнее твоих дурацких вопросов!

Драконица фыркнула.

– Все твои старания только приведут тебя к гибели. У тебя есть шанс спасти своих и спастись самому, но ты не желаешь им пользоваться!

– Мы – не трусливая вероломная мразь вроде Оргрима Молота Рока! Клан Драконьей Пасти бьется до последней капли крови, пусть даже собственной!

– Пытаясь сбежать на север? Так-то вы бьетесь?

Некрос Дробитель Черепов вынул из кошеля Душу Демона.

– Есть вещи, непонятные даже тебе, древняя! Бывает, и бегство ведет к битве!

– Выходит, тебя, Некрос, не переубедить, – со вздохом подытожила Алекстраза.

– Ну, наконец-то! Усвоила!

– Тогда скажи-ка мне вот что. Что ты делал в пещере Тирана? Что за недуг его мучает?

Во взгляде и в голосе драконицы чувствовалась немалая тревога о здоровье супруга.

– А этим ты, о королева, свою королевскую голову не забивай! О себе лучше подумай. Скоро мы повезем тебя на новое место. Веди себя смирно, и все обойдется без лишних мучений…

С этими словами он спрятал в кошель Душу Демона и покинул пещеру. Королева драконов еще раз окликнула его – несомненно, затем, чтобы продолжить расспросы о здоровье самца, но на раздумья о драконах (по крайней мере, о красных) у Некроса времени больше не было.

Пусть даже колонна, скорее всего, успеет оставить Грим Батол до появления войск Альянса – главный над орками был убежден: кое-какое создание непременно подоспеет вовремя и устроит тут кровавую бойню. От Смертокрыла им не уйти. К утру черный исполин будет здесь – хотя бы только из-за нее.

Из-за Алекстразы. Черный дракон явится по душу соперницы.

– Пусть все приходят, все! Мне нужно одно: чтоб темный пришел первым, – прорычал орк себе под нос, хлопнув ладонью по кошелю, где хранил Душу Демона. – И тогда Смертокрыл сделает за меня все остальное!

Мало-помалу сознание возвращалось, хотя вначале едва-едва брезжило. Однако, несмотря на усталость, Ронин немедленно замер, вспомнив, что сталось с ним в прошлый раз. Волшебнику ничуть не хотелось, чтобы голем снова отправил его в небытие – тем более что на сей раз Ронин всерьез опасался из него не вернуться.

Набравшись сил, плененный чародей не без опаски приоткрыл глаза.

Огненного голема нигде поблизости не оказалось.

Ошеломленный, Ронин вскинул голову, раскрыв глаза полностью.

Как только он это проделал, сам воздух перед ним вдруг вспыхнул пламенем, наполнился многими сотнями крохотных огненных шариков. Вскружившись вихрем, огненные сферы быстро слились воедино, в расплывчатую человекоподобную фигуру, в мгновение ока обретшую четкость.

Перед Ронином снова стоял огромный голем во всем своем устрашающем великолепии.

Приготовившись к самому худшему, Ронин тут же поник головой и крепко зажмурился в ожидании жуткого прикосновения волшебной твари. Так ждал он, ждал… но ничего не происходило. Наконец любопытство взяло верх над страхом, и маг медленно, осторожно, самую чуточку приоткрыл один глаз.

Голем вновь бесследно исчез.

Вот оно как? Выходит, голем по-прежнему зорко присматривает за Ронином, пусть даже теперь маг его не видит? Похоже, Некросу вздумалось над ним подшутить. А может быть, эту последнюю проказу устроил не он, а Крилл…

Все надежды волшебника обернулись прахом. Но может, так даже лучше? В конце концов, разве не думал он, что его смерть принесет утешение тем, кто расстался с жизнью из-за него? Разве она, наконец, не уймет снедающее его чувство вины?

Не в силах что-либо предпринять, Ронин висел на цепях, не обращая внимания ни на бег времени, ни на постоянный топот, грохот и лязг, с коими орки заканчивали сборы в поход. В свое время Некрос вернется и либо прихватит волшебника с собой, либо, что куда более вероятно, еще раз допросит Ронина, а после казнит.

И с этим Ронин не мог поделать ничего.

В какой-то момент после того, как он смежил веки, усталость взяла свое и увлекла его в спокойную, мягкую дрему. Снилось Ронину множество разных образов: вурдалаки, драконы, дворфы… а еще Вериса. Сон об эльфийке несколько успокоил, унял тревожные мысли. Знаком маг с ней был всего ничего, однако ее лицо все чаще и чаще всплывало в памяти. В иное время, в ином месте он, пожалуй, мог бы познакомиться с нею поближе…

Вскоре эльфийка так прочно утвердилась в его сновидениях, что Ронин даже услышал ее голос. Вериса принялась вновь и вновь окликать его по имени – вначале словно бы в нетерпении, а после, не дождавшись ответа, все с большей и большей тревогой…

– Ронин!

На сей раз ее голос прозвучал откуда-то издали, не громче шепота, но отчего-то казался реальней, осязаемей прежнего.

– Ронин!

А вот теперь ее оклик пробудил мага от сновидений, заставил очнуться от дремы. Поначалу Ронин этому воспротивился, ничуть не желая возвращаться в реальность – иными словами, в темницу, к неминуемой смерти.