Первой жертвой (сама напрашивалась) представлялась… Сонечка.

Сова.

А она сама и виновата!

Говорил же Федя всем, чтоб даже не думали приносить на блатхату документы, деньги и всякую прочую ручную кладь. «Чистый приход – в чистые руки»! И в этом есть резон. Когда приходит «волокуша», человеку наплевать на то, что у него когда-то было в карманах. Нужно, брат? Бери! Хоть миллиард зелеными. Так зачем же искушать братьев? Семья ведь – она как монашеский орден… почти. И, кстати, очень многие христианские заповеди здесь в почете. Не убий, не укради, не возжелай жены ближнего своего. Какая жена, брат? Что может дать банальный секс в сравнении с монументальностью кайфоносного прихода? И ведь опийный кайф – он всегда разный! Индивидуально персонализированный. Необычный и неповторимый.

Не возжелать жены? Да пожалуйста! Как два пальца…

Правила для всех.

А Сонечка как-то принесла в святую обитель блатхаты… свой паспорт. В отделе кадров показывала, попросили для уточнения. На хате вмазалась, схватила приход… и разволокло ее по диванчику на открытом балконе. Так, что из нагрудного кармана курточки показался уголок «краснокожей паспортины». Да так заманчиво…

Толик, мимо проходя, заметил и, даже ни на секунду не задумавшись, походя зацепил двумя пальцами за корочки, да и отправил ксиву себе во внутренний карман. Никто и не заметил… вроде бы. Все уже задвинутые были, включая Толика. Всем по одному месту! Только вот Пистолет по капризу Феди, как новичок, все еще оттопыривался по программе «медового месяца», что, как мы знаем, бесило неофита неимоверно. Один плюс – растаскивало его не очень, многое еще контролировал вокруг себя. Да что там! Чувствовал, что в состоянии достичь невозможного, – мыслил ясно и четко, реагировал на обстоятельства так моментально, как Мохамед Али среагировал бы на вялый кросс третьеразрядника.

Заметил Сонечкин паспорт в полсекунды отсканировал пространство вокруг, в четверть секунды слепил на лету план дальнейших действий, и… вот уже паспорт наркоманки Сонечки у Толика в заднем кармане.

А дальше все просто.

На следующий день Сонечка ни свет ни заря переворачивает все вверх дном, ищет свою потерю. Естественно, не находит. С неделю носится по знакомым, по цехам завода, по кабинетам – везде, где была раньше. Паспорта нет. Сонечка на измене. Депрессует. Активно ширяется, выпадает на время из действительности, успокаивается, затем отходит, снова напрягается. И когда уже начинает мириться с мыслью о заявлении в ментовку о потере – неожиданно находит в кармане своего куцего пальтишки клочок бумажки, где простым карандашом коряво нацарапано: «Паспорт-вокзал-камера хранения-№ 97-1111».

В камере хранения Сонечка, к великому своему огорчению, паспорта не находит.

Там очередное послание: «Срок два дня – 100 руб в эту камеру – через день будет паспорт». Деньги большие. Даже для Сонечки, у которой родители прекрасно зарабатывают. Только ей от папы с мамой ничего не перепадает: семейство на машину деньги откладывает. На новенький жигуль. А у нее самой зарплата меньше требуемой суммы. Сильно меньше. Можно, конечно, и наплевать на шантажиста, но страх в другом – мимо участкового инспектора Сонечкино заявление об утере паспорта не пройдет! А капитан Загороднюк, возраст которого далеко перевалил за полковничий, в курсе Сонечкиной слабости к алкалоидам растительного происхождения. Так вышло. Пока менты в стране сквозь пальцы смотрят на проблему наркомании – они больше по пьянству с алкоголизмом да по сопутствующей уголовной бытовухе. Тем не менее лишний раз встречаться с участковым – себе во вред. Предупреждена уже. У Загороднюка хватит ума и родителям настучать на Сонечку. А это – катастрофа!

Нужно искать деньги.

Вот только деньги Толику не нужны. Своих хватает. Толику нужна… соломка! Сонечке в «семье» доверяют хранение определенной части общего фонда: немного, конечно, по малолетству, но для начала Пистолету хватило бы. Итак, задача – подтолкнуть Сонечку к фарцовке «шляпой». Изъять часть продукта, остальное разбодяжить каким-нибудь зверобоем из аптеки – Толик не заморачивался.

Через два дня Толик поменял код на ящике № 97, и Сонечка не смогла его открыть, как ни старалась. Потому как с трудом, но нашла все же требуемую сумму: что-то откладывала сама, что-то призаняла у подруг. На короткий срок. Она в ярости рвала на себя ручку упрямой камеры хранения, пока на нее не стал коситься вокзальный постовой. В озверелом состоянии отправилась на блатхату за релаксом. В нарушение режима, установленного для всех членов семьи Папой Федей.

Посему лишнюю дозу не получила.

А тут еще Толик болтается под ногами. Слово за слово:

– Что стряслось?

– Тебе какое дело?

– Никакое. Просто… на тебе лица нет.

– А на ком здесь есть? Лицо это…

– У тебя особо. Как с креста снята. Что-то случилось?

– Случилось!

И неожиданно для самой себя Сонечка вывалила малознакомому новичку всю свою проблему с паспортом. И… получила сочувствие, что странным образом ее несколько успокоило.

На следующий день пошли на вокзал вдвоем – Толик настоял. И ящик… внезапно открылся со старым кодом! Занятно. Открылся-то он открылся, но там новая записка: «Ты опоздала, сегодня положи 125 руб, завтра будет 150». Когда-нибудь эту схему назовут «счетчиком», тут Пистолет выступил в роли первооткрывателя, если можно так выразиться.

Огорошенная новой проблемой Сонечка, ушла не попрощавшись.

А на следующий день сама подошла к Пистолету с мольбами о помощи.

Вот тут Толик и предложил вариант получения денег путем реализации семейного продукта через третьи руки. Он якобы может найти покупателя. Надо сказать, что фарца наркотой на черном рынке происходила пока только синтетикой. Дурбазолом – как мы помним. Соломка пока не в ходу, хоть и больше ценится. Сонечка слыхала, что за стакан молотого на кофемолке мака можно было добыть… 25 рублей! А то и больше – в воздухе витала перспектива увеличения спроса: молодежь постепенно подсаживалась на кайф, «не вредящий печени». Но вредящей всему организму, о чем не принято было дискутировать.

Когда Пистолет покусился на семейные запасы, Сонечка сначала вспылила. Потом поникла. Затем воспрянула, чтоб… разрыдаться в итоге – перепады настроения, что уж тут взять: типичное поведение опийного наркомана. В конце концов согласилась, поплакав еще самую малость.

Итак, 150 рублей это – шесть стаканов мака! Немыслимое количество.

Пистолет предложил найти для Сонечки требуемую сумму за… два стакана. И типа будешь должна. Всего полтос. Недостающие пятьдесят рублей Толик благородно взял на себя. Тоже на грани реальности, но… появлялись возможности для маневра. Варианты вырисовывались. К примеру… та же самая тема – опять украсть мак. В семье украсть. У Федора. Точнее, у его наркомановских хранителей, коей Сонечка и сама являлась. И Сонечка украла. У самого безобидного, больного и никчемного семьянина – татарина Салмана, сорокапятилетнего наркомана с немыслимым сроком употребления опийных алкалоидов – с щестого Всемирного фестиваля молодежи и студентов. С 1957 года!