— Борис, погодите высылать чек Чинлесу. Зачем вам тратить деньги на услуги фирмы «Bumsworth», у которой и так, наверное, куча клиентов от Белостока до Владивостока? Вы можете стать аристократом никуда не уезжая, на родной московской земле, среди белых берез и бетона вашей-нашей столицы.

— Это как понимать? — удивился быкобраз. — Ты, профессор, пояснее выражайся.

По моему лицу пробежала тень недовольства.

— Прошу больше так меня не называть.

— Хочешь, чтоб я тебя доктором величал?

— Не угадали.

— Может, ты теперь конгрессмен или сенатор?

Я прекрасно покачал головой.

— Пришла пора мне вам открыться. Я — царь всея Руси или, по крайней мере, Российской Федерации.

— Ты что, свихнулся?

— Ой, как интересно!

Я обвел взглядом зал, портретики на стенках, хапающих хостесс хамов, дрожащую от возбуждения Флору, благодушного от «Балантайна» Бизонова.

— Помните нашу первую встречу?

— Как же! Ты у меня без штанов сидел и носом хлюпал.

— Борис, вы преувеличиваете. Так или иначе, через месяц после нашего знакомства я посетил родовое имение Свидригайлово. Там я получил подарок, от которого спокойно обомлел. Уникальные документы, двести с лишним лет пролежавшие под полом в кабинете моего предка адмирала Гиацинта фон Хакена. Из них явствует, что матерью тринадцатого сына адмирала была императрица Екатерина Великая. Следовательно, сын был незаконным наследником престола.

— Ну и?

— Как его пра-пра-пра-пра-правнук я имею право на российскую корону.

— Ври, да не завирайся!

— Историческое значение этих фактов трудно переоценить. Они не только приведут к возрождению России и подвластных ей государств, но сэкономят вам с мадам кучу денег. Следуйте моим советам, и вы сможете облагородиться на дому, притом по дешевке.

— Валяй так и дальше! Очень даже забавные вещи ты рассказываешь.

— Ой, как интересно!

Я красиво кивнул.

— В своем качестве царя-государя я имею право даровать любому подданному любой титул — хоть традиционный, хоть модный. Как вам например нравится сочетание «барон Бизонов»?

— Просто супер! — воскликнула Флора. — А «баронесса Бизонова» звучит еще лучше!

— Ты, милая, погоди, — отмахнулся быкобраз. — Пусть мистер профессор сначала мне все объяснит в подробностях.

Бизонов налил бельма, потом по наперстку — себе и мне.

— Я в вузах не обучался, но кое-что об истории знаю. До большевиков у нас правил император Николай II Кровавый. Ты, блин, извини, но семейного сходства между ним и тобой я не вижу. Николай был бородатый фраер типа… типа…

— Чехова, — перебила Флора.

— Да, Чехова. А ты даже на принца не похож, не то что на царя. Вид у тебя, блин, негосударственный.

— Роланд, по-моему, смахивает на Брэда Питта, только шатена, — заметила зеленоглазка.

— Насчет Питта твоего судить не берусь, но могу сказать, что русские цари народ положительный, семейный. У нас вот недавно была передача про династию Романовых. Живут они в северной Франции, в собственном доме. Два этажа, гараж. Заправляет там Мария Владимировна, великая княгиня. Очень культурная женщина. Свободное от политики время посвящает родным и близким. Отец ее был эмигрантом, претендовал на престол. Владимир Кириллович его звали. Женился на грузинке из Тбилиси. Ее тоже показывали. Милая такая бабуся, с усиками. В 1992 году Владимир Кириллович приказал долго жить. Сейчас кандидатом на царство является его внук Георгий.

— Вы имеете ввиду набриллиантиненного юнца, похожего на Пагзли в фильме «The Addams Family»?[256]Он мне не конкурент: в нашу эпоху все решает харизма! Плюс доказательства из исторических источников.

— Ну ладно, положим ты прав, — произнес быкобраз, пораженный столь точным анализом династической ситуации. — Ты мне лучше скажи, что это за документы?

Я посмотрел на Бизонова с выражением неизъяснимого спокойствия на лице.

— Переписка из двух углов двух дворцов двух дорогуш.

— А?

— Речь идет о письмах, которыми обменивались в середине восемнадцатого века Екатерина Великая и адмирал Гиацинт — мой потрясающий пра-пра-пра-пра-пра-прадед.

— Понятно.

— Письма бросают загадочный свет на прошлое моего семейства и будущее меня самого.

Я вынул «Palm Pilot» и нажал кнопку. На экране появился двуглавый орел, а под орлом — колонки букв. То были тексты писем, внесенные мною в блок памяти хитроумного устройства.

— Какая шикарная штучка! — удивилась Флора. — Это что, вроде плеера?

— Скорее, вроде секретарши, которая всегда с вами в вашем кармане.

Я чувственно провел пальцем по пластмассовой поверхности «Palma»’a и начал рассказывать про любовь Екатерины к древнему мореплавателю и его деревянной ноге, рождение Конрада в дворцовой беседке и последующие события в жизни тайной тройки.

— С ума сойти! — воскликнула Флора, когда я умолк. — Это напоминает историю графа Монте-Кристо. Ваш предок был настоящим романтиком. Я представляю его себе как такого Тома Круза, но пожилого.

— Ты, милая, брось пока радоваться, — буркнул Бизонов. — Пусть мистер профессор мне объяснит, что из всего этого вытекает.

Я взял быка за рога.

— Из факта моего царственного происхождения вытекают три вещи. Во-первых, я преобразую запущенную Российскую Федерацию в роскошную Российскую империю нового типа. Во-вторых, я могу даровать вам с мадам какой угодно титул. В-третьих, перед нами открываются широкие возможности для предпринимательской деятельности, а именно, поточного производства славящих меня сувениров — слащавых, скабрезных, субтильных — другими словами, на любой вкус.

Я сделал паузу и посмотрел на самого себя.

— Борис, вы как бизнесмен должны оценить открывающиеся перед вами перспективы. Я дам вам лицензию на изготовление памятных поделок с моим портретом. Представьте себе серию матрешек «Фон Хакены», от большого Гиацинта до маленькой матушки, причем в деревянной утробе последней — крохотный я. Или палехские шкатулки, на которых я изображен парящим над планетой в виде космонавта, а то и ангела. Доходы будут драматическими! Вы сможете заняться рэкетирством против собственных мануфактур и магазинов!

— Так-так, — задумчиво протянул Бизонов и отхлебнул виски прямо из бутылки.

— Сейчас Свидригайлово неизвестно как колхоз имени Чапаева. Несмотря на его постмодернистское пелевинское название, там заправляют свои — то есть мои — люди. В разговоре со мной они словами и жестами подтвердили, что лично преданы мне как потомку Гиацинта Нарциссовича. А когда свидригайловцы узнают, что их любимый барин — царь-парень, они вообще лопнут от лояльности!