– Из ревности!

Ихменева снова посмотрела на Достоевского в упор своими печальными глазами, и на сей раз тот увидел в ее глазах искорки то ли торжества, то ли издевки. Лицо ее при этом оставалось напряженным. Достоевский ничего не ответил. Поднял портфель с пакетом и подошел к подъездной двери, но Ихменева перегородила ему путь.

– Так я у вас спрашивала, Илья Иванович, мне можно к вам в гости зайти?

– Вот что, Света. Ты иди домой, а мне нужно собираться.

– Что же вы за истукан такой каменный? Неужели вы не понимаете, что я люблю вас?

Она заплакала и убежала, платье ее развевалось на ветру, распущенные волосы ритмично, с каждым движением, поднимались и опускались ей на плечи. Достоевский долго стоял и смотрел ей вслед, а когда она исчезла за поворотом, стоял еще некоторое время в задумчивости.

Светлана бежала, не разбирая дороги. Слезы лились по ее щекам, она их не успевала вытирать то левой, то правой рукой. Ей хотелось выть, кричать. Кровь прилила к вискам, пульс скакал бешеной собакой, сердце готово было выскочить из груди, перед глазами то и дело вспыхивали какие-то звездочки. Зачем он так? Почему? Что ей сделать, чтобы он понял, как она его любит?

Она остановилась лишь тогда, когда очутилась на вершине небольшого холма, поросшего невысоким кустарником, за которым начинался спуск к озеру. Дышать было тяжело, воздуха не хватало. Она широко открыла рот, попытавшись вдохнуть полной грудью побольше воздуха. А потом медленно стала выдыхать. И так же медленно побрела к воде.

Вдруг услышала веселый смех. Повернула голову и увидела чуть подальше, где росло несколько деревьев, покрывавших своей тенью небольшой участок берега, группку ребят, среди которых узнала и двух своих одноклассников и подружку Силину. Ей бы не хотелось сейчас ни с кем встречаться, но было поздно, Силина уже заметила ее.

– Светик, привет! – крикнула та. – Иди к нам!

– Не хочется! – негромко ответила Ихменева, развернулась и пошла в другую сторону.

Но Силина оставила ребят и побежала за Ихменевой.

– Свет, постой! Что с тобой?

Ихменева не стала ускоряться, дав себя догнать.

– Ты чего?

– Ничего! – довольно грубо ответила Светлана. – Я хочу побыть одна. Можно?

Силина остановилась, пожав плечами, но потом все-таки снова догнала Ихменеву.

– Тебя кто-то обидел?

– Да, есть один урод…

И тут Ихменева задумалась.

– Послушай, Варь, тебя, как лучшую подругу, я могу попросить кое о чем?

– Какие вопросы?

Впрочем, Ихменева тут же решила все переиграть. На ее лице изобразилось некое подобие улыбки, больше похожее на гримасу боли.

– Передай папе и Валику, что я их люблю, а матери… маме, что я ее простила и больше не сержусь на нее.

– Ты чего, Свет? Решила из дома уйти? – встревожилась Силина.

– Да, навсегда. Пусть не беспокоятся и не ищут меня. И ты прощай, подружка. А теперь отвали!

Ихменева пошла вперед, не оглядываясь, а Силина с удивлением, ничего не понимая, смотрела ей вслед.

– Варька, мы уходим! Ты с нами? – окликнули ее ребята.

– Да, идите, я вас догоню! – Силина даже головы не повернула в сторону друзей, продолжая смотреть на удаляющуюся Светлану.

Валя Ихменев видел, в каком состоянии находится его сестра. Он знал, куда она пошла, и, когда Светлана не вернулась через час, он заволновался. Вчера вечером сестра ему сказала, что, если Достоевский ее в очередной раз оттолкнет, она этого не переживет и покончит с собой. И теперь первым делом он помчался к дому, где жил учитель. Вбежал в подъезд, поднялся на нужный этаж, позвонил в дверь. Долго никто не открывал. Он приложил ухо к двери, прислушиваясь. В этот момент из своей квартиры вышла соседка с коротко стриженой болонкой. Валя тут же отлепился от двери и повернулся к ней.

– Здравствуйте!

– А, Валя! Здравствуй! – болонка, увидев знакомого мальчика, приветственно замахала хвостом. Валя погладил ее, одновременно подняв глаза на женщину.

– Вы не видели Илью Ивановича? Я что-то звоню, а он не открывает.

– Он, по-моему, ушел.

– Давно?

– Минут сорок назад или полчаса.

– Один?

– Один, кажется, – пожала плечами соседка.

– Спасибо! – бросил Валя, срываясь с места, едва не наступив болонке на лапу.

Та от обиды даже тявкнула ему вслед.

– А что случилось, Валя? – крикнула соседка, но мальчишка ее уже не слышал.

Он побежал в сторону школы в надежде встретить кого-либо из знакомых. Но школьный двор был пуст. Постояв, озадаченно почесывая затылок, бросился наугад к озеру. И тут ему повезло – он встретил возвращавшуюся домой Силину. На полном ходу проскочил мимо нее, но уже через десяток шагов остановился и развернулся в обратную сторону, еще на бегу прокричав:

– Варь, ты не видела Свету?

– Так она на озере.

Но, увидев перекосившееся лицо мальчишки, она испугалась.

– Что-то случилось?

– Не знаю, но боюсь, что может!

Ихменев опять помчался к озеру, а Силина вспомнила последние слова подруги: что это, если не прощание? Она обхватила руками вмиг запылавшие щеки. Светка! Свихнулась! Она побежала за Валиком. А тот уже был почти у самого озера. И при этом кричал во весь голос:

– Света! Светик! Это я, Валик! Ты где?

Солнце медленно опускалось за горизонт, но пока еще последние лучи неплохо освещали землю. Летняя духота спадала, но отсутствие ветра даже не позволяло озеру освежить и увлажнить воздух.

– Света-а! – подала свой голос и Силина.

– Вон она! – Валик вдруг резко остановился и показал рукой туда, где над водой вдруг показалась голова Ихменевой. – Света-а! – Он не закричал, зарыдал. – Не надо!

Он прямо в одежде, с ходу бросился в воду, но, забравшись по пояс, остановился. Из глаз его полились слезы. Света, рыдал он, Света, родненькая! Он поплыл в ту сторону, где, как ему казалось, он увидел голову сестры. Плавал он неважно, но дикое переживание за сестру придавало ему сил.

В это время Силина, бегая взад-вперед то вдоль берега, то вдаль от него, стала кричать, звать на помощь.

– Человек тонет! Помогите кто-нибудь. Помогите!

Ей повезло. Мимо ехала машина. От жары окна на дверцах были открыты. Водитель резко нажал на педаль тормоза, и в следующий миг из машины выскочил лысоватый мужчина лет сорока и помчался к озеру, на ходу снимая с себя рубашку и сбрасывая туфли. За ним выскочил белокурый парень, видимо сын, и тоже побежал к берегу. Через несколько минут они уже были в воде и резкими большими гребками быстро удалялись от берега. Вскоре догнали Валика.

– Ты, что ль, тонешь? – спросил старший.

– Сестра! – плача, ответил Валик и