Наконец, дракон остановился. Что-то громко загремело, звякнуло. Принц с силой зашвырнул меня вперёд, и я, больно ударившись, покатилась, несколько раз перевернувшись, по каменному полу. Волосы закрыли лицо плотной завесой. Снова раздался лязг железа. Я, приподнявшись на локте и убрав волосы с лица, увидела, как дракон опускает к полу и закрепляет тяжёлую железную решетку.

Боги, что это сейчас происходит?! Я ошарашено огляделась. Я оказалась в просторной подземной темнице, без окон. Три её неровные стены были каменными, а вместо четвёртой — железная решётка с очень толстыми прямыми прутьями.

Зорий, нахмурившись, некоторое время пристально смотрел на меня сквозь прутья.

— Подумай хорошенько над своим поведением, Александра! — глухо сказал он. — Здесь, в Андарии, ты не сможешь вести себя так, как тебе вздумается. Это чревато серьёзным наказанием.

У меня не было слов. Ещё вчера я ложилась спать дома, в свою постель.

А сегодня…

Похитили, толкали, топили, сжигали, хватали… Объявили второй женой…

И после всего, тот, кто назвался мужем, обещал полёт на спине и любовь, такой милый и, как бы, любящий, Зорий позорно и больно проволок меня по всему дому в это страшное место и говорит, чтобы именно я… Я!!! Подумала!!!

Разве это я должна подумать над своим поведением? А? И он грозит мне наказанием? Нет! Уже наказывает?!

Зорий резко развернулся и ушёл, тяжело ступая и рвано дыша.

Меня окутала тишина и темнота. Стало совсем не по себе. С трудом сдерживаюсь, чтобы не разреветься. Поднялась и, пошатываясь, подошла к решётке. Попыталась поднять её, но она была слишком тяжела. Попробовала потрясти за прутья — решётка даже не дрогнула.

На противоположной стене у открытой арки входа на стене тускло чадила лампа на специальной полке. Её света не хватало даже, чтобы разглядеть все уголки темницы, в котором я оказалась. Мне чудилось, что там, в тёмных углах бегают крысы и копошатся черви.

Села на пол прямо у решётки, предпочитая смотреть на слабый ровный огонёк в лампе.

Не знаю, сколько так просидела. Уже не возмущаюсь, что наказана без вины. Сейчас я на всё готова, чтобы Зорий меня выпустил отсюда. Согласна и прощение просить, и оправдываться… Только не у кого, и не перед кем.

— Госпожа… — услышала я шёпот Доры.

Поднялась на колени, прижавшись лицом к решётке, в каменном проходе наверху, на ступеньках, я сначала увидела только её ноги и подол коричневой юбки, потом, по мере того, как она медленно спускалась, и всю женщину.

— Дора? Ты пришла!

— Госпожа, я принесла вам немного поесть, свечу и плед. Только Вы спрячьтесь со всем этим где-нибудь поглубже, за камнями. Потом, как-нибудь, когда здесь никого не будет, я потихоньку заберу.

Я с благодарностью приняла всё, что эта добрая женщина просунула мне сквозь прутья.

— Я побегу, пока меня здесь никто не заметил.

— Постой! Дора, я не понимаю… Что там происходит?

— Сара… Эта стерва разносит сплетни между слугами, что принц Арнольд и Вы, вторая жена нашего господина, занимались любовью в купальне. А наш хозяин вернулся из дворца и застал вас за этим и пришёл в ярость, — быстро пробормотала Дора и, вздохнув, добавила. — Отчасти так и было. Только Вы не занимались ничем таким… А господин в ярости…

Это я уже и сама поняла. Но разве он ещё не разобрался, что произошло в самом деле? Почему я так долго нахожусь в этом ужасном месте?

— А что принц Арнольд? — спросила Дору, вновь приостанавливая её бегство.

— За подобное преступление у нас, в Андарии, единственное наказание для обоих прелюбодеев — смертная казнь. Сара болтает, что господин Зорий так сильно подрался с родным братом, что нанёс ему серьёзные раны. Даже драконья регенерация с такими не сразу справляется. А ещё хозяин чуть не вышвырнул господина Арнольда из дома. Его советники отговорили. Госпожа, нам всем заметно, что принц Зорий едва сдерживает свою ярость, чтобы не убить своего брата. Принц Арнольд улетит домой, как только сможет встать на крыло. А Вас хозяин решил оставить в этом подземелье до тех пор, пока брат не покинет страну.

— Я не понимаю! Почему Арнольд не сказал брату, что просто спас меня, когда я тонула?

— Я не знаю, госпожа… Но он не сказал. Наоборот… Он ведёт себя так, что можно подумать, будто всё, о чём сплетничает Сара — правда.

— Ну, он говорит, что случайно оказался вместе с тобой в купальне, просто пришёл туда, чтобы искупаться и расслабиться после трудного дня во дворце.

— Так и было.

— Да, но он не говорит, что Вы тонули, а просит у брата прощения за то, что Вы оказались в его объятьях. А ещё… Господин Арнольд сказал, что когда будет улетать, он хочет забрать Вас с собой… Сказал, что после того, что у Вас с ним было, он готов…

— Что?! К чему готов? — я уже ничего не понимала.

— Госпожа, я ходила к господину, упала ему в ноги и рассказала всё, как было в самом деле. Только получилось, что моё слово, слово Вашей служанки, против слов принца Арнольда и первой жены Сары. Господин Зорий спросил меня: видела ли я сама, своими глазами, как Сара толкала Вас и как Вы тонули, а принц Арнольд Вас спас. Мне пришлось признаться, что сама я этого не видела, потому что, как раз была в кладовой, но Вы мне всё рассказали… После этого господин не стал меня больше слушать. Простите, госпожа… — заплакала Дора.

Служанка ушла. Я ещё некоторое время ещё переваривала информацию. Арнольд настолько ненавидит и презирает меня, институтку, что готов оклеветать перед Зорием даже ценой своих хороших отношений с братом? Ужас!

Потом, зажгла свечу, обошла своё узилище. Крыс и червей, к счастью, не обнаружила. Выбрала более-менее подходящее место, расстелила плед и легла. Утро вечера мудренее. Нужно поспать. Есть не хотелось. Видимо, из-за прогулок с мокрой головой я всё-таки подхватила насморк, потому, что мой нос был заложен и не дышал. Хорошо ещё, что, несмотря на всё случившееся, все чувства всё же были немного притуплены. Наверное, к месту сработало успокоительное от Сары. Я свернулась клубочком, поплотнее закутавшись в плед, и, порадовавшись тому, что удачно оказалась в меховой жилетке, задула свечу и задремала.

Разбудил меня грохот железной решётки.

Лампа на стене у входа, видимо, совсем догорела, потому, что вокруг была кромешная тьма.

Я слышала звуки, шорохи, приближающееся тяжёлое дыхание. Надо мной кто-то склонился, я слышала тяжёлое дыхание, даже через забитый нос, обоняние уловило сильный запах хмельного.

Я закричала и попыталась отпрянуть. Но кто-то сначала закрыл мне рот очень долгим поцелуем, после которого я еле отдышалась. Потом, пока я отчаянно хватала ртом воздух, некто невидимый, огромный и сильный вытряхнул меня из пледа, и начал драть прямо на мне одежду и стаскивать её с меня.

Я отчаянно сопротивлялась, кусалась, царапалась, кричала и плакала, но очень быстро ощутила, что осталась совсем нагой. Шершавые, наглые и бесстыжие, руки жестоко и бесцеремонно шарили по моему беспомощному открытому телу, грубо хватаясь за самые интимные и нежные места, больно сминая кожу. Я даже сама себя стеснялась едва-едва трогать там, где кто-то сейчас шарил всей ладонью, всовывал пальцы. А потом… пришла адская разрывающая боль от насильственного вторжения в моё тело чего-то огромного… Я дико закричала, срывая голос, и на пике отчаяния позвала: