мою жену королеву Ариадну повелеваю изгнать обратно в Истерский лес. Там и только там всегда был ее дом и ее настоящая жизнь. В Лавандине ей не место. Внести изменения или отменить этот пункт завещания может, по желанию, только мой наместник Витек.

Король Лавандины

Эруаль Алый цветок"

Витек закончил читать и занялся рассматриванием подписи Клавелия Мудрейшего, заверившего завещание. Ему было, о чем подумать, и восторга в его мыслях было до ничтожного мало. Он был недоволен своеволием Эруаля, продиктованным минутной вспышкой обиды и заставившим претворить в жизнь свою угрозу поставить учителя у власти в Лавандине. Этим он перечеркнул все планы Витека на дальнейшую спокойную жизнь в Истерском лесу.

"Глава Небесного Света, король эльфийской страны… Честное слово, если Гло Картер оставит мне в наследство свою банду, я сойду с ума", – раздосадовано думал он.

Благородные эльфы продолжали сидеть в оцепенении: более странного завещания им слышать еще не приходилось. И даже Ариадна позабыла о времени и подпрыгнула в своем кресле от охватившего ее нешуточного беспокойства. Она просто не могла поверить в то, что Эруаль, так сильно и преданно любивший ее при жизни, мог так жестоко обойтись с ней после смерти. Вся надежда ее теперь была на Витека, – холодного, безэмоционального, откровенно не любившего ее Витека, – и Ариадна обратила полный мольбы взор на него.

Тот, даже не взглянув в ее сторону, произнес:

– Ну что, благородные господа, мы можем расходиться. Последняя воля нашего покойного короля более чем ясна. Можете предать ее огласке и распорядитесь начинать приготовления к моей коронации. Я больше никого не держу.

Восемь эльфов с почтительными поклонами покинули тронный зал. Воспользовавшись тем, что они остались одни, Ариадна дала волю чувствам. Она порывисто вскочила на ноги и воскликнула:

– Витек, а что будет со мной?! Ведь Эруаль, по сути, выгнал меня на улицу, ничего не оставив! Это жестоко! Неужели ты исполнишь его волю?! Отмени этот пункт, прошу тебя! Я сделаю все, что ты захочешь, только отмени!

В ее зеленых глазах застыл настоящий страх. Витек с обычным равнодушием отметил это и тихо откликнулся:

– Ты жалеешь только себя. И никогда не думала о чувствах мужа. Я ничего не могу обещать тебе. Дождись, пока я официально не стану королем. Тогда я приму решение.

– Нет, сейчас!

Витек хотел было выйти из тронного зала, но разозленная девушка преградила ему дорогу. Их взгляды схлестнулись. В глазах Витека появилось раздражение, как будто он увидел перед собой кролика, осмелившегося встать поперек горла удаву. В глазах Ариадны читалась злоба и решимость человека, которого загнали в угол и который будет бороться за себя до конца.

– У меня будет ребенок от твоего ученика!

Она добилась желаемого. Глаза Витека расширились от удивления, но уже через секунду он снова был видимо спокоен и ядовито уточнил:

– От него ли?

– Эльфы славятся своими лекарями, разве не так? И если они не могли ошибиться в сроках, то это была та самая ночь, когда Эруаль набрался храбрости сделать мне предложение! Пусть в тебе нет жалости ко мне, но ты не настолько бессердечен, чтобы избавиться от наследника твоего любимого ученика! Это тот единственный дар, который он оставил тебе на память!

Витек молчал. Патетика и ярость Ариадны были рассчитаны на одно: пробудить в черноволосом эльфе воспоминания о тех днях, когда они с его учеником были неразлучны, и желание снова увидеть маленького Эруаля, воплотившегося в его еще не рожденном потомке, должно было заставить будущего короля смягчить ужасный приговор, вынесенный королем покойным. Но Витек думал совсем о другом. А именно, о войне, которую с такими чудовищными потерями, но удалось прекратить, и в череде этих потерь решающей была – гибель последнего из династии Алых цветков. Оставить возможность возвращения на трон еще одного Алого цветка – значило поставить под угрозу с таким трудом добытый им хрупкий мир.

– Ты права. Такие вопросы надо решать сразу. К вечеру тебя уже не должно быть в Лавандине.

Глава 38

Витек и предположить не мог, какие печальные последствия имела его жестокость.

Рыжеволосая разбойница, изгнанная королева Ариадна вернулась в Истерский лес в той же хлопковой рубашке и штанах, в которых не так давно покидала его в обществе нелюбимого, но богатого мужа. Со словами обиды и проклятий она бросилась на грудь своей матери, но руки той, инстинктивно принявшиеся гладить взрослую дочь по волосам, сами собой опустились, стоило ей разобрать ее быструю речь. Известие о смерти Эруаля ошеломило и расстроило Гло Картер. Она успела привязаться к этому доброму тихому мальчику и по-матерински полюбить его. По красным, с неровным румянцем щекам старой женщины покатились слезы, и она грубо оттолкнула родную дочь.

– Уходи! – глухо бросила Гло в лицо удивленной и обескураженной Ариадне. – Я не желаю больше ничего знать о тебе! Ты смеешь упрекать в бессердечии Витека, но он справедлив. Бессердечная – ты! Ты должна была быть преданной и надежной спутницей бедному мальчику, и это дало бы ему такой стимул жить, что ни один враг не смог бы причинить ему вред! Вместо этого ты извела его своим равнодушием и погубила своими изменами! Уходи из моего дома! Уходи из Истерского леса! Ты жалеешь только себя!

Последние слова матери, в точности повторившие слова Витека, словно пощечина ударили Ариадну. С обрывающимся сердцем девушка отступила назад и, разрыдавшись, выбежала в коридор.

Не помня себя, она покинула Развалины и еще долго бежала по лесу, ничего не видя за пеленой слез, застилавших глаза. Она сбивалась с тропинки, продиралась сквозь колючий кустарник, спотыкалась о кочки, пока ноги сами собой не вынесли ее к морю Элх. Чувствуя непривычное, тягостное для нее одиночество и опустошение, Ариадна кинулась в серебристые воды и, заплыв далеко-далеко, перестала грести. Она предпочла изгнанию смерть на дне того самого моря, которое породило столь страшную войну, что даже по завершении продолжала забирать человеческие жизни.

Между тем, Витек, встав у власти, и правда принес долгожданный покой в растревоженную последними событиями Лавандину. Он ввел в состав эльфийской страны побежденную Кампанелу и отправил туда в качестве своих наместников восемь эльфов, что присутствовали при чтении завещания. Варлам д' Аруэ был убит в ходе последнего сражения, но в Кампанеле оставался юный Хевингем де' Мортеро, и Витек заключил с ним соглашение: если принц добровольно будет помогать лавандинским делегатам справляться с поставленными задачами, то у него появится шанс по достижении совершеннолетия получить трон своей страны