Так что Берти все-таки побежал, уповая на длину своих ног и то, что вряд ли пиратам так уж интересно гоняться за случайной жертвой собрата, покусившегося на одинокую девушку в темноте.

Увы, Голден-Халла не знал про сундук. И про то, что пираты, услышав о диверсии, однозначно решили: девку-колдунью к ним подослали материковые конкуренты, а значит, упускать ее никак нельзя.

Так что Берти бежал и бежал – зигзагами, кругами, лесенкой; изредка отплевывался пульсарами; а пираты бежали за ним, распаляясь с каждым переулком («Очень Плохие Конкуренты!»), вопя то ли угрозы, то ли песни – для поднятия духа. По всей деревне спешно хлопали ставни: жители отгораживались, как могли, от проблем. А может, аплодировали подручными средствами…

Преимущество семерых против одного в том, что они могут разделиться. И иногда – в играх в охоту – это хорошая тактика.

Бесславный марафон иссяк, когда двое пиратов хитро обогнули Донную Синеву – контрабандисты знали деревню как свои пять пальцев – и, вылетев фронтально к Голден-Халле, недвусмысленно обрадовали его остриями сабель.

– Небо голубое! – присвистнул сыщик и цепким взглядом обвел пиратов, столпившихся вокруг него хороводом. – Это же насколько плохо у вас идут дела, что вы цыпленка рыбачите[1]?

– Хлебало упокой, огонек! – осклабился один из пиратов. – Вас кто подослал? Живо вякай, не хочу щекотать ваши тощие пуза.

– Так не щекочи! – смачно сплюнул Берти, предпочтя мимикрировать под культурный уровень собеседника. – Какое «подослал», тебе морская качка мозг своротила?

– А центровой вы жвули щупали?

– Центровой? – нахмурился Голден-Халла.

Он знал – это значит «товар», но какой товар?..

– Жмыховы колдуны! – взревел другой пират и потешно затопал ногами. – Позавчера пытались нас на утес брюхом шлепнуть, несанкционированный отлив, ублюдки, жахнули, да в три ночи, поганые твари! Шо, думаешь, наша кукушка не вжарила, что это было прицельно по нам?! Но не вышло, мы увернулись. Так вы напрямую приперлись, во наглость! Война бизнесов должна идти по понятиям, а не так, э! В общем, слушай сюда. Цветочек поцыплется с нами, а ты, огонек, пойдешь и скажешь заказчикам: они нас с товарки не сгонят, ясно? Чтоб больше на нашу лоханку не зарились!

Берти слушал пирата с неожиданным и удивительным смирением.

Контрабандисты решили: проникся! Но нет. Рыжий просто заметил кое-что любопытное.

– Погодите, – нормальным тоном попросил он и поудобнее перекинул Ладиславу. – Отлив позавчера? Может, вы имели в виду Долгую Ночь? Позапозавчера, м?

– Мы те шо, козодои безмозглые, в днях не разбираться?! – взревел оскорбленный контрабандист, и остальные поддержали его разномастно: «Не козодои мы!..»

– В Долгую Ночь был нормальный отлив, запланированный! А ваш подлючий – на следующий день! Тайком! Ух, твари, зла не хватает!!!

– То есть был еще один настоящий маг-отлив? – продолжал расспрашивать Голден-Халла. – Прям вот с ушедшим морем?

– А то ты не знаешь!!!

– И во сколько он был?

– Часов с трех до четырех ночи.

– Хм.

Соответствует времени смерти Хейли.

– И далеко море ушло?

– Далеко! Все пещерки-то пообнажались, и на семи метрах под уровнем, и на десяти!

– Ваще беспредел, мы там еле выкарабкались!!

– Без пяти минут без кораблика чуть не остались!!!

Вопли пиратов как-то органично сменились с возмущенных на жалобные. Берти сочувственно цокал языком, понимающе кивал, утешал их, вертясь в хороводе, как елочка… И расспрашивал, расспрашивал.

Уже не про ушедшую воду, а про обнажившиеся пещеры, о которых он понятия не имел, ибо ни разу не видел маг-отлив со стороны моря. А вот Ладислава видела, кстати, в день своего прибытия на Этерну. Но сейчас Найт мирно болталась в бархатной темноте обморока, играя роль рюкзака на плечах детектива.

Сыщик узнал все, что хотел, предельно вежливо поблагодарил пиратов за помощь (пока они не опомнились, что психолога не заказывали) и все-таки решительно шмякнул адептку вниз: чай, земля не брусчатка! Потом, крутанувшись на пятках, он успокоил всех семерых очередным Облаком Дурмана…

– Душевные вы парни все же. В чем-то. При определенном, кхм, настроении, – вздохнул Голден-Халла, вновь подбирая Найт.

Сначала он вышел с ней в лес, стеной стоявший на страже деревни, потом нашел мелкий ручей, распадающийся на несколько рукавов, и пошел прямо по нему. Если вдруг пираты, очнувшись, возжаждут продолжить погоню, так им будет неясно, куда идти.

Продвинувшись в чащобу на достаточное для безопасности расстояние, сыщик сгрузил Ладиславу и осмотрел ее новенькую рану на голове.

– М-да, – присвистнул он. – Второй раз гуляем – второй раз ты без сознания и в крови. Кажется, мне надо пройти какие-нибудь курсы повышения квалификации. Или ответственности.

Берти зевнул, посмотрел на часы. До полуночи еще есть время. Сыщик разжег маг-огонь – горячий, но безопасный для леса; прижался спиной к замшелому стволу дуба, уложил голову Найт себе на колени.

Пусть придет в себя.

А он пока обдумает новую информацию.

И по пещерам-отливам-элементалям-демонам-докторам-подземельям – избыточному антуражу двух убийств. И по трем черным цифрам на ребре у помощницы…

Берти швырнул полученное на голубятне письмо в маг-огонь. Оно ярко вспыхнуло, отразив тоску на лице детектива.

Ответ с материка – единственный – не давал особых надежд.

Пока Ладислава и Берти ездили к старому ректору, жизнь в академии шла своим чередом.

Гнев Тиссы, направленный на Моргана Гарвуса, покинул близняшку аккурат на середине винтовой лестницы в ректорский кабинет. Винтервилль решила – ай, д’гарр с ним, кажется, я опять лезу в чужую жизнь вместо того, чтоб заняться своей, – и уже хотела также быстро сбежать обратно, но… На подозрительно неуверенный скрип ступеней вышла Элайяна.

Тогда Тисса все же буркнула ей:

– Вероятно, доктор Морган захочет уволиться. Не переубеждайте его, пожалуйста. Боюсь, его услуги пока приносят больше проблем, а потому мы будем рады разорвать контракт.

– Хорошо, – удивленно согласилась Элайяна.

И Тисса поскорее побежала к Стэну Хлестовски, который безмятежно чирикал-пищал в своем домике в коробке из-под печенья.