ещё переваривая слова Рубена. Вечерний воздух был прохладным, но он этого почти не замечал. Его мысли вертелись вокруг недавнего разговора и неясного будущего.

Перед зданием администрации он заметил группу людей — около двадцати лекарей. Они стояли кучкой, живо обсуждая что-то, и время от времени посматривали на вход. Стефан остановился, внимательно наблюдая за ними.

— Это что же ещё за сборище? — пробормотал он себе под нос и, собравшись с духом, направился к ним.

Подойдя ближе, он заметил, что среди собравшихся были и старики, и молодые, и женщины, и мужчины. Все выглядели взволнованно, кто-то теребил полы одежды, кто-то нервно играл пальцами.

— Добрый вечер, уважаемые, — обратился Стефан, намеренно придав своему голосу нотку дружелюбия. — Не подскажете, что здесь происходит?

Ему ответил высокий седовласый мужчина с глубокими морщинами на лице — один из тех, кто, судя по всему, был неформальным лидером этой группы.

— Добрый вечер. Сегодня здесь будет проводиться конкурс среди лекарей, — сказал он, пожимая плечами.

— Конкурс? — переспросил Стефан, изображая удивление. — И кто, позвольте узнать, его курирует?

— Главный лекарь, Элиэзер, — ответила молодая женщина с корзиной трав, которая стояла чуть в стороне. Её голос был тихим, но в нём слышалось уважение.

При упоминании имени Элиэзера у Стефана невольно напряглись плечи.

— И что же за конкурс? — спросил он, сохраняя видимость спокойствия.

— Никто толком не знает, — вмешался коренастый мужчина с короткой бородой. — Говорят, что будут проверять знания и умения, а лучшие получат вознаграждение.

— Вознаграждение, говорите? — Стефан слегка прищурился.

— Да, и возможность работать в верхнем городе, — добавила женщина с травами.

Стефан задумчиво кивнул. Его мысли метались, как загнанный зверь.

Он понял, что его догадки подтвердились: Ханум не просто проигнорировал угрозу, а пустил в ход свои ресурсы. Конкурс, который курирует Элиэзер, явно был не только демонстрацией силы, но и скрытым способом выявления новых талантов и, возможно, распространения влияния администрации.

Стефан почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он заставил себя сохранять спокойствие.

— Что ж, успехов вам, — сказал он, слегка наклонив голову, словно отдавая дань уважения. — Надеюсь, вы докажете свою ценность.

— Благодарим, — коротко ответил седой, а остальные лишь кивнули.

Стефан отошёл, но его ноги стали тяжёлыми. Он понимал, что его время заканчивается.

По пути домой он почти не замечал окружающего. Мягкий свет фонарей и звуки вечернего города казались ему далёкими. Его голова была занята мыслями:

"Элиэзер... Конечно, это всё он. Этот человек стал орудием Ханума, его правой рукой. Этот конкурс — лишь ширма, за которой скрывается что-то большее. И если я ничего не предприму, меня просто сотрут с лица земли."

Он зашёл в дом, где его встретила жена.

— Ты поздно, — сказала она, глядя на него с лёгкой тревогой.

— Дела... много дел, — ответил он, избегая её взгляда.

Она подошла ближе, коснулась его плеча.

— Ты голоден?

Стефан вздохнул, качая головой.

— Нет, милая, не сейчас.

Жена бросила на него внимательный взгляд, но, ничего не сказав, удалилась, оставив его в тишине кабинета.

Стефан сел за стол, устало провёл рукой по лицу и уставился на бумаги перед собой.

"Завтра они начнут действовать. И если я не решу, что делать, то не доживу до следующей ночи. Либо я сдамся, либо начну действовать. Но как?"

Он откинулся на спинку кресла, чувствуя, как тревога сковывает его грудь. В этот момент он услышал, как где-то вдалеке начинают звонить колокола, возвещая о наступлении ночи.

Стефан уставился на бумаги, разложенные на его рабочем столе. В свете свечи отчёты и списки казались бесконечными: предписания, схемы, маршруты для завтрашней переписи. Он пытался сосредоточиться, пробегая глазами строки, но мысли о произошедшем в администрации не давали покоя.

— Всё хуже, чем я думал, — пробормотал он себе под нос, отбрасывая перо в сторону.

Стефан поднялся и направился к двери, чтобы проветрить голову. Кабинет душил его своими стенами, а усталость нарастала с каждой минутой.

Тёплый вечерний воздух охватил его, когда он вышел на террасу. Город медленно затихал: где-то вдалеке глухо звучали шаги, скрипели повозки, из окон доносился приглушённый смех. На мгновение он позволил себе подумать, что всё может обойтись.

Но тут его взгляд упал на экипаж, стоящий у края улицы. Чёрный, без каких-либо гербов или отличительных знаков, он казался чужеродным элементом в этой части города. Возница, закутанный в тёмный плащ, сидел неподвижно, как статуя.

Стефан ощутил, как кровь застыла в жилах.

— Неужели? — прошептал он, опираясь на перила.

Он несколько минут внимательно смотрел на экипаж, стараясь убедить себя, что это простое совпадение. Но в глубине души он уже знал ответ.

"Ханум... Он всё же решил перестраховаться. Прислал своих людей. Они будут следить за каждым моим шагом."

Стефан тяжело вздохнул, крепко ухватившись за перила террасы.

— Ну что ж, градоначальник, ты показал, кто в этом городе хозяин, — пробормотал он, с трудом подавляя дрожь в голосе.

Он понял, что бороться с Ханумом на его территории — безумие. У того было всё: ресурсы, люди, связи. Стефан мог лишь временно отсрочить неизбежное.

"И что теперь? Бежать? Но куда? Если я исчезну, это только подтвердит его подозрения. А если останусь, то рискую оказаться в тюрьме или... хуже."

В голове крутились десятки сценариев, но ни один из них не выглядел спасительным.

Стефан медленно вернулся в кабинет. Тёплый свет свечей теперь казался раздражающе ярким. Он взял со стола бокал с вином, сделал несколько больших глотков, пытаясь унять охватившую его тревогу.

Он стоял у окна кабинета, задумчиво глядя на тёмную улицу. Луна освещала экипаж и пару мужчин неподалёку, которые делали вид, будто просто гуляют. Но их угловатые движения и пристальные взгляды не оставляли сомнений. Ханум принял меры.

Стефан обернулся, провёл ладонью по виску и тихо выдохнул. Его мысли метались между паникой и хладнокровным расчётом. Нужно было действовать. Оставаться в городе было смертельно опасно.

Стефан задумчиво уселся за стол в кабинете, обдумывая план побега. Дом, некогда символ стабильности и успеха, теперь стал ловушкой. Он осознавал, что оставаться в городе — значит подвергать опасности не только себя, но и семью.

Размышления прервал стук в дверь.

— Входи, — сказал он, не поднимая глаз.

Вошла Марина, его жена. Она