высокими потолками, освещённое мягким светом вечернего солнца, было украшено тёплыми оттенками. Одна из стен была полностью отведена под высокий книжный шкаф, наполненный фолиантами.

— Впечатляюще, — тихо проговорил Костя, подходя к столу, сделанному из тёмного дерева, и проводя по его гладкой поверхности пальцем. Стол был прост, но изыскан, и на нём лежал аккуратный журнал для записей, несколько чернильниц и перья.

Рядом стояло кресло с мягкой обивкой. Костя присел, оценивая его удобство.

— Довольно комфортно, — заметил он, слегка покачивая кресло.

— Рад, что вам нравится, — с удовлетворением ответил служащий, наблюдая за его реакцией.

Костя встал, прошёлся по комнате, его взгляд метнулся к окну, за которым открывался вид на внутренний двор, где работники неторопливо занимались повседневными делами.

— А это? — указал он на диван у дальней стены.

— Это для отдыха, — пояснил служащий. — Если нужно будет передохнуть, всегда можно воспользоваться.

Он продолжил свой осмотр, его взгляд зацепился за маленький столик с резными ножками, на котором стоял сосуд с водой и несколько чашек. В углу уютно потрескивал камин, оставляя в воздухе лёгкое тепло.

— Всё продумано до мелочей, — сказал Костя, уже совсем расслабившись.

— Если что-то нужно дополнить, не стесняйтесь, господин Элиэзер, — сказал служащий, низко кивнув и направляясь к двери.

Костя кивнул в ответ, улыбнувшись уголками губ.

— Благодарю, всё просто прекрасно.

Служащий вышел, оставив его одного. Костя опустился в кресло, снова пролистал страницы журнала и задумался, как можно лучше провести предстоящие дни. Пальцы коснулись холодной обивки кресла, а взгляд невольно скользнул к огню в камине.

— Дом в верхней части города... — пробормотал он, поддавшись лёгкой усмешке. — Ну что ж, это будет интересно.

Через пару часов ему предстояло заняться важной работой: помогать лекарям с определениями диагнозов. Потом практичесски насильно вывозить ночью людей в карантинный лагерь и многое другое. От этих мыслей у Кости уже кругом шла голова. Ему хотелось просто упасть на тот диван и забыться хоть на это короткое время. Домой ехать не было смысла. Потому что проще отдохнуть здесь. Раз появилась такая возможность. О доме в верхней части города он пока всерьез не думал. Ему нравился их с Лией уютный дом. Да и дел невпроворот.

Костя сидел в кресле, его пальцы скользили по обложке одного из фолиантов, но мысли уже были далеко — в лагере, среди больных, среди планов на предстоящую ночь. Его плечи были напряжены, но он надеялся хотя бы немного расслабиться перед тем, как снова погрузиться в работу. Несколько минут тишины, несколько минут спокойствия, и он снова был готов.

Но не успел он углубиться в книгу, как раздался тяжёлый, уверенный стук в дверь.

— Что ещё? — выдохнул Костя, смахнув усталость с лица и накрывая книгу рукой. Ему действительно не хватало покоя, хотя бы на эти пару минут.

— Элиэзер, ты здесь? — прозвучал резкий голос, от которого, казалось, слегка дрогнули стены кабинета. В нём была не только холодная решимость, но и скрытая угроза, как если бы собеседник уже знал, что его ждёт внутри.

Костя мгновенно узнал этот голос. Бывший Главный лекарь. Он уже не удивлялся, что Леви так и не ушёл спокойно. Леви всегда был горд и упрям, и теперь пришёл за тем, что, по его мнению, должно было быть его.

— Заходи, Леви, — ответил Костя сдержанно, едва заметно улыбнувшись в ответ на скрытый вызов, но не поднимаясь из кресла. Его взгляд оставался спокойным, но внутреннее напряжение чувствовалось в каждом его движении.

Дверь открылась с характерным скрипом, и в кабинет вошёл Леви, словно тень, скрытая в чёрной мантии. Он был не просто зловещим — он был исполином ярости. Его лицо, вылито из камня, выражало одно — недовольство. В его глазах был тот самый огонь, который не угасал с того момента, как его понизили.

Как только он увидел Костю, губы Леви скривились в лёгкой ухмылке, но это была не радость — скорее скрытая угроза, словно сам факт присутствия Кости в этом кабинете был уже личным оскорблением.

— Что, уже засел в своём кабинете, а? — прорычал Леви, взглядом оценивая просторную комнату. Он быстро окинул её взглядом, мимоходом заметив камин, мягкие кресла и свет, который льётся через окна. — Быстро ты освоился, — добавил он, на мгновение задержав взгляд на Косте, как будто ожидая, что тот почувствует свою вину за то, что оказался в этом кабинете.

Костя не спешил отвечать. Он просто смотрел на Леви с лёгкой усмешкой, но в его голосе не было агрессии, лишь спокойная уверенность, как если бы он уже видел все возможные сцены этого разговора.

— Да, уютно здесь, — сказал Костя, не меняя позы. — Но мне не привыкать к хорошим условиям. Всё это — лишь результат работы, и, если честно, это не моя заслуга.

Леви сделал шаг вперёд, его глаза сверкнули.

— Так вот что ты думаешь, да? Уютная работа и всё по праву? — Он почти проревел, сжимая кулаки, хотя и старался сохранить внешнее спокойствие. — Ты думаешь, что здесь ты просто так сидишь и получаешь всё, что хочешь? Ты не стоишь этого, Элиэзер! Ты и представить не можешь, как мне было обидно, когда я увидел тебя в этой роли, в этом кабинете! Ты думаешь, ты — лучший?

Костя поднял бровь, не спеша отвечать, словно его не касалась агрессия собеседника. Он знал, что Леви был в ярости, и в этой ярости скрывалась не только гордость, но и страх — страх утратить то, что он считал своим по праву. Костя почувствовал, как напряжение в комнате растёт.

— Я не стремился к этому, Леви, — сказал Костя, его голос был ровным и мягким. — Я не просил эту должность. Мне предложили её, и я просто выполняю свою работу. Это не значит, что мне нужно быть "лучшим". Это просто — обязанность.

Леви фыркнул, его губы искривились в ещё более злобной усмешке.

— Обязанность, — повторил он, как будто это слово не имело никакого значения. — Ты думаешь, что это просто обязанность? Ты же забрал у меня всё, что я строил годами! Ты не знаешь, что такое ответственность, ты не знаешь, что такое настоящая работа! Ты не понимаешь, как это — быть уволенным из-за кого-то вроде тебя!

Костя не ответил сразу. Он встал из кресла, подошёл к