– Еще как. Я тебе покажу.

– Отлично. Но здесь не самое удобное место. Давай в другой раз и в другом, более подходящем месте, хорошо?

Лахлан сел вместе с девочкой на диван напротив камина. Лана направилась в другую сторону, чтобы сесть в кресло возле окна. Ее била нервная дрожь, которую она никак не могла унять.

Чудесно было оказаться в его объятиях, а то, что их едва не поймали на месте преступления, теперь, после того, как опасность миновала, приятно щекотало ей нервы.

Конечно, нехорошо было так думать и так себя вести, тем не менее она это делала.

Пока Лахлан вместе с Изабелл обсуждали достоинства лука, Лана непрерывно размышляла о том, где удобнее всего было бы, как выразилась Изабелла, соблазнить Лахлана. Мест в замке, где они могли бы укрыться от любопытных глаз, было достаточно.

Пусть вокруг столько народу, пусть за ними наблюдают, охваченной азартом и страстью Лане вдруг захотелось всех обвести вокруг пальца. Она снова обольстит его, и плевать на условности и приличия.

Лахлан заметил, как необычно и загадочно улыбалась Лана. От одной лишь ее улыбки в нем воспламенилась страсть. Вполуха слушая Изабелл, хвастающуюся, как метко она стреляет из лука, он все время украдкой поглядывал на Лану.

Было досадно, что Изабелл им помешала, но ему почему-то казалось – он и сам не знал почему, – что это даже к лучшему. Ведь к ним могла войти не девочка, а кто-нибудь из взрослых, и тогда последствия были бы намного печальнее. А если бы Изабелл вернулась чуть позже, то ее жизненный опыт серьезно расширился бы, но в столь юном возрасте увиденное ею вряд ли пошло бы ей на пользу.

Нет, нельзя играть с огнем. Надо быть более осторожным и не терять самообладания.

После знакомства с Магнусом Лахлан понял: если его и Лану застанут в объятиях друг друга, быть беде.

Разгневанный Магнус, разумеется, потребует, чтобы он женился на его дочери. С другой стороны, ему не хотелось дурачить отца Ланы. Это было бы неправильно.

В последнее время Лахлан даже думать забыл о своих благих намерениях и данном себе обещании хотя бы временно уклоняться от встреч с Ланой. Осознавая все безумие своего поведения, он понимал, насколько слаб, что у него нет ни сил, ни воли сопротивляться страсти, которую в нем вызывали прелести Ланы.

Краем глаза он заметил, что к ним в комнату кто-то вошел. Это был Александр. Хотя Лахлан и Лана сидели едва ли не в противоположных углах комнаты, Лахлан все равно заволновался, – а вдруг Даннет что-нибудь заподозрит.

– Ваша светлость, – обратился к нему Александр.

– Да?

– Вам нужно немедленно спуститься вниз.

Изабелла моментально надула губы:

– Зачем? Я ведь показываю ему мой лук.

– В другой раз, малышка, – строго заметил Даннет. – Его светлость должен идти со мной по очень важному делу.

– Что случилось?

– К нам пожаловал Стаффорд.

У Лахлана неприятно засосало под ложечкой. Совсем недавно они с Даннетом быстро просмотрели письма, похищенные Изабелл в замке Скрастера. Многое в них оказалось очень интересным. Из одного письма стало ясно, что бароны Лахлана вступили в заговор против него, что душой заговора был именно Скрастер, который намекал на «влиятельного и могущественного покровителя», который берется уладить «проблему Кейтнесса».

На роль столь сильного покровителя мог претендовать только один человек. Стаффорд. Только он один был способен придумать такой гнусный и коварный план.

– Черт, что ему надо? – Лахлан взглянул на Изабелл, смотревшую на него очень серьезно и внимательно, совсем не по-детски. – Я хотел сказать, что привело его сюда, в Даунрей?

– Не знаю. – Александр пожал плечами. – Как он сам сказал, ему надо обсудить кое-какие дела с Магнусом. Думаю, вам это известно лучше меня.

– Спасибо. – Лахлан отдал лук Изабелл. – Мне пора, сама видишь.

Он тяжело вздохнул. Сегодня ему меньше всего хотелось видеть маркиза Стаффорда, да и не только сегодня. Особенно после того, как Лахлан узнал об устроенном против него Стаффордом заговоре. После таких новостей Лахлан не был уверен в том, что сумеет спокойно беседовать с этим бастардом.

Впрочем, нет худа без добра. Он постарается вывести Стаффорда на чистую воду. Сперва надо будет выяснить, что этот негодяй замышляет, а потом припереть его к стенке. Нет, со Стаффордом пора было кончать.

Он посмотрел на Лану и кивнул на девочку. Та все сразу поняла и, протянув ребенку руку, спросила:

– Изабелл, ты не хочешь пойти со мной прогуляться?

Однако по внезапно ставшему суровым и даже жестоким лицу Изабелл было видно, что идти гулять она нисколько не хочет.

– Не хочу. Я пойду вместе с ними.

– Но послушай, им надо заняться важными взрослыми делами.

– Я тоже уже взрослая. – В упрямстве с Изабелл не мог сравниться никто.

– Нет, дорогая, придется тебе все-таки идти со мной.

Но Изабелл никак не соглашалась. Она наклонилась поближе к Лахлану и прошептала:

– Это тоже плохой человек?

Лахлан подавил улыбку. Забота маленькой Изабеллы выглядела очень трогательно, хотя ему было вовсе не до смеха. Стаффорд имел прямое отношение к заговору против него.

– Скажу тебе по секрету, я не причисляю его к моим друзьям.

– Ага, – понимающе закивала Изабелл, поднимая вверх лук. – Я метко стреляю. Если надо будет кого-нибудь застрелить, позови меня.

Девочка не шутила и не играла, она была более чем серьезна.

– Я застрелю любого твоего врага.

Лахлан молча смотрел вслед Лане, которая уводила с собой маленькую бесстрашную Изабелл. Ему стало немного веселее, как-никак среди его друзей есть чемпион по стрельбе из лука, и пусть он ростом только ему по пояс.

По пути в гостиную Лахлан пытался унять бившую его нервную дрожь. Он готовился к схватке, а перед любой схваткой даже самой опытный и смелый боец всегда немного волнуется.

Он знал, что бой со Стаффордом – это его бой, и он должен выиграть его сам. Однако он также знал, что за его спиной стоят друзья, и ему было от этого как-то спокойней.

Лахлан и раньше сталкивался с коварным и беспринципным маркизом. С ним всегда надо было держать ухо востро. Но сейчас Лахлан собирался не только сбить с него спесь, но и указать ему его место. Стаффорд считался фаворитом у принца, и для этого имелись веские основания. Но Лахлан, имевший теперь на руках очень любопытные бумаги, хотел напомнить ему, что благосклонность принца намного легче потерять, чем приобрести.

Перед ведущими в гостиную дверями Лахлан остановился, мысленно готовясь к предстоящему разговору. Маркиз вместе с Магнусом пил виски. От одного его самодовольного вида к горлу Лахлана подступила желчь. Рядом с ними сидела Сюзанна, красная, то и дело сжимавшая и разжимавшая кулаки. Видимо, то, о чем говорили мужчины, ей не только не нравилось, но и вызывало раздражение. По слухам, Стаффорд пытался заполучить ее руку и вместе с рукой ее земли.