так устроен, что коровы в нем срут. Скажу больше, даже императоры срут.

— Справляют естественную нужду, — Иван поглядел на приятеля с упреком. — Прошу прощения, он у нас только начал повышать уровень культуры…

— Но в остальном правду сказал. Поверьте, он точно разбирается… сам, можно сказать, видел.

Сашка показал Беру кулак.

— Это… это… — на щеках Дианы Юрьевны проступил румянец. И такой вот, ядреный, видный даже сквозь слой косметики.

— Это просто навоз… — Иван говорил примиряюще. — Между прочим, очень полезный и нужный для земли. Для естественного круговорота в ней веществ…

Выдох.

Судорожный. И папка прижимается к груди, оставляя на светлом пиджаке пыльные пятна. Диана Юрьевна дернула шеей. Выпрямилась. И сказала ледяным тоном.

— Иных нарушений это не отменяет.

— Прошу простить, каких именно? — Сашка ловко перемахнул через ограду.

— А это…

— Специалист по безопасности, — представился он и руку протянул, правда, желающих пожать её не нашлось. Напротив, комиссия, кроме Дианы Юрьевны, попятилась, всем видом своим демонстрируя нежелание контактировать с личностью столь смутной.

Вот… хоть бы обулись, право слово.

Или стоит порадоваться, что хотя бы штаны надели?

Маруся с трудом сдержала вздох. И подумала, что если они так к Свириденко заявятся, то… может, лучше вовсе без сопровождения, чем с этими вот? Главное, все трое разные, а вид — одинаково-придурочный. Мятые майки, причем не понять, то ли пропылившиеся напрочь, то ли застиранные, то ли все и сразу.

К майкам прилипла сухая трава и мелкий мусор.

Как и к выцветшим джинсам, которые ко всему еще и дырами взгляд радовали. И главное, все трое — босые. Сразу видать, солидные столичные маги.

Диана Юрьевна, окинув Сашку насмешливым взглядом, папочкой так руку протянутую отвела и сказала:

— Плохо у вас тут, многоуважаемый, с безопасностью… и с трудовой дисциплиной.

— Почему?

— А вот вы скажите, почему? Почему здесь нет предупреждающей табличке, что содержится особо опасное животное? — и указала на Менельтора. — Да и ограда сама не соответствует требованиям! Низкая. И слабая…

Диана Юрьевна даже подошла, чтобы потрясти перекладины. Правда, они не поддались, но это ничуть не впечатлила.

— Где электрическая ограда? Колючая проволока? Ток?

Менельтор от этакого заявления даже на зад сел, голову наклонил, уставившись на Диану Юрьевну с немым упреком.

— Нельзя, — спокойно ответил Иван, отбросив за спину спутавшиеся волосы. — Это эльфийский бык. Он весьма чувствителен ко всему, что его окружает. И ток неприемлем!

— Плевать! — рявкнула Диана Юрьевна. — Нормативы одинаковы для всех!

— Вообще-то нет, — Сашка отступил, разглядывая проверяющих с немалым интересом. — Согласно положению сорок три от года тысяча девятьсот восемьдесят третьего животные магического происхождения должны содержаться таким образом, чтобы магическая их сущность не претерпевала ущерба.

Диана Юрьевна рот открыла.

И закрыла.

— Умный сильно?

— Знаете, — Сашка склонил голову. — В прошлый раз, когда мне задали подобный вопрос, я, кажется, дал неверный ответ, вследствие чего лишился мотоцикла.

— Чего? — Бер обернулся. — Какая-то скотина посмела… что?

Тычок под ребра заставил его заткнуться. А вот Марусе стало вдруг очень интересно. В целом. Абстрактно. Должно быть, желание придушить кого-то переродилось в этот вот интерес.

— Потом расскажу… так вот, сейчас я воздержусь от ответа на ваш вопрос.

— Не имеет значения… в любом случае я эту шарашку закрываю! — рявкнула Диана Юрьевна.

— На каком основании? — а вот Сашка ничуть не испугался.

Впрочем, как и остальные.

Маруся хотела бы возопить, но… почему-то промолчала.

— На основании многочисленных нарушений!

— Таких, как отсутствие таблички?

— Это тоже…

— Это нарушение класса Е, которое квалифицируется, как мелкий недостаток. И не может служить основанием для прекращения деятельности объекта, — столь же спокойно ответил Сашка. — Даже в случае, когда подобных нарушений выявлено десять. Или сто. Не важно.

— Зато нарушения класса А могут служить основанием.

От жары ли, от пота или гнева — Диана Юрьевна явно не привычна была к возражениям — она взопрела. А испарина, пробиваясь сквозь слои косметики, эти слои подтапливала. Отчего лицо Дианы Юрьевны проступило этакими пятнами.

— И какие?

— А такие… во-первых, безобразнейшим образом нарушены нормы трудового кодекса! — папка хрястнула об ограду.

И Менельтор подпрыгнул, жалобно замычав.

— Тише, дорогой, — Иван обнял быка, насколько сумел. — У нас тут специалист по безопасности. Он не позволит тебя обидеть.

— Норма ясно определяет, что при ручной дойке на одну доярку должно приходиться двадцать коров! Не более! А здесь? Здесь вдвое больше!

Диана Юрьевна выдохнула и разом успокоилась.

— Ну и во-вторых, все ваши доярки — нелюди!

— И что? — Иван скрестил руки на груди. — Вы что-то имеете против нелюдей? Это, между прочим, расизм…

— И нарушение законодательства! — это она произнесла победным тоном. — Потому как важно соблюдать баланс! Не менее половины рабочих должны быть людьми… а у вас… у вас людей сколько? Трое? Четверо? Так что… я выношу предписание…

— Об исправлении недостатков, — перебил Сашка. — Поскольку, как понимаю, проверка проводится впервые и протокола, в котором вы бы указали на имеющиеся недоработки у вас нет, то вы просто обязаны его сейчас составить.

И оскалился так дружелюбно-дружелюбно.

— И выделить время на исправление указанных недостатков. Не менее двух недель. И только в случае, если эти недостатки не будут исправлены, может выноситься предварительное решение о закрытии предприятия. И то досудебное, которое дальше передается в суд…

— Умный… слишком.

— Вот почему это звучит, как… не знаю что? Будто умный — это недостаток?

— Хорошо. Будет вам… и протокол. И две недели на исправление, — улыбка Дианы Юрьевны стала широка и мила. — Надеюсь, это все?

— Нет… вы мне еще имя свое скажите.

— Зачем? — удивилась Диана Юрьевна.

— Да… знаете… раньше я думал, что у меня память хорошая, тренированная, так всех запомню. Но вот за последние дни столько нового узнаю, что появилось какое-то к себе недоверие. Записывать, оно всяко надежнее… особенно имена. А то сяду потом мемуары отчетные писать, так сказать, для потомков. Вдруг да забуду кого ненароком… не воздам по заслугам. Неудобно получится.

— Боже, — Диана Юрьевна закатила глаза. — Где вы таких придурков нашли только?

— Да… — Маруся даже не сразу нашлась с ответом. — Тех двоих из столицы