– Ваша светлость!

Я пояснил смущенно:

– Как будто я воспользовался вашими трудностями…

Бобик валяется на поляне кверху лапами, Зайчик примчался на свист, я поднялся в седло и вдруг на короткий миг ощутил со щемящей пустотой в груди, как остро недостает пищащего существа в полукольце моих рук, что ерзает и восторгается таким громадным миром.

Зайчик посмотрел вопросительно, когда я медленно разбирал повод, словно все еще не могу решить, ехать или остаться.

– В Савуази, – сказал я наконец. – Карьером. Что смотрите?.. Мне тоже здесь как бы еще ага как, ну и что?.. Мы же люди? Мало ли, что нам хочется, видите ли!.. Вы тоже… эти, не эльфы же!

И снова ветер в лицо, в который раз я прижался к горячей конской шее, надо мной шелестит по ветру длинная и густая грива, укрывая надежным щитом, а впереди несется черный, как сгусток мрака из самого ада, стремительный пес, веселый, раскованный и все еще загадочный.

За несколько миль до столицы я перевел Зайчика в галоп, чтобы успевать увидеть перемены, и с разочарованием понял, что все такое же, как было в мой самый первый приезд в Турнедо, когда армландцы избрали меня гроссграфом, и как потом, уже после первой недели захвата города.

Все так же идут по дорогам в обе стороны нагруженные кони, тянутся вереницами телеги. Мы смогли сокрушить военную машину Гиллеберда, не затронув экономику, что удается редко, это предмет для гордости, однако подсознательно хочется, чтобы смену правителя как-то заметили и задвигались шибче, что ли… Желательно, конечно, с хвалебными песнями, но это уж ладно, перебьюсь…

Савуази мы увидели издали сперва по высоким башням, затем выступила знаменитая оборонительная стена, которую нам так трудно было защищать из-за ее протяжности.

В город со всех сторон тянутся подводы и гонят стада коров и овец на бойни, в громадном городе есть только запасы зерна и муки, а мясо, молоко, овощи поставляют вот так ежедневно и ежечасно.

Мы подъехали к воротам, нас узнали издали, все моментально стали такими бравыми, подтянутыми, бодрыми и смотрят истово и преданно: прикажи броситься в огонь – сразу прыгнут, только скажите!.. Ага, знаем, проходили, так и кинутся, разевай хлебало шире. Я уже политик, а значит – смотрю на вещи и людей трезво…

Через город мы ехали под веселые крики горожан. Похоже, с гибелью Гиллеберда смирились, в то же время я так везде его постоянно расхваливаю, что меня рассматривают чуть ли не как преемника, которого сам Гиллеберд и назначил.

В королевском саду за полсотни ярдов до дворца по аллее навстречу идут полдюжины королевских гвардейцев, впереди красиво шагает высокий красавец в малиновом плаще поверх стальных лат, движения широкие, но не размашистые, каждый жест выверен, настоящая потомственная военная косточка.

Он рявкнул команду, гвардейцы разбежались в стороны и взяли копья на караул, а он коротко поклонился.

– Ваша светлость…

Я сказал весело:

– Приветствую, сэр Ортенберг. Все ли в порядке?

Он отчеканил, сурово и прямо глядя мне в глаза:

– В полном, ваша светлость!

Я поймал себя на том, что приятно смотреть в загорелое красивое лицо с очень светлыми глазами, похожими на лед. Я еще в первый свой визит подумал, что такие остаются верны своему господину, даже если тот превращается в отъявленную сволочь, но все-таки я переломил ситуацию, и теперь он верен мне. Правда, пришлось оставить его без прежнего сюзерена.

– Все хорошо, сэр Ортенберг, – сказал я отечески. – И будет еще лучше. Как будто и не было никакой войны.

Он молча отсалютовал, а мы двинулись в сторону дворца. Все хорошо и все в порядке – это значит, что все мелкие конфликты и поползновения удушиваются вовремя, преступников и заговорщиков разоблачают и швыряют в тюрьму, а то и сразу на плаху, все идет как бы само, не отвлекая внимания верховного сюзерена на эти мелочи.

По дворцу мгновенно разнесся слух, что вернулся лорд. Я едва успел сбросить плащ и расположиться за столом, как отворилась дверь и быстро вошел сэр Вайтхолд.

– Ваша светлость, – сказал он торопливо, – простите, но в ваше отсутствие я работал дома.

– Все хорошо, – успокоил я. – Сэр Вайтхолд, какие-нибудь серьезные проблемы возникали, пока меня не было?

Он наклонил голову:

– Справились, ваша светлость.

– Отлично, – сказал я. – Не сомневаюсь, что справились в верном направлении.

Он развел руками:

– Вам виднее.

– Это потом, – сказал я с небрежностью великого вершителя, что дает поработать над крупными проектами и прочей человеческой мелочи. – А сейчас я хочу вас поблагодарить, хоть и весьма запоздало, но вы ведь знаете, дела, дела, дела… поблагодарить за мудрое и великолепное решение…

Он в удивлении вскинул брови:

– Правда, ваша светлость?

– Клянусь!

– А… за какое? – спросил он опасливо. – А то я у вас уже так набрался мудрости, что теперь, что ни скажу, то такое умудрю…

Я сказал бодро:

– Да-да, они у вас все мудрые и великолепные, но я сейчас говорю о том, над чем ломаю голову сейчас. Вы отправили один за другим три отряда из турнедцев, что решили поискать военной удачи в Гандерсгейме!.. Это было замечательно! Они очень пригодились еще в Сен-Мари, где отбивали атаку пиратов, а потом я их отправил в Гандерсгейм.

Он поклонился, до глубины души польщенный такой оценкой и похвалой, но я-то знаю, что если человека хвалить, то из него можно потом веревки вить, а мне этих веревок понадобится много, а потом и вовсе канаты начнем…

– Ваша светлость…

Я продолжил так же энергично:

– Но теперь ваше мудрое решение нужно огосударственнить, можно сказать, и сделать всеобъемлющим…

– Ваша светлость?

– Нужно срочно, – заявил я твердо, – во всех крупных городах оборудовать вербовочные пункты. Отвести место для временных казарм или бараков, где принимать, записывать новобранцев и выдавать им аванс, а потом, скомплектовав отряды, отправлять их в Сен-Мари.

А там, договорил я уже про себя, моментально его расформировать и перемешать с армландцами, брабандцами и даже вартгенцами. Никакой местечковости, мне нужна регулярная армия, одинаково готовая защищать все то, что я нахапал, а не отдельные владения лордов.

– Хорошо, – проговорил он несколько изумленно, – я сегодня же составлю и отошлю распоряжения.

Я продолжил, чуть понизив голос и придавая ему оттенок доверительности:

– И еще, сэр Вайтхолд. Такие же пункты нужно оборудовать и в нашей замечательной Армландии!.. С того времени, как там прекратились междоусобные войны…

Он прервал с улыбкой: