В то же самое время мало кто в Белом доме не винил в происходящем самого Трампа. Похоже, у него не было даже базового представления о том, что слова и действия президента непременно будут рассматривать под лупой с огромным увеличением. Но в некотором удобном смысле Трамп не мог этого понять, потому что хотел внимания, вне зависимости от того, как часто оно его разочаровывало. Кроме того, он также хотел внимания, потому что реакция удивляла его, – и, словно это каждый раз происходило с ним впервые, он был не в состоянии изменить свое поведение.

Основной удар этой ежедневной драмы принял на себя Шон Спайсер, что превратило этого в других отношениях разумного, мягкого, ориентированного на процесс профессионала в нелепого привратника Белого дома. Пройдя ежедневный опыт внетелесного переживания, когда он сам становился свидетелем собственного унижения и неспособности подобрать слова, Спайсер через некоторое время понял (хотя начал он это осознавать в первый же день на службе, вынужденный обсуждать состав зрителей на инаугурации), что “угодил в кроличью нору”. В этом дезориентирующем пространстве любые публичные хитрости, притворство, чувство меры, смекалка и самосознание были отброшены или – и возможно, это еще одно следствие того, что Трамп, в сущности, и не собирался стать президентом, – никогда и не рассматривались как часть президентского статуса.

С другой стороны, постоянная истерия обладала одним случайным политическим достоинством. Если каждое новое событие перечеркивало предыдущее, подобно некоей эксцентричной пирамидальной схеме из новостного цикла, значит, у вас всегда был шанс пережить очередной день.

* * *

Сыновья Дональда Трампа, тридцатидевятилетний Дон-младший и тридцатитрехлетний Эрик, существовали в принудительно инфантильных отношениях со своим отцом; хотя это положение смущало их, в профессиональном плане они с ним вполне смирились. Их роль заключалась в том, чтобы быть наследниками и помощниками Трампа. Отцу доставляло регулярное удовольствие подкалывать сыновей, говоря, что, когда бог раздавал мозги, Дон и Эрик сидели за самой последней партой, но, опять-таки, Трамп был склонен глумиться над всеми, кто мог оказаться умнее его. Их сестра Иванка, едва ли отмеченная печатью гения, была назначена самой умной в семье, а ее муж Джаред – семейным ловкачом. Таким образом, Дону и Эрику оставалось выполнять поручения и помогать по административной части. В сущности, братья выросли в достаточно компетентных руководителей семейного бизнеса (пусть это и не такое уж большое достижение), потому что у их отца то ли не хватало терпения, то ли вовсе его не было. Конечно же, значительная часть их профессиональной жизни уходила на причуды, прожекты, рекламные кампании и общий стиль жизни ДДТ.

Участие Трампа в гонке за президентское кресло оказало благотворный эффект на деятельность братьев, по крайней мере, в одном аспекте: ему было некогда появляться в офисе компании. И все же организация предвыборной кампании легла на их плечи, поэтому, когда кампания стала превращаться из каприза в серьезное для бизнеса и семьи Трампа предприятие, в делах семейных начался переполох. Внезапно другие люди изъявили горячее желание стать главными помощниками Дональда Трампа. Тут были люди извне, вроде Кори Левандовски, менеджера предвыборной кампании, но был также и человек ближнего круга – зять Джаред. Трамп, что не так уж необычно для семейного бизнеса, заставлял всех завоевывать свое расположение. Собственно, весь их бизнес вертелся вокруг Трампа: он существовал благодаря его имени, личности и харизме, поэтому самые высокие должности в компании были зарезервированы для тех, кто служил ему лучше других. До того как он стал участвовать в президентской гонке, претендентов на эти должности было не так много, но в начале 2016 года, в период коллапса Республиканской партии и взлета Трампа, сыновьям пришлось иметь дело с новой профессиональной и семейной ситуацией.

Зятя их медленно втягивали в кампанию, отчасти по настоянию Иванки, ведь то обстоятельство, что Трамп не признавал ограничений, могло и вправду повлиять на семейный бизнес, а значит, за отцом надо было присматривать. А потом Джареда, как и Дона с Эриком, увлек азарт уже самой кампании. К концу весны 2016 года, когда Трампа уже почти выдвинули на должность президента, его кампания превратилась в целый ряд центров власти, ощерившихся кинжалами.

Левандовски смотрел на обоих братьев и их зятя, буквально катаясь по полу от презрительного смеха: мало того что Дон-младший и Эрик были глупцами, а Джаред ухитрялся совмещать высокомерие с подобострастием (дворецкий), так вдобавок никто из них ни черта не смыслил в политике – в сущности, на всех троих не приходилось и часа политического опыта.

Шло время, и Левандовски все более сближался с кандидатом. Для семьи, в особенности для Кушнера, Левандовски был пособником. Худшие склонности Трампа проходили сквозь фильтр Левандовски. В начале июня, чуть более чем за месяц до национальной конференции Республиканской партии, Джаред и Иванка решили, что необходимо вмешательство – во имя кампании, во имя бизнеса Трампа.

Найдя общую цель с Доном-младшим и Эриком, Джаред и Иванка стремились создать объединенный фронт, чтобы убедить Трампа выгнать Левандовски. Дон-младший, чувствуя, что его теснит не только Левандовски, но и Джаред, ухватился за эту возможность. Он собирался выжить Кори и занять его место – и, действительно, одиннадцать дней спустя Левандовски ушел.

Все это было частью фона, на котором произошла одна из самых нелепых встреч в современной политике. Девятого июня 2016 года Дон-младший, Джаред и Пол Манафорт встретились в Башне Трампа с абсолютно киношной группой сомнительных персонажей, поскольку им обещали информацию, порочащую Хиллари Клинтон. Дон-младший, которого подбадривали Джаред с Иванкой, пытался доказать отцу, что обладает потенциалом, чтобы повысить свой статус в кампании.

Когда тринадцать месяцев спустя эта встреча была предана огласке, для администрации Трампа это могло служить как свидетельством против сговора с Россией, так и доказательством такого сговора. Чтобы найти доказательство (или убедиться в его отсутствии), надо было взглянуть не на пропагандистские хитросплетения, а на бессмысленных и невежественных людей, настолько простодушных и беспечных, что они с энтузиазмом вступили в сговор среди бела дня.

* * *

В тот июньский день в Башню Трампа вошла адвокат из Москвы, обладавшая обширными связями и, возможно, российская шпионка; помощники азербайджано-российского олигарха Араса Агаларова; американский музыкальный промоутер – менеджер сына Агаларова, российской поп-звезды; а также лоббист правительства РФ в Вашингтоне. Они посетили предвыборный штаб вероятного кандидата в президенты США от одной из главных партий, чтобы встретиться с тремя из наиболее высокопоставленных лиц кампании. Встрече предшествовало групповое электронное сообщение, разосланное нескольким участникам кампании Трампа с почти радужными намерениями: русские предлагали им ворох негативной и даже изобличающей информации об их оппонентке.

А вот ряд предположений, почему и каким образом эта идиотская встреча состоялась: