В разделе «Медицинская помощь» механический голос рассказал о том, что нам следует предпринять, если кто-то получил травму. Ответив на парочку наводящих вопросов, мы точно знали, что теперь делать с пленником.

На схеме этажа, помимо всего прочего, я нашёл склад энергоблоков. Он меня заинтересовал больше, чем возможность спасти полицейского от заражения. Энергоблоки, это ведь батареи. А что, если найдётся подходящая для «портала»?

Втроём мы вернулись на крышу. Пленник либо потерял сознание, либо притворялся, Устина решила не рисковать и вооружилась пистолетом. Подхватив мужчину под руки, мы внесли его в здание, расположив на кушетке автоматического медицинского помощника. Благо, закрыть комнату можно было снаружи, чтобы больной не вышел раньше срока. Как только возня с ним закончилась, я предупредил о том, куда собираюсь идти и двинулся прочь.

Девушки некоторое время смотрели мне в спину, но потом пошли следом. Склад энергоблоков представлял из себя комнату с высокими потолками, сплошь заставленную стеллажами. На стеллажах десятками, если не сотнями лежали те самые батареи, так необходимые «порталу» для работы.

От увиденного я присвистнул. Тинда взяла чемоданчик с батареей, открыв его. Инструкция гласила, что аккумулятор вовсе не редкость, а универсальное средство хранения высокочастотной энергии.

— Я думал, что та штуковина с другой планеты, но нет! — я взял два аккумулятора, вернувшись в комнату отдыха. — У нас под носом существует параллельный мир, о котором мы ничего не знаем!

— Не забывай, что между этой подстанцией, ближайшей, насколько я могу судить, и нашим сектором сотни километров. И не где-то там, а по ядовитым помойкам, это настоящее море! Так что кто угодно может жить у нас под боком.

— Так, может быть, планета вовсе не загрязнена? — Устина вальяжно расположилась на диване, закинув ногу на ногу. Следы от её грязных берц виднелись везде, где она успела пройти.

— Хотелось бы так думать, но это полностью исключено. Мы действительно в дерьме, — заключил я. — И ещё я понял, что за шум стоял снаружи.

— А ну-ка, просвети нас, — усмехнулась Тинда.

— Всё очень просто и жутко одновременно. Вы когда-нибудь слышали, как шуршит пластик? — я посмотрел на своих спутниц. — Если его сминают в руках или давят ногой…

— И?

— И тут вы должны были догадаться сами. Небоскрёбы стали естественной преградой для мусорного оползня. Они задерживают его, как дамба. Пусть в меньших масштабах, но мусор медленно расползается по всей планете, сталкиваясь с преградами, он хрустит и шуршит.

— А-а… — Тинда поёжилась. — Выглядит ужасающе…

— О чём я и говорю. Даже странно, что подстанция до сих пор не погребена под этим кошмаром… Но давайте вернёмся к главному — «порталу». Теперь у нас есть бесконечный запас энергии, и мне пора бы вернуться в симуляцию.

— Как это поможет нам сейчас? — спросила Тинда.

— Сейчас у нас нет проблем, но есть здание с чистым воздухом и цветами, транспортное судно на батарейках и целый склад этих самых батареек! — я задумчиво поскрёб висок. — Вы тут пока осмотритесь, найдите столовую и пригялдите за полицейским. А я пойду. Возражения есть?

— Как будто нет, но всё-таки. Что дальше, Пром? — не унималась Тинда.

— Я выясню, как попасть на Луну и мы хорошенько надерём задницы всем, кто нас кинул подыхать на родной планете! — мне уже не терпелось вернуться в симуляцию, аргументы выглядели всё слабее.

— Но как?

— Расскажем об этом рабочим на фабриках! Ты ещё не поняла, что ВАМ — это их ресурсная база?! — я посмотрел на девушку. — Слушай, да мы же тут как рабы на плантациях, только вместо земли и тростника — одна сплошная помойка.

— Знаешь… — Тинда грустно усмехнулась. — Пожалуй, это хорошая цель.

Рассветные лучи наполнили воздух алыми тонами. Тени стали гуще, застыв между шатров и позади тренировочных манекенов. Пыль, прибитая утренней росой, сохраняла следы тех, кто прошёл здесь позже остальных. От палатки к палатке расхаживали караульные, степенно осматриваясь вокруг. Тех, кто успел проснуться, они оглядывали с заметным превосходством: гляди, мол, мы встретили мир раньше, видели рождение солнца, пока ты нежился на спальном мешке!

Я вышел, проснувшись раньше остальных. Судя по всему, мне удавалось провести больше чем вдвое времени в симуляции, чем остальной дюжине. Вчера был славный вечер, отдых душой и телом наградил меня приятным чувством расслабленности.

Высоко-высоко в небе, отбрасывая размытую тень, выискивал добычу орёл. Благородная птица, отражённая на многих знамёнах и штандартах, являлась идеальным штрихом раннего рассвета. Воздух, наполненный свежестью, бодрил и вдохновлял. Чувствуя за собой полную безопасность, я даже подумал о том, что неплохо было бы размяться в новом сражении.

По ту сторону шеренги шатров началось движение. Сначала появился всадник, затем прибыл десяток легионеров. Я увидел фигуру легата, даже в скоплении людей различимую с первых секунд. Полководец торопливо выдавал распоряжения, которых я не мог расслышать, а затем взобрался на гнедого жеребца и ударив пятками, помчался прочь.

Спустя минуту рог возвестил общий сбор, жизнь закипела, солдаты спешно разбирали палаточный городок. Особо расспрашивать было не у кого, два десятка гастатов под моим руководством взялись за дело. Вновь я подумал, насколько удобнее управлять не «лунатиками», в сущности не умеющими ничего, а настоящими солдатами. Эти без проблем справились с поставленной задачей. Шатёр лежал на земле, свёрнутый в аккуратный тюк, весь внутренний скарб — сверху.

Когда появились обозы, мы были полностью готовы к погрузке. На телеги, что тянули за собой огромные туры, погрузка выполнялась с помощью примитивных подъёмных машин. Высота одного обоза — три человеческих роста. По бортам приколочены лестницы и помосты для тех, кто сопровождает груз.

Животное, печать которого чернела кляксой на моей руке, вызывало чувство восторга. При том, насколько могучим он был, тур сохранял каменное спокойствие в отношении всего, что происходило вокруг. Чтобы заставить его идти вперёд, нужно было дунуть в длинную трубу, установленную на каждой телеге. Тональность и продолжительность имели огромное значение, были специальные школы духовых инструментов, обучающие тонкостям управления ездовыми быками.

Не прошло и часа, а от лагеря остались только следы на земле. Длинный караван отправился прочь от Лемонума, в то время как войско торопливо строилось под сенью оборонительных стен. Пятеро Трибунов Ангустиклавии разъезжали на лошадях, осматривая центурии. Это были офицеры высшего звена, способные командовать легионом, на каждом красовалась туника с узкими пурпурными полосами, называемая ангустиклавой.

Мой отряд понёс самые большие потери, потому мы смотрелись немного сиротливо на фоне остальных. Впрочем, это меня особо не трогало, так как для меня было важно понять, что происходит. Не к месту вспомнился Нерон, предавший меня в последний момент. И хотя я, как и обещал сам себе, справился, неприятный осадок никуда не делся. Старик показался мне честным…