на друга, как один, и все люди – похожи. И между собой они тоже все имели сходство. Эта война принадлежала не им, а их предкам, завещавшим ее потомкам, которым сегодня предстояло положить ей конец. Любой ценой.

Немного легче становилось в тех местах, где появлялся одинокий черноволосый всадник на черном коне. Опытный воин, Витек с помощью магии расшвыривал кампанельцев в разные стороны, освобождая своим сородичам простор для лучшего маневра. На ходу он успевал лечить раненых, просто приказывая нужным травам сплетаться в повязки для беспомощно лежавших на земле эльфов (ведь, как известно, травы любили и охотно слушались Витека). Однако, черноволосый эльф надолго нигде не задерживался, отчего казалось, что каким-то удивительным способом ему удается одновременно оказываться в разных частях поля. Никто не мог уследить за ним, и на самом Витеке не было ни царапинки.

Бой длился уже около двух часов. За это время и люди, и эльфы устали, их реакция стала затормаживаться, активная деятельность – сходить на нет. Их силы были равны. Никто не желал отступать.

Вдруг на один миг всем показалось, что наступил конец света. Вокруг стало темно-темно, даже не как ночью, а как в кладовке, не имеющей окон и в которой позабыли зажечь свет. Со стороны Лавандины появился столб красного света, тянущийся от неба до земли. В этом столбе немыслимо извивались страшные черные тени, и с каждой секундой их становилось все больше. Когда столб до отказа заполнился этими тенями, он распался на тысячи красных лучей, которые ударили в разные места на поле. На их месте выросли высокие тонкие фигуры, мгновенно обретшие плоть и кровь.

В воздухе запахло черной магией.

Это были темные эльфы.

Почувствовав долгожданную свободу, они с ликующими криками набросились на лесных эльфов. Кампанельцы, понявшие, что Небеса прислали им подмогу, воспряли духом и с новыми силами ринулись в бой. Эльфы явственно дрогнули и как будто даже попятились к границе Лавандины. Но потом одумались: отступать им было некуда. Они должны защитить свою страну не столько от кампанельцев, сколько от этих страшных тварей, темных эльфов. Однако, испуг закрался в их храбрые сердца. Он не давал эльфам сосредоточиться и действовать слаженно, но, что самое печальное, их боевой дух был подорван.

Отряды Лавандины вынужденно сдавали занятые ранее позиции одну за другой. Темные эльфы вступили в бой, обладая свежими силами и движимые здоровой ненавистью к приговорившим их к пожизненному заключению лесным эльфам. Помимо этого, все они были прекрасными воинами. Война – искусство, которому они посвящают всю свою жизнь с самого детства. Темные оказались в своей стихии и, опьяненные свободой и безнаказанностью, уверенно начали пролагать себе путь к победе.

Отбивавшийся где-то на краю поля сразу от трех кампанельцев Эруаль при свете вернувшегося на небо солнца видел, как все больше отступают его отряды под неудержимым натиском темных эльфов. Улучив момент, молодой король успел прочитать короткое заклинание, которое отбросило его противников далеко в сторону, и принялся высматривать в мешанине людей и эльфов своего наставника. Ситуация была тяжелой, и ему требовалась помощь Витека. Но учителя, как назло, нигде не было видно.

Эруаль уже хотел броситься на его поиски, опасаясь самого худшего, но путь ему внезапно преградила высокая фигура, облаченная во все черное. Она показалась молодому королю очень знакомой. Длинные черные волосы, закрывающие пепельно-серое лицо почти целиком, длинный черный балахон, худые руки в перчатках – именно такой облик имел Голос из его кошмарных снов. Эруаль застыл изваянием.

– Ты?! – его легкий изумленный вздох мгновенно перешел в крик, полный подлинного ужаса. Эруаль так страшно побледнел, что стал почти неотличим от покойника.

Лэмар откинул с лица черные пряди, и на его тонких, почти не видных губах зазмеилась тонкая усмешка.

– Вот мы и встретились, темный, – знакомым хриплым неприятным голосом произнес он. – Что, не ожидал увидеть меня не во сне, а наяву?

– Что тебе здесь надо? – непослушными губами прошептал молодой король. – Это твои слуги? Отзови их! Отзови их – и я в твоей власти! Не трогай Лавандину, возьми меня!

– Это не мои слуги, это твои слуги. Ты – темный, и ты – король, – усмешка Лэмара стала еще ехиднее.

– Да что ты такое говоришь?! – взвился Эруаль, страх которого постепенно стал сменяться отчаянием и страстным желанием защитить своих подданных. – Не мешай мне! Я нужен своей армии!

– Армии? Посмотри, что от нее осталось! – не сдержавшись, фыркнул темный эльф. – Это всего лишь жалкие остатки величия, которым Лавандина никогда не обладала. Но… Раз ты просишь, я могу отозвать своих воинов. Если ты заключишь со мной сделку.

– Какую сделку? – мгновенно насторожившись и ожидая любого подвоха со стороны своего опасного собеседника, спросил Эруаль, отчаянно молясь про себя, чтобы как можно скорее объявился Витек.

"Учитель всегда все знает… Почему он не хочет выручить меня?!"

– Ты должен принести клятву, что перейдешь на сторону темных, что навсегда признаешь себя одним из нас. Ты забудешь, что такое Свет, и слепо и преданно будешь служить Тьме. Тогда я отзову темных, – Лэмар прямо взглянул в глаза молодого короля. Он увидел в них страх, который, бесспорно, порадовал злодея.

– Никогда! – четко и твердо произнес в ответ Эруаль. – Если я окончательно продамся Тьме, это принесет Лавандине еще больший вред, чем ее проигрыш в битве с Кампанелой. Такая цена для меня слишком высока.

– Тогда ты умрешь! – в руках Лэмара появился шар смолистого черного огня. – Ты был нужен мне, когда дрожал и повиновался. Я возлагал на тебя большие надежды и строил грандиозные планы. Но сейчас ты только усложняешь мне жизнь. А я не могу проиграть какому-то недоученному мальчишке! Защищайся, хоть это тебе и не поможет! Ты сам выбрал свою участь!

И Лэмар кинул шар в Эруаля. Король с трудом успел увернуться и выпустил в противника целую вереницу магических молний. Тот даже глазом не моргнул. Решительным взмахом руки он легко отбил атаку. Эруаль в отчаянии пытался разбить сильную защиту Лэмара, снова и снова посылая в него огненные шары и сверкающие молнии, прежде чем понял, что его магия бессильна перед той пеленой зла, что плотным кольцом окутывала темного эльфа. Тот только презрительно улыбался в ответ на все его выпады и как бы нехотя, с раздражающей ленцой отсылал в ответ сгустки черного огня. Его тактика была проста: он рассчитывал измаять Эруаля в тщетных попытках пробить его оборону и в необходимости демонстрировать чудеса ловкости, уворачиваясь от брошенных в него черных шаров, а затем одним ударом уничтожить глупого