вздрогнула, словно витала где-то далеко в своих мыслях. Повернув голову и с некой неопределенностью взглянув на Девина, ответила:

— Нет, сейчас — очень редко, а раньше… — она мечтательно подняла глаза к небу, давая возможность дождю орошать ее обезображенное лицо.

— Раньше было больше диких кабанов? — наивно спросила Арин, с некоторой опаской глядя на Тришу, но стараясь сохранять доброжелательный настрой.

— Да, кабанов. Их было очень много, — совершенно пространно ответила Триша, продолжая неестественным образом таращиться на небосвод.

Спустя пару минут фея обернулась, осмотрела всех присутствующих и воодушевленно произнесла:

— Надеюсь, вы закончили с трапезой. Нам пора в путь.

Не дождавшись ответа, Триша стала с силой прокручивать длинный ключ в проржавевшей замочной скважине и, когда дверь со скрипом отворилась, пригласила детей к выходу.

Те безропотно повиновались ей, в душе тая некий животный страх, порожденный неясным будущим.

Триша вела их безжизненными скользкими тропами, пока редкие капли дождя попадали им за раскрытые грязные рубахи и платья. По пути они не встретили ни одной феи, отчего Брану вновь стало не по себе.

— Триша, а где сейчас твои… твои сестры? — неуверенно спросил ее юноша, с неподдельным страхом озираясь в непроглядной темноте.

— Они боятся злых духов, поэтому ночью мало кто выходит из своих хижин, — неопределенно отвечала фея, стараясь не смотреть в испытующие глаза Брана.

Юноша желал верить ее словам, но что-то подсказывало ему, что Триша не была с ними честной.

— А разве феи спят ночью, подобно людям? — этот вопрос он задал с таким невинным лицом, словно действительно интересовался бытом этих странных существ.

Триша сперва обернулась, дабы понять, не таит ли Бран какой-то уловки за маской простодушия, но, убедившись в том, что тот абсолютно прозрачен, ответила:

— Мы никогда не спим.

Тут-то Бран и смог до конца убедиться в том, что фея скрывала что-то от него, от всех. Внимательно присмотревшись, он не смог разглядеть ни одного хотя бы малого источника света, ни одной горящей лампады в окошках мрачных покосившихся домов.

«Не могут же они всю ночь сидеть без света, дожидаясь восхода солнца, — подумал темноволосый юноша, задумчиво приложив руку к губам. — Что-то здесь нечисто, но что?»

Триша вела их дальше в полном молчании, словно старалась не наговорить лишнего. Она легко порхала над сырой землей, перелетая через пологие овраги, и даже не удосуживалась произнести хотя бы одного ободряющего слова, подарить путникам надежду на то, что они переживут эту мрачную ночь.

— Мы пришли, — коротко бросила фея, указывая на лесистую местность, что, словно кольцом, окружала обездоленный Тойстриг. — Я покину вас, но не вздумайте бежать. Иначе… — она сомкнула безволосые брови над ярко-алыми глазами и тут же приобрела ожесточенный вид. — Иначе вас убьют. Либо мы, либо они.

После этих слов Триша удалилась в темноту, оставив подростков один на один с хищным лесом и его не менее хищными обитателями.

Глава 25

Несколько минут путники стояли в полной тишине, боясь словом перебудить злых духов, которых опасались даже такие монстроподобные существа, как феи Тойстрига.

— Мне стра-ашно, — немного погодя застонала Арин, прижимая к груди маленькую ладошку.

Чем дальше они удалялись от поселения, тем сильнее ощущали, как лес вновь оживает, разрастается прямо на глазах, как густые еловые ветки начинают перешептываться между собой, словно обговаривая судьбу тех, кто не по своей воле оказался в их зеленом лабиринте.

— Все будет хорошо, — легонько кивнул Девин и медленно зашагал в темноту, держа за руку испуганную рыжекудрую подругу.

Ниса с Браном шли чуть поодаль них, не глядя друг на друга. Только сейчас, страшась взглянуть на белокурую девочку, Бран почувствовал, что нечто необъяснимое произошло между ним и Нисой в момент, когда не стало Фица. Будто неосязаемая нить, связавшая их в самом начале долгого жестокого пути, порвалась, пропала, как и жажда жизни, ярко блестевшая ранее в травянисто-зеленых глазах его подруги. Ниса стала другой, более сдержанной и отстраненной, такой, какой не была никогда прежде. Эфемерная рана, что прожгла ее чуть вздымающуюся грудь до самого сердца, не давала девочке вздохнуть, словно она ощущала собственную вину в том, что произошло с ее братом, а, возможно, совершенно неосознанно винила в этом и Брана.

— Ниса, все в порядке? — нарушив невидимый барьер, с некоторым волнением спросил черноволосый юноша.

— Вполне, — коротко бросила Ниса, даже не взглянув на него. — Если вообще все происходящее с нами можно считать «порядком», то да. Я в норме, — едко продолжила она, словно по крупице вытаскивая из себя слова.

Бран тяжело вздохнул. Девин и Арин, шествующие впереди, отчего-то вводили его в смущение. «Как они могут выглядеть такими… такими нормальными, когда вокруг творятся ужасные вещи», — вскользь подумал он, но сразу осекся. Разве можно осуждать тех, кто всеми силами старался сохранять внутренний покой, пока они с Нисой медленно пожирали себя изнутри.

— Ты стала какой-то… — начал он.

— Ты стал каким-то… — одновременно с Браном выпалила девочка, прижав руки к груди и коротко взглянув на него.

— Другим.

— Другой.

Они произнесли это одновременно, и Ниса слегка покраснела от неожиданности, скрыв свое румяное лицо за светлыми волосами, а Бран сунул руки в карманы льняных штанов и отвернулся. С каждой секундой недосказанность и напряжение росло между ними, и они не могли противостоять этому.

— Знаешь, после его… после смерти Фица, — начал говорить Бран, но громкий оклик Девина тут же заставил его замолчать.

— Вы это слышите?! — дрожащим голосом спросил Девин, оглядываясь по сторонам.

— Слышим что? — замерев на месте и сжав кулаки, переспросила Ниса.

— Голоса! — воскликнул Девин, стараясь не упускать из виду своих товарищей.

Бран остановился и стал внимательно вслушиваться: мерное перешептывание хвойных ветвей, заунывное кукование кукушки — ничего странного для запретного леса. Он продолжал слушать, пока до него не донесся еле различимый детский голосок.

— Они пришли нас убить, Ива, — тихонько пронеслось мимо уха Брана.

— Разве мы уже не мертвы, Дое? — слабым голосом отвечал другой дух.

— Молчи. Кажется, они слышат нас, — слегка повысив тон, ответил мальчик и спустя пару секунд голоса стихли.

— Духи… — прошептал Бран.

— Ты тоже их слышишь?! — нервно воскликнул Девин, продолжая озираться.

Ниса с Арин недоуменно смотрели на юношей. Ни одна из них не могла ничего услышать.

— О чем вы говорите? — слегка съежившись, спросила Ниса.

Девочка до праведного ужаса боялась злых духов, о которых говорили феи, но более всего ее страшила неизвестность, та тонкая вуаль, позволяющая лишь Девину и Брану почувствовать чье-то присутствие.

— Это дети. Они говорят, что мы пришли