— Иди ко мне, — прошептал на ухо Пребран, притягивая её к себе, обжигая плечи и шею поцелуями.

Даромила ещё не отошла от первой близости, что случилась совсем недавно, но к животу опять вся кровь прихлынула, тяжёлой негой растекаясь по рукам и ногам. Она развернулась и тут же утонула в потемневших от желания серых глазах княжича, подалась к нему, увлечённая его ласковыми руками, села сверху, охватив бёдрами, вновь принимая его в себя. По телу разлились волны блаженства, рвавшиеся наружу стоны она не в силах была сдержать, оглаживая напряжённые до каменной твёрдости мышцы рук мужчины, твёрдую грудь, и когда горячая волна хлынула на неё, она прильнула к его губам, целуя мягко и тягуче, сливаясь с любимым мужчиной в единое целое, окунаясь в водоворот необъятного обволакивающего наслаждения. Теряя качающееся буйно зелёное окружение где-то на краю сознания, она легла на грудь Пребрана, всё ещё вздрагивая от близости и прилива разных чувств, ослабевая и растаивая, как воск, в крепких объятиях. Грудь Пребрана ещё долго неровно вздымалась и опадала. Ветерок срывал лепестки соцветий и бросал их на траву, они запутывались в волосах, легонько оглаживали кожу. Даромила любовно поворошила светлые пряди княжича. Он ведь так и не рассказал о своём прошлом, о чём не желала говорить ни его матушка, ни родная сестра Радмила.

Пребран улыбнулся и протянул руку, выбирая из её волос бледно-розовые лепестки. Тень, что падала от кроны на его сильное тело, плела причудливое кружево на его бронзовой коже, притягивая взгляд.

— Ты упоительно красива, — проговорил он, окутывая единым взглядом всю её расслабленно, но вместе с тем жадно и ненасытно. Он подхватил гладкую прядь волос, пропустил через ладонь.

Пребран повторял эти слова каждый день, и каждый раз от этих простых слов внутри у неё всё расцветало, как эта самая яблоня над ними. Даромила смотрела на него, а сердце замирало от его взгляда, и голова шла кругом. Подумай она ещё чуть больше года назад, что окажется на лоне счастья в объятиях любимого мужчины — не поверила бы, даже если бы предсказала то самая сильная вещунья. Даромила провела ладонью по его груди, шее, очертила подбородок и скулу, скользнув кончиками пальцев по красивым губам, не удержалась, прежде чем вновь подтянуться и прильнуть к ним. Пребран перехватил её руку, целуя горячо в середину ладони, с жаром впился в её губы. Она задохнулась. От счастья быть его.

— Ты мой муж, сильный, — прошептала в губы, склоняясь к уху, — желанный, — прикусив мочку, — любимый.

Пребран задышал неровно, охватив её затылок.

— Даромила, — прошептал он хрипло и как-то бессильно.

Она прижалась всем телом к его налитому сталью телу. Но как бы ещё ни хотелось продлить мгновения единения, а нужно возвращаться назад, в город. Сплетя пальцы и положив подбородок на плечо, она прищурилась — и когда переняла такую привычку от него?

— Дочку, скоро кормить, — виновато посмотрела.

Пребран улыбнулся краешком губ, взгляд сделался густой и игривый, как хмельной мёд, от которого затеплилось всё внутри.

— Я люблю тебя, — сказал он, подняв руку к её лицу и заботливо заправив пряди волос за ухо.