– Что тебе от меня нужно, Ричард? – спросила она, глядя на него расширившимися синими глазами.

– Я хочу тебя вылечить, – в отчаянии пробормотал он, чувствуя, как внутри клокочет ненависть.

Диана покачала головой.

– Нет, Ричард, ты не этого хочешь. Ты хочешь от меня избавиться. Хочешь меня убить.

Это была чистая правда, и Ричард в немом ужасе попятился, пытаясь выхватить нож из ее окровавленных рук. Но Диана не только не выпустила нож, но, споткнувшись, упала прямо на Ричарда. В то же мгновение он почувствовал, как содрогнулось ее тело – острый нож вошел в ее грудь по самую рукоятку.

Диана тяжело повисла на Ричарде. И вдруг ее ангельское личико осветилось улыбкой.

– Спасибо, Ричард, – пробормотала она, тяжело оседая на пол.

Рукоять ножа торчала из ее груди, темная кровь хлестала из раны. Веки Дианы, затрепетав, сомкнулись, и Ричард опустился на колени возле ее распростертого тела. Он осторожно прикоснулся к шее бесчувственной жены. Жилка еле-еле пульсировала, слабея с каждым мгновением. Маленькая принцесса умирала.

Ричард молча смотрел на нее, потом перевел взгляд на свои руки, обагренные кровью. Ее кровью. Нужно встать, подойти к телефону, набрать номер 911. Оставалась надежда, хотя и призрачная, почти эфемерная, что Диану еще можно спасти. И Ричард знал, что должен встать.

Но он не шелохнулся. Стоя на коленях, продолжал следить, как растекается темная лужа крови на полу, как уходит жизнь из Дианы. Следя за ее агонией, он невольно подумал о детях. Какое счастье, что они в надежном месте. В безопасности. Взяв Диану за запястье, он не нащупал пульса, и вдруг ему показалось, что на ее губах мелькнула и умерла прощальная торжествующая улыбка. Диана победила.

Так, коленопреклоненного, и застала его полиция. Отпечатки пальцев Ричарда нашли на орудии убийства. Впрочем, это не имело значения. Ричард знал, что убил ее сам. Определять, преднамеренно это произошло или случайно, было ненужной тратой времени. Главное, детям ничего не грозит. Еще не пришедший в себя после случившегося, Ричард твердо решил: есть один-единственный способ помешать генералу Скотту наложить свои грязные лапы на Сета и Ариэль. Надо убедить всех – детей нет в живых.

Вскоре Ричард убедился, что сумел отгородиться от окружающего мира непроницаемой перегородкой. Впрочем, иногда в его голову закрадывались сомнения: а правильно ли он поступил? Может, было бы лучше признаться сразу в преднамеренном убийстве Дианы и детей.

За генералом он наблюдал с безопасного расстояния, искренне изумляясь кипучей энергии, с которой старик пытался докопаться до правды и добиться его освобождения из-под стражи. Правда, лишь до тех пор, пока не уверился, что, кроме Ричарда, убить его дочь и внуков было некому. И вот тогда генерал развернулся во всю мощь. Выступал на суде при боевых регалиях, этакий герой войны и убитый горем отец, преданный негодяем зятем, мучителем детей. Вот тогда все узнали, что Диана собиралась уйти от Ричарда, забрав избитых и замученных детей с собой. Вот что, на его взгляд, толкнуло Ричарда на преступление: он предпочел расправиться со всей своей семьей, нежели навсегда ее лишиться.

Однако разумно это было или нет, но Ричард так и не сознался в содеянном. Тайну эту он берег как зеницу ока, доверившись только двум самым близким людям – Марку Беллингему и Салли Нортон. Хотя эта парочка преданных друзей и сумела тайком вывезти его детей за пределы страны, Ричард даже не удосужился выяснить, верят они ему или нет. Главное, что они согласились помочь. И все бы было замечательно, если бы не болезнь Салли.

И вот тогда Ричард понял, что уже не может смириться со своей участью. Прежде всего он через Марка Беллингема передал согласие помочь Шону О'Рурку, засыпавшему его предложениями о сотрудничестве, в осуществлении его замысла. Так возникла мысль подыскать замену Салли. Ради этого Ричард готов был изобрести самую фантастическую ложь, наплести Шону все, что угодно. И даже открыть правду, если придется.

Однако пережитый ужас не прошел для Ричарда бесследно. Похоже, он тоже обезумел. Совсем как Диана в последние дни своей жизни. Видимо, чудовищная сцена в прихожей собственного дома сделала и его психопатом. Чем еще объяснить его бредовую надежду заключить сделку с фортуной? Почему он решил, что одного взгляда на фотографию в серебряной рамке может оказаться достаточно для решения его проблем?

И, как и следовало ожидать, фортуна повернулась к нему задом. А судьба жестоко посмеялась. Женщина на фотографии оказалась не спасительной соломинкой, а чудовищным смертельным омутом, который затянул его в свои темные глубины. Все предыдущие героические усилия пошли насмарку. Безрассудство Кэссиди поставило под угрозу жизнь не только его детей, но и ее собственной сестры.

Да, больше Ричард ничего сделать не мог. Выбора ему не оставили. Теперь наконец он сойдется с генералом Скоттом в смертельной схватке, которая должна была состояться в другой жизни. В аду. Чудовищная глыба черного льда, придавившая его в тот вечер, когда погибла Диана, наконец рассыпалась, и Ричард выбрался на свободу, израненный и истекающий кровью. Но готовый к битве.

* * *

Серый «Шевроле» стремительно несся по ночной автостраде, мощный мотор жужжал ровно и почти бесшумно. Сидя рядом с Ричардом, Кэссиди откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. По щекам катились слезы, но она была уверена, что Ричард этого не заметит. Ему было не до того. Он был далеко, в недостижимой дали, и она могла только догадываться о том, какие мысли роятся сейчас в его воспаленном мозгу.

Помочь ему нельзя, никакие слова утешения, ободрения или поддержки Ричарду ни к чему. Поставленный перед фактом, он уже вынес свой вердикт и назначил меру наказания.

Она разрушила его столь тщательно разработанный план. План глупый, благородный, сумасбродный, но именно она все испортила. Впрочем, если бы не одна причина, то Кэссиди была бы даже рада, что так вышло.

Дети Ричарда пока еще в безопасности. Но Кэссиди не сомневалась, что теперь, точно зная, что они живы, генерал их непременно разыщет, чего бы это ему ни стоило. До последнего вздоха этот чудовищный человек (а точнее, нелюдь!) будет рыскать по земле, чтобы сперва напасть на их след, а потом и захватить.

Кэссиди знала, что намеревался сделать Ричард, добравшись до Скотта. Впрочем, если старик успел хоть пальцем тронуть Франческу, она и сама расправится с негодяем.

Она украдкой покосилась на Ричарда. Да, видно было, что его мысли блуждают вдалеке. Взгляд сосредоточился на дороге, крепкие красивые пальцы уверенно и спокойно сжимали руль, но Кэссиди понимала: спокойствие его обманчиво. Ведь как бы Ричард ни считал, а убийцей он не был.

Но станет им в ближайшие двадцать четыре часа.

Едва они успели пересечь границу штата Вермонт, как сгустился туман. А к тому времени, как «Шевроле» вылетел на развилку Уайт-Ривер, начался ледяной дождь. Но Ричард даже не сбросил скорость. Кэссиди же овладело тупое равнодушие. В ее душе давно не осталось места страху. Она полностью вверила свою жизнь Ричарду. Пусть ему и наплевать, выживут они или нет, но оставлять Франческу в руках Эмберсона Скотта он не собирался. И Кэссиди целиком на него полагалась.